Бесспорно, запись являлась подлинной. Какой бы странной не казалась речь нашей старшей копии, в её словах прослеживалась логика. Разумеется, я рассчитывала на нечто большее. Какие-нибудь объяснения и причины. Что за научный прорыв; что за чёрная эра; что за повязка на её глазах, в конце-то концов? Открыв присланные данные, я выделила файл «Реверса» и приготовила его к запуску.

- Сейчас вас маленько потрясёт и пошатает. Готовы? Тогда запускайте.

- У-у-ух. Задницей чую, не к добру всё это... - с сомнением протянула Задира.

Название программы звучало как угроза. Несмотря на это, я задавила все сомнения. Стоило мне только коснуться иконки, как трубки ламп замигали, а датчики принялись попискивать. Стены тюрьмы завибрировали. Возникало ощущение, словно «Союз» очутился в жерле извергающегося Везувия. Слух прорезал громкий писк – я заткнула уши. Если всё это являлось результатом выполнения программы, то я боялась даже представить, для чего она предназначена. Зелёные огоньки замигали, один из аварийных кинескопов лопнул. Включилось резервное питание. Поскольку на третьем уровне имелось автономное энергоснабжение, экран с записью так и не погас. Вскоре тряска прекратились. Вопрос «зачем?» уступил место вопросу «и что теперь?»

- Вроде как должно закончиться… - пробубнила Кимико, нервно теребя один из чёрных локонов; толпа вокруг неё становилась всё плотнее, скандирующий хор – всё громче. Она приблизила камеру: теперь её перебинтованное лицо занимало весь экран целиком. – Мы с вами только что переместили «Союз» в тыл врага. Уверена, это застанет его врасплох. Ну а теперь слушате наш дальнейший план: прежде чем выбираться из тюрьмы, вам следует запастись водой и жрачкой. Когда привыкнете к обстановке, вам необходимо будет найти одного человека. Сделать это будет нелегко. Вы ещё поймёте, почему. Мы не знаем, где вам придётся его искать: информация о его причастности к происходящему поступила к нам буквально несколько дней назад. Звучит не очень, но только он сможет вернуть всё на свои места. Он - наша последняя зацепка, Кими. Наш последний шанс. Запоминайте имя: этого человека зовут Антон Егорович Бойченко. Судьба приведёт вас к нему, иначе и быть не может. Сумеете отыскать его - и тогда у всех нас появится реальная надежда. Глаза Антона - ключ к спасению всего сущего... Ах да, и ещё... - старшая состроила милую улыбочку. – Вы там это... не держите на нас зла, окей? Не хочу помирать, осознавая, что испоганила свою жизнь дважды.

Внутри меня послышались гневные возмущения Задиры:

- Да почему она просто не скажет, что за чертовщина у них там происходит, а? Кто ещё этот Бойченко? От кого мы постоянно убегаем?.. Кто убил маму и папу?!

Её жалобы прервались трубным электронным клёкотом:

- Внимание: перезагрузка ИИ завершится через две минуты. Во избежание несчастных случаев всему персоналу рекомендуется незамедлительно покинуть служебную зону.

Я склонилась над экраном, руки тряслись. Запись исказилась белым шумом, и Кимико замерла. Люди вокруг неё перестали кричать, а затем толпа взорвалась аплодисментами. Все собравшиеся рукоплескали и глядели в одну точку. В глазах одних было заметно смятение, в глазах других – восторг и бесконечная любовь. Рот двойняшки приоткрылся; пятна застывшей на повязке крови потемнели ещё больше. Казалось, на людей надвигалось нечто колоссальное. Нечто огромное. Несущее суму с мраком и сеющее его вокруг, точно зерно.

- Неужели в этом хаосе есть хоть какое-то великолепие? - отрешённо спросила Кимико-старшая; видеопомехи усилились. – Я надеюсь, вы никогда этого не увидите. Найдите Бойченко и спасите всех. Мы любим вас, девочки.

Тень накрыла толпу, точно покров ночи. Неужели это всё? Как только я понадеялась на продолжение, с Кимико и всеми теми, кто стоял рядом, стало происходить нечто кошмарное. Кожа всех без исключения начала покрываться похожими на плесень чёрными пятнами. Рты открывались, точно у выброшенных на сушу рыб. Люди дёргались в конвульсиях, глаза их темнели. Из ноздрей и рта Кимико струями хлынула битумная жижа; позади неё, в углу экрана, промелькнул край огромного белого кольца. Не успела девушка рухнуть на землю, как запись прекратилась. «Нет сигнала». Я уставилась на дисплей, не смея двинуться и сказать что-либо. Я уверена, каждый, увидевший свою смерть со стороны, находился бы в таком оцепенелом ужасе. Страх парализовал меня, но возглас сестрички привёл в чувство:

- Эй, зайка, пора! Наш виртуальный красавчик вот-вот очухается.

- А?.. Что?

- Позже обсудим эту жуть. Контроль в студию.

* * *

Выхватив чип с переданными данными, я выбежала из серверной и устремилась к центральному лифту. Влево, дважды вправо - не зря я тогда всё это запоминала. Сирена не умолкала. Петляющие коридоры и не думали заканчиваться. Последний поворот… и я едва не упёрлась в широченную грудь Луция. Разъярённый здоровяк перегородил мне дорогу; за его спиной меня уже дожидался магистральный лифт. В тот момент внутри моего черепа, казалось, затикала часовая бомба. Счет шёл на миллисекунды.

Вцепившись мне в горло, Луций поднял меня перед собой и оголил жёлтые зубы.

- Далеко собралась, принцесса? - он скорее хрипел, нежели говорил.

- Осколок! – взвизгнула Тихоня. – В кармане!

Я всегда знала, что моя сестра – гений. На последнем издыхании я всунула руку в карман и с силой сжала острый кусок тарелки. Сейчас или никогда. Луций сверлил меня обезумевшим взглядом. Из его сломанного и уже успевшего разбухнуть пятака капала кровь. Губы пересекали две красные дорожки.

- Получи, зараза!

Осколок прошёлся по лбу, хотя я метила в глаза. Луций отпустил меня. Заревев, точь-в-точь как слон, он обхватил голову и рухнул на пол. Воспользовавшись его замешательством, я понеслась к лифту. «Шустрее, шустрее!» - раз за разом проговаривал разум.

- Внимание: перезагрузка завершена. ИИ «Гоголон» активирован.

Когда речь электронного диспетчера добралась до моих барабанных перепонок, я запрыгнула в лифт и нажала кнопку подъёма. Я не верила в то, что наконец-то вырвалась из цифровых силков. Не верила, что треклятое место, в котором я провела пять долгих лет, теперь отпустит меня. Многотонные стальные тяжеловесы с цитатой Цицерона начали сдвигаться, но даже когда они захлопнулись, до меня долетел грохочущий