— Вскрывай что угодно, сматываться надо!!! — заорал Рик, обнаружив на экране сканера отделившуюся от Пферд красную жирную отметку вражеского корабля.

— Предупреждение правительства! Вы отдали санкцию на вскрытие боевых баз навигации. По возвращении на базу будет проведено служебное расследование, — предупредил юношу женский голос. Рик без труда узнал недовольную Наташу и несмотря на серьезность происходящего, усмехнулся.

— Да хоть десять, — проворчал он, наблюдая за отметкой наращивающего скорость корабля Воронина.

— Место установлено, — наконец сообщил компьютер, — Корабль находится в запрещенной зоне заповедника Номай.

— Рассчитай прыжок в систему Террис, — распорядился Рик.

— Такой нет. Имеется система Тиррайн.

— Давай. И еще. Посмотри, имеется ли у тебя мир Ахайя?

— Соседняя галактика. Имеется, — сообщил компьютер, — Данные для прыжка к Тиррайн готовы.

— Прыжок, — скомандовал Рик. Корабль тряхнуло, и в перископе вспыхнула близкая оранжевая звезда. Рик оторвал лицо от маски и обернулся к вспомогательному терминалу. Там значилось, что Тиррайн — двойная система, из звезд Тирра и Райн, что система населена, и является низкоразвитым заповедным миром, то есть контакты с аборигенами наказуемы.

— Как они хоть выглядят-то, эти аборигены? — хмыкнул Рик. Терминал показал цветной снимок худого существа с ногами-спичками и широким, большеротым лицом, примечательной частью которого оказался бурый, круглый складчатый нос. До колен существо куталось в желтые складки тяжелого тускло блестящего материала, сжимая в одной из рук острое длинное копье.

— Н-нда, — прокомментировал увиденное Рик, — Красавчики.

Существо на экране ловко перехватило копье нижней конечностью, распахнуло складки, оказавшиеся кожистыми крыльями, и взлетело с песчаной равнины.

— Относительно Террис, капитан, найдена информация.

— Давай, — оживился Рик.

— Триста лет назад Дэвид Эдвин Ли на вопрос о координатах этого мира сообщил: «Свой дорогу всегда найдет, а чужим там нечего делать!» Конец информации.

— Замечательно, — с издевкой воскликнул Рик, — Ах, какая ценная информация!

Вздохнул, снова подставляя лицо прикосновению маски перископа:

— Ну а теперь ты можешь доставить нас домой, на Юулги?

— Да. Требуется совершить семнадцать прыжков…

— Парень, не рассказывай! — вздохнул Рик, — Просто сделай это.

— Согласно регистрационной карте, Вы, капитан, можете сделать это быстрее, чем общепринятый шестнадцатимесячный путь. Однако я приступаю к исполнению ваших распоряжений, — сообщил компьютер.

Рик приоткрыл рот:

— Шест… Полтора года пути до Юулги?! А до Ахайя?

— Треть секунды.

— Хрммм!!! Тогда давай на Ахайя. Оттуда мы вылезем побыстрее. Черти и Ад! Воронин на хвосте, — сказал Рик, видя на сканере знакомую красную отметку.

— Расчет прыжка завершен.

— Погоди. Нас преследуют, — мрачно буркнул Рик, — И придется повоевать.

— Ну уж хватит! — громыхнул внутри черепа рык разъяренного Эн Ди, — Марш на Ахайя или куда хочешь, только не путайся под ногами!

Рик глянул в перископ. Темная тень корабля Воронина надвигалась на его «Молнию», и оба корабля оказались заключены в сжимающуюся сферу молочно-белых округлых корпусов.

— И точно, надо делать ноги! — воскликнул юноша, — Парень, прыжок!

15. Этли

…Она шла по улице, переодетая в длинные одежды кухарки, ее знаменитые волосы скрыл застиранный платок, а в руке девушка несла небольшую корзинку, покрытую лоскутом серого некрашеного холста.

Редкие прохожие не обращали на нее внимания, и Этли наслаждалась своей неприметностью. Она словно растворилась в улицах злосчастного города, недоверчиво начинающего оживать после свирепой, голодной зимы.

Серый, ноздреватый снег под ее ногами хлюпал грязной водой, неспешно сбегающей по сточным канавам за город, в реку, вынося заодно скопившиеся за зиму нечистоты, печную золу и разнообразный мелкий мусор. Снег вывозили и на иногда встречающихся принцессе телегах.

Этли улыбнулась новомодной придумке ее управляющего — Рик устроил городской голытьбе работы по очистке города от снега и грязи. Этим он, по мнению Гунольды, достиг нужного результата: занял довольно много бездельников, тем самым поуменьшив орущие толпы у ворот крепости, дав всем ясно понять — даром никого кормить больше не будут.

Этли поражалась работоспособности бывшего вора. Иногда казалось, что Рик умеет находиться одновременно во многих местах. День он проводил на ногах, решая неотложные дела, вечером ужинал — и садился разбирать бумаги в своем кабинете. Северяне, несущие стражу, говорили, что свет в окне на третьем этаже дворца гас за стражу до рассвета. А с первыми лучами Иммиа Рик Хаш уже снова был на ногах. Иногда он уезжал на день — два куда-то по округе, несколько раз за зиму ездил в Хаон.

Этли услышала конскую поступь. На перекресток улиц выехал наемник — северянин и густым басом закричал:

— Слушайте! Слушайте! Именем короля Халрика! Наместник распоряжается: на лето каждый горожанин может бесплатно обрабатывать королевские земли под стенами города. На одну душу выделяется земли в двести шагов ширины и столько же длины. Все выращенное на этом участке принадлежит тому горожанину, который будет участок обрабатывать. Подробности известны старшинам кварталов. Слушайте, и не говорите, что не слышали!

Повторив это трижды, стражник поехал дальше. Этли услышала пронзительный женский голос в глубине ближнего дома:

— Вот, чем бездельничать, узнал бы, кто будет делить землю! Огород можно взять, дубина, раз твои сапоги не заказывают. Да узнай, как бы нам на каждого по огороду взять-то! Да чтобы рядом. Нет, сейчас!!!

Этли улыбнулась, живо представив сапожника с его сварливой супругой, и неспешно пошла дальше. Вскоре голос стражника невнятно донесся со следующего перекрестка. Этли увидела двоих сыщиков из Джамбиджара, из числа присланных оттуда для наведения порядка, стоящих у дверей дома и разговаривающих с кем-то, неохотно выглядывающим из двери. Вздохнула. Рик кому-то рассказывал, что в мире были времена, когда дитя с мешком золота могло пересечь королевство из конца в конец безо всякой опасности. Миррор пока не была такой страной, хотя в столице стало гораздо спокойнее.

Этли шла во дворец, проведав по просьбе Рика его друга — настоятельницу женского Монастыря Милосердия. Принцесса сама испекла для хворой вкусные лепешки и собрала гостинцы повкуснее. Она немного ревновала эту слепую женщину к Рику: ни о ком он не говорил с таким глубоким уважением, и в то же время был в обществе настоятельницы раскован, шутил и смеялся, как с ровней, чего никогда не мог позволить себе с ней, принцессой. Настоятельница сказала Этли о Рике:

— Это большое везение для Миррор, что нашелся такой человек. Посмотри, сколько он сделал с осени, за тот малый срок, пока правил страной. У него мудрый разум старца в энергичном, здоровом теле юноши. Странное сочетание, но благотворно для Миррор. Очень жаль, что он так твердо решил ехать домой.

— «Ум старца»! — вздохнула Этли, — Ох уж мне этот его путаный ум!

Настроение принцессы слегка потускнело, но не