Политика социальной помощи с Соединенных Штатах (и в большинстве других богатых странах) также нуждается в преобразовании. Слишком много разозленных людей чувствуют, что слишком долго все шло не так, как им хотелось бы. При этом не существует никаких признаков того, что в ближайшем будущем все уладится само собой. Так является ли универсальный базовый доход решением американских проблем?

Если избиратели убеждены, что правительство находится на правильном пути, то они станут меньше сопротивляться повышению налогов, необходимых для его финансирования. Согласно исследованию Pew Research Center[630], 61 % американцев выступает за такую политику, в рамках которой всем будет предоставлен гарантированный доход, способный удовлетворить их основные потребности в случае, если роботы станут способны выполнять большую часть человеческой работы. Среди демократов за это высказались 77 %. Среди республиканцев за это высказались 38 %. 65 % демократов (но только 30 % республиканцев) считают, что правительство несет ответственность за помощь уволенным работникам, даже если это связано с повышением налогов. Учитывая такой уровень поддержки и тот факт, что уровень налогообложения в Соединенных Штатах низок по мировым стандартам, вполне возможно предположить, что налоги могут быть подняты с 26 до 31,2 % ВВП. Это позволило бы каждому американцу получать 3000 долларов в год[631]. Для семьи из четырех человек это составит 12 000 долларов в год, то есть половину от уровня бедности. Это небольшая, но значительная сумма для беднейшей трети населения. Если финансировать ее за счет налога на капитал, а доля капитала в экономике вырастет из-за автоматизации, то в будущем универсальный базовый доход можно будет повысить. В Европе существует меньше возможностей для повышения налогов, зато есть целый ряд социальных трансфертов (на жилье, поддержку доходов и так далее), которые могут быть преобразованы в единый платеж с некоторыми ограничениями на то, как он может быть потрачен. Именно это попытались осуществить в Финляндии в 2017 и 2018 годах, когда 2000 безработных были случайным образом отобраны для получения универсального базового дохода, заменяющего все традиционные программы помощи (пособия на жилье, по безработице и так далее). Остальные 173 222 человека составили контрольную группу. Предварительные результаты позволяют предположить, что получатели универсального базового дохода оказались счастливее. Доходы этих двух групп оказались одинаковы, что, возможно, согласуется со всем, что мы видели ранее[632].

Но действительно ли универсальный базовый доход умерит ярость тех, кто остался в стороне? Многие сторонники универсального базового дохода, не относящиеся к числу бедных, видят в нем способ откупиться от тех, кто станет непродуктивным в новой экономике и не сможет найти работу. Если они получат универсальный базовый доход, то с радостью перестанут искать работу и займутся чем-то другим. Представляется, однако, что наши данные говорят о маловероятности подобного исхода. Мы задали следующий вопрос участникам своего опроса: «Как вы думаете, если бы существовал универсальный базовый доход в размере 13 000 долларов в год (без каких-либо условий), то вы бы перестали работать или перестали искать работу?» 88 % сказали, что нет[633]. Все свидетельства, приведенные в этой книге, говорят о том, что большинство людей действительно хотят работать, и не только потому, что им нужны деньги; работа приносит чувство целеустремленности, принадлежности и достоинства.

В 2015 году корпорация Rand провела углубленное обследование условий труда около трех тысяч американцев[634]. Участников этого обследования спросили, как часто их работа дает им следующее: «удовлетворение от хорошо выполненной работы», «чувство выполненной полезной работы», «чувство личного достижения», «возможность оказать положительное влияние на свое сообщество или общество в целом», «возможность в полной мере использовать свои таланты» и «цели, к которым следует стремиться». В результате выяснилось, что работа обеспечивает по крайней мере один из этих источников смысла всегда или большую часть времени четырем из пяти американских работников.

Примерно в то же время Pew Research Center собрал данные об удовлетворенности американцев своей работой и опросил респондентов, рассматривают ли они работу как часть своей идентичности[635]. Около половины (51 %) работающих американцев сказали, что они рассматривают работу как часть своей идентичности, в то время как для другой половины (47 %) их работа – это то, чем они зарабатывают на жизнь.

Не совсем ясно, как цифры из этих двух исследований согласуются друг с другом, но нет никаких сомнений, что многие люди заботятся о том, чтобы иметь работу, которая выходит за рамки просто получения заработка. При этом рассматривать свою работу как часть своей идентичности склонны более образованные работники и те, кто получает больше; только 37 % из тех, кто зарабатывает 30 000 долларов в год или меньше, сообщают, что идентифицируют себя со своей работой. Существуют также некоторые существенные различия по отраслям. Например, 62 % взрослых, работающих в сфере здравоохранения, и 70 % тех, кто работает в сфере образования, говорят, что они идентифицируют себя со своей работой, по сравнению с 42 % людей, работающих в сфере гостеприимства и 36 % – в розничной или оптовой торговле.

Люди мыслят в терминах хорошей и плохой работы или по крайней мере значимой работы и менее значимой работы. Более высокооплачиваемая работа в среднем лучше, но то, что вы делаете, также имеет значение. Люди могут сопротивляться необходимости переходить с работы, которую они любят, на работу, которую они считают бесполезной, даже если их доход останется более или менее неизменным. И в самом деле, люди трудно справляются с ситуацией, когда им приходится потерять ту работу, которой они посвятили много лет. Многие исследования показывают, что в среднем те, кто теряет работу в ходе массовых увольнений, никогда полностью не восстанавливают уровень своих заработков. В среднем работа, которую они находят, менее хорошо оплачивается, менее стабильна и не имеет таких же преимуществ[636].

Возможно, частично это связано с тем, что, как мы видели во второй главе, прежде всего задачей рынка труда является поиск правильного соответствия между работодателями и работниками; найти работодателя, который доверяет вам и ценит вас и которому вы доверяете и которого цените, – это вопрос удачи. Как только вы его найдете, естественно попытаться остаться, что приведет к более стабильной и плодотворной карьере, как в экономическом, так и в ином плане. Как только вы потеряете эту связь, ее будет трудно восстановить, особенно если вы уже не молоды, обзавелись теми или иными привычками.

Это объясняет нечто весьма примечательное и пугающее. Исследование показало, что сотрудники с длительным сроком службы, теряющие работу в результате массовых увольнений, с большей вероятностью умирают в последующие годы[637]. Потеря работы буквально вызывает у людей сердечные приступы. Оцениваемое воздействие вытеснения рабочих мест на уровень смертности снижается с течением времени, но не возвращается к нулю, поскольку возникают более долгосрочные проблемы, такие как алкоголизм, депрессия, страдания и наркомания. В целом исследование показало, что ожидаемая продолжительность жизни тех, кто потерял работу в среднем возрасте, снижается на