Магистр подтолкнул Нел снова. Все ушли уже. Только Лавиль ожидал её.

Нел вздохнула тихонько и пошла…

Всю дорогу Нел тащилась за Лавилем, а он ни разу не оглянулся. Как только они вошли в здание, декан стремительно убежал куда-то, а к ней подскочили два парня и проводили её…

Похоже в изолятор. Да! Комната была магически изолирована. С минимумом мебели. И сама мебель была мягкой и, похоже, зачарованной. Вместо койки тут стояло что-то вроде тахты.

Парни с облегчением захлопнули дверь, прокричав, что скоро к ней придут. И отрезали её не только от окружающего мира, но и от его звуков. Она не слышала ничего. Похоже, её тоже не услышат. Разумно, конечно. Нестабильный студент тут не сможет навредить ни другим, ни себе. И нервы мотать не будет. А отслеживать самочувствие можно как-то иначе. Маячками, например.

Для проверки своей теории, Нел тронула ручку. Заперто. Ну, и ладно! Её уже знобило немного, как всегда после срыва. Потому она разулась, улеглась на тахту и накрылась пледом, заботливо оставленным там же. Ну, его! Будет спать!..

Странно, но она, и правда, заснула мгновенно. И спала с удовольствием потому, что из сна выплывала потом медленно и неохотно. И всё сообразить не могла, куда это её занесло. Сонно моргала, пока не увидела Лавиля, что примостился на раскладном стуле, рядом с тахтой.

— Даже сидеть рядом со мной не пожелал! — подумала Нел и окончательно проснулась.

Он заметил это и обратился к ней вежливо:

— Итак, адептка Тал, что стало причиной срыва?

— Не было срыва! Только шалость! — огрызнулась Нел.

Он отстранённо заметил:

— Вы ещё не совсем, вероятно, пришли в себя и не осознаёте, сколько сил вы влили в это представление… Потому повторяю свой вопрос. Причина?

Он говорил размеренно, негромко. Никто не придраться бы, но Нел чувствовала: ему тяжело и неприятно находиться тут. И она стала отвечать на вопросы. Пусть выполнит свои обязанности и уйдёт, наконец!

— Я расстроилась, — уронила с достоинством. — парни испугали девочек, и я решила подшутить в ответ.

— А вы, значит, поборница справедливости… "Карать и высмеивать!". Это ваш принцип?

— Нет у меня принципов! — снова огрызнулась Нел.

— Это тоже известно, — меланхолично кивнул он.

— Провоцирует! — дошло до Нелли. — Смотрит, насколько я в себе и стабильна!

Она как-то разом успокоилась. Ответила так же негромко и вежливо, как он:

— Благодарю за заботу, декан. Вы правы. Я сорвалась. Но сейчас в порядке. Вроде бы.

— А вот это отлично, что критичность мышления прорезалась. Значит, и правда, приходите в себя. И сон поспособствовал… Что, ж. Проверим вас сейчас и отпустим восвояси.

Он принялся диагностировать её. И, когда рука его прошла как-то слишком близко, как ей показалось, от неё, Нел непроизвольно вздрогнула. Лавиль скривился:

— Не дёргайтесь, адептка! Никто вас не трогает!

— Не сомневаюсь! — вспыхнула Нел.

И добавила ядовито:

— Зачем меня трогать, если я не голая!

Сначала брякнула. Потом ужаснулась. А потом решила: ну, его! Даже если кто-то и слышит. И что высокородный думает о ней, тоже всё равно. Плевать ей! Плевать!.. Снова полыхнуло внутри. Нел прислушалась к себе и поняла: никуда её срыв не делся… Тут он! И как это возможно, вообще, чтобы он вот так: затихал и возвращался?

Не читала она о подобном. Быть того не может! Она прошептала, вырвалось:

— Не бывает так!..

Лавиль снова меланхолично кивнул:

— Согласен. Не бывает. Думаю, дело и не в срыве даже, а в том, что ваши силы и характер так проявляют себя. Не все маги благородны и взвешенны. Среди них встречаются иногда индивиды с мерзкими характерами. Истинные…

"Ведьмы" повисло в воздухе. Нел не обиделась. Знает она, как он относится к ней!.. "Она", может быть, и не обиделась, а вот язык жил своей собственной, отдельной жизнью. И был не согласен терпеть несправедливость. Что и озвучил. Выплюнул, можно сказать:

— Ага, те самые!.. Которые годятся только в тайные подстилки знатным и благородным магам!

И стыдно не было! Ничуть! Мозг согласился с тем, что язык совершенно, абсолютно прав. И готов был его поддерживать и защищать. Хорошо, когда несмотря на нестабильность и наветы, ты в ладу с собой!

Чего не скажешь о декане. Она, похоже, достала его потому, что он прошипел негромко:

— Ты совершенно больная! Я могу только поздравить себя с тем, что не связался с тобой!

Она перегнулась к нему. Лицо в лицо. И бешено засверкала глазами:

— Насчёт "связаться" это вы, декан, перегнули. Вы ведь ни с кем не "связываетесь"! Только лёгкий, изящный перепих!

— А тебе подавай не изящный? — рыкнул он ей в глаза.

Нел повела себя так, как вели себя, наверное "те" её предки: эльфийки и ведающие, когда бывали припёрты к стенке. Спрятала свою боль, завернула и спрятала собственную душу, как хрупкий стеклянный сосуд. А на передний план выдвинула то, что дормерцы считали их, женщин старого мира, сутью. Красоту, магнетизм, умение играть жизнью и мужчинами.

Откинулась назад, к стене, позволяя рассмотреть себя. Прошептала "тем самым шёпотом":

— Мне подавай искренность, высокородный лорд. Только её. И отдам я ровно столько, сколько готовы отдать мне. Размениваться на мелочи, не по мне!

Теперь он приблизил лицо к ней. Бросил презрительно:

— Тогда Виллис будет идеальным вариантом для такой, как ты. Управляем, в отличии от Дастона, и благороден!

Нел кивнула, глядя ему прямо в глаза:

— И родовит. И богат. Всё, что вы так цените в себе и других… Хотя, не стоит недооценивать Дастона. Он тоже хорош и обладает всеми достоинствами… И тоже может быть управляем. Как все вы…

Лавиль побелел от ярости. Он, казалось, едва сдерживался, чтобы не придушить её. Сдерживался. Только бросил прямо ей в лицо. Совсем близко: