Она рассмеялась:

– Думаешь, между ними что-то было, если ты понимаешь, что я имею в виду? Когда-то Джеймса интересовало, есть ли у нее деньги, а теперь он сгорает от любви.

Они посмотрели на Мэри Кэтрин, которая отбивалась от расспросов миссис Пауэр под враждебным взглядом миссис Нолан.

– Почему ты сама у нее не спросишь? Она тебе все расскажет, как это принято у женщин.

– Нет, она похожа на закрытую банку сардин. Я не доберусь даже до первой базы, говоря ее языком.

– Как насчет твоих романов? Ты любимица коллегии адвокатов?

– Ты спрашиваешь меня для того, чтобы разбить мне сердце. Ты же знаешь, я и думать не желаю о другом мужчине, – ответила Кэролайн, шутливо взмахнув ресницами.

– Разве у скромного деревенского жителя вроде меня есть шанс оказаться рядом с такой утонченной девушкой, как ты? – улыбнулся Дэвид.

Ему всегда нравилась Кэролайн. Конечно, она нравилась ему, когда он был совсем маленьким, их отношения развивались поэтапно. С ней было так легко разговаривать, она вечно шутила и ни к чему не относилась слишком серьезно. Дэвид вздрогнул, вспомнив, что его мать всегда считала их подходящей парой, и с некоторой тревогой заметил, что миссис Пауэр и миссис Нолан с нежностью на них поглядывают.

Кэролайн об этом не подозревала.

– Я никогда всерьез не пыталась завоевать тебя, Дэвид, я ненавижу неудачи. Я чувствую, что с тобой не следует торопиться. Нужно подождать, пока ты не созреешь и не рухнешь в мои объятия, как спелая слива. Может быть, это случится, когда ты расстанешься с какой-нибудь другой женщиной.

Она откинула назад копну темных волос и рассмеялась. Клэр как-то сказала, что у Кэролайн Нолан слишком много крепких, белых, ровных зубов. Это признак больших денег и воспитания. Богатые люди не портят липкими сладостями зубы своим детям и регулярно водят их к стоматологу.

Кэролайн действительно имела на редкость здоровый и ухоженный вид. К тому же она выглядела очень привлекательно. На ней был джемпер лимонного цвета, зелено-золотистая юбка в клетку и большое янтарное ожерелье. Она сказала, что, должно быть, сошла с ума, если поверила монахиням, которые утверждали, что ученая степень – это решение. Это не решение, это задача: что ты потом будешь делать со своим дипломом? К счастью, теперь она бросила скучную секретарскую работу, ее пристроили ученицей солиситора в контору отца, где ей следовало оказаться много лет назад, пока она не состарилась и не поседела.

Она повернулась, чтобы передать тяжелую миску с овощами, и Дэвид обнаружил, что беседует с обладателем маленьких глаз-бусинок.

– Я где-то видел ваше лицо, отец. Вашу фотографию не печатали в газете или где-нибудь еще?

– Надеюсь, что нет. У меня и так плохие отношения с архиепископом. Нет, я не думаю, что встречал вас раньше, – я знаю, что вы из Каслбея. Ваша мать рассказывала мне о вас.

– Я вовсе не так гениален, как она думает, – предупредил Дэвид.

– Она вовсе не выставляла вас гением, – заверил священник.

– Даже не знаю, хорошо это или плохо.

– Но у нас есть общий друг. Анджела О’Хара. Мы с ней познакомились на свадьбе в Риме. О, это было, должно быть, лет восемь назад. Довольно давно. Но мы все смогли остаться большими друзьями. Поженилась пара по фамилии Куинн…

Дэвид вспомнил, почему священник был ему знаком. Это был отец Флинн, чье круглое лицо сияло на свадебной фотографии в спальне Кевина и Эмер Куинн. Дэвид долго разглядывал снимок, пока Клэр спала в его объятиях на большой кровати, принадлежавшей Кевину и Эмер.

Мать Дэвида совершенно не нравилась Мэри Кэтрин. Она думала, что Клэр еще натерпится от этой дамы.

– Расскажите мне о Каслбее, – весело попросила она, расплываясь в безупречной улыбке и притворяясь, будто ей интересно. – Я слышала, это очень оживленный городок.

– Видимо, вы ослышались, – решительно заявила миссис Пауэр. – Это маленькая община, очень-очень маленькая, но летом она увеличивается примерно в двадцать раз. В последнее время туда приезжает много всякого шумного сброда. А когда-то это был замечательный семейный курорт. Помнишь, Шейла, когда вы все приехали?..

Молли поймала взгляд сына и поняла, что не следует пренебрежительно отзываться о месте, куда Дэвида уговаривали вернуться.

– Но, возможно, восприятие зависит от возраста. Для молодых специалистов – врачей, солиситоров или знатоков гостиничного дела – жизнь в Каслбее прекрасна. А в нескольких милях от побережья живут очень приятные люди. Действительно приятные. Они держат замечательные поместья. – Миссис Пауэр по-совиному клюнула носом.

В душе у Дэвида бушевала настоящая буря. Ни мать, ни ее знакомых ни разу не приглашали ни в одно из этих крупных поместий. Зачем она пыталась пустить пыль в глаза, произнося фразы, которые выставляли ее посмешищем?

– Я хотела этим летом провести там несколько дней. Когда я получу диплом, то вернусь в Штаты, поэтому было бы неплохо поездить по Ирландии, пока есть такая возможность.

Молли растерялась. С одной стороны, девушка говорила, что ее отец работает почтальоном, а мать трудится на швейной фабрике и развешивает одежду. С другой стороны, Ноланы были уверены, что Джеймс питает к ней серьезные чувства. Какой тон лучше выбрать?

– Что ж, очень мило, дорогая, – уклончиво ответила она. – Обязательно дай нам знать, когда приедешь, и заглядывай в гости.

– Спасибо, миссис Пауэр.

– Ты остановишься у Диллона?

Мэри Кэтрин произнесла, не подумав:

– Думаю, Клэр подыщет для меня кровать.

– Клэр?!

Было слишком поздно. Клэр просила не упоминать ее имени, но оно уже слетело с языка.

– Клэр О’Брайен. Я живу с ней в одной комнате.

Молли Пауэр фыркнула:

– Сомневаюсь, что для тебя найдется место в скромном доме О’Брайенов. Возможно, Клэр толком не рассказывала, как живет ее семья. Их дом не предназначен для приема гостей.

Дэвид побагровел.

Мэри Кэтрин поспешила сменить тему:

– Я неточно выразилась. Я хотела сказать, что Клэр обещала снять для меня жилье. Но боже мой, кто знает, выберусь ли я когда-нибудь на море, ведь впереди так много работы… Кэролайн, твой последний учебный год тоже был одним непрерывным кошмаром?

– Последний год был ужасным. Я не знала, что ты живешь в одной комнате с Клэр О’Брайен.

– Ты никогда не спрашивала, – быстро ответила Мэри Кэтрин.

– Я знаю Клэр О’Брайен, – заявил маленький священник. – Очень умная девушка. Это же она выиграла трехгодичную стипендию вашего графства? Я всегда полагал, что молодежь испытывает колоссальное давление, когда получает такую стипендию…

Преподобный отец беззаботно болтал, ощущая, что в воздухе витает напряжение, но не понимая, откуда оно берется.

– Вы тоже знаете Клэр О’Брайен?! Господи, неужели она так популярна? – сказала Молли и повернулась к Шейле Нолан. – Помнишь их, Шейла? Большая разномастная семья – и ни пенни за душой.

– Не понимаю, о ком ты.

Пустые голубые глаза Шейлы Нолан подернулись дымкой больше обычного.

– Ты должна их помнить, мы часто ходили к ним за мороженым. Хотя мне никогда