Шрифт:
Закладка:
«Удовольствие было разлито в сладострастных улыбках, встречах и объятиях <…> все весело танцевали, и чувственный вальс увлекал танцующих своими затейливыми движениями; вздымающиеся груди и сластолюбивые взоры красноречиво говорили о невоздержанном веселье».
Это восхитительное использование гипербол было прокомментировано следующим образом в одной газете, выходившей в Сент-Джоне: «Ну и отчаянные же парни работают в прессе Острова Принца Эдуарда!»
Газеты извлекали выгоду из политики, политики нуждались в газетах. У газет были свои принципы, но и то и другое можно было купить и продать. Впрочем, иногда их и продавать было не надо, ибо газетчики и тактика газет менялись очень круто. В 1854 г. Джон А. Макдональд потребовал, чтобы газета «Спектейтор» («Spectator»), выходившая в Гамильтоне, поддержала его, резкое изменив свою политическую направленность. Откровенно говоря, это было возмутительное требование, так как оно означало, что данной газете пришлось бы оказать поддержку местному политику, деятельность которого она критиковала в течение многих лет. «Это чертовски крутой поворот, — написал редактор газеты в ответном письме Макдональду, а потом преданно заверил: Однако я думаю, мы сделаем это». Газеты преодолевали и более сложные препятствия, участвуя в создании будущей Конфедерации.
Паровые пакетботы и Атлантика
К концу 1850-х гг. Провинция Канада и четыре Приморские колонии уже получили самоуправление, обрели четкую идею того, что они собой представляют, и у них появились честолюбивые замыслы относительно их возможного места в мире. При этом было неясно, где проходила граница между юрисдикцией Министерства по делам колоний в Лондоне, с одной стороны, и жадными, обеспокоенными и переменчивыми правительствами колоний в Сент-Джонсе, Шарлоттауне, Галифаксе, Фредериктоне, Торонто или городе Квебеке — с другой. Вполне очевидным, впрочем, был тот факт, что колонии жаждали больше власти и размер колонии здесь значения не имел — важны были проблемы, которые волновали жителей колоний. Вопросы отправления судопроизводства так же занимали местное население Острова Принца Эдуарда, как и жителей гораздо более крупной и могущественной Провинции Канада. В колониях в это время уже начали создавать свое законодательство, уточняя и проясняя старые, основанные на общем праве процедуры, касающиеся долгов и должников, вдовьего права и в целом прав женщин. Колонии настаивали на освобождении женщин от ограничений в контроле над движимым имуществом, т. е. над деньгами и ценными бумагами, которыми в соответствии с общим правом прочно владел муж. По мере того как увеличивалось население колоний и их благосостояние, строились железные дороги и налаживалась торговля, росла и самоуверенность колоний, чтобы не сказать дерзость, и стремление жить так, как они считали нужным.
Однако если вы, скажем, достигли должности премьер-министра Нью-Брансуика или Новой Шотландии, какой следующий пост вы могли бы занять? Уйти в отставку и стать судьей? Некоторые премьер-министры провинций так и поступали. Но когда премьер-министр Новой Шотландии Джозеф Хау потерпел поражение в 1853 г., он не смог стать судьей, потому что не был юристом. Его преемнику, члену Консервативной партии Чарльзу Тапперу также не удалось этого сделать, поскольку он был врачом. Сэмюэл Леонард Тилли — премьер-министр Нью-Брансуика — был аптекарем в Сент-Джоне. Хотя судейская коллегия и считалась достойным местом после завершения политической деятельности, работа судьей не была равноценной заменой для талантливых людей, достигших в колониях высшей государственной должности. Фрэнсис Хинкс, премьер-министр Провинции Канада, был банкиром, в 1855 г. он был назначен британским правительством губернатором острова Барбадос и позднее — губернатором Британской Гвианы. Однако к 1860-м гг. правительство Великобритании решило, что нужно прекратить назначать губернаторами колоний проигравших выборы колониальных политиков, каковы бы ни были их заслуги. Джозеф Хау мог бы стать одним из них в 1863 г., но вместо этого он получил должность в Имперской службе по охране рыбных ресурсов (Imperial Fisheries Protection Service), где жалованье было гораздо ниже. Политики в колониальном обществе того времени роптали по поводу ограничений и барьеров на карьерном поприще. Так же на это реагировали газеты и широкая публика.
Беспокойство колониальных политиков было напрямую связано с ростом их политических амбиций. Однако это было свойственно не только им. Сэр Эдвард Уоткин, возглавлявший тогда компанию «Гранд Транк Рейлуэй», начал думать, что новые политические объединения могли бы стимулировать железнодорожное строительство; такого же мнения придерживался и сэр Хью Аллен, владелец пароходной компании «Аллен Лайн» и «Монтриол Телеграф Компани» («Montreal Telegraph Company»).
В 1860-х гг. большие перемены произошли не только в системе железных дорог, но и в пароходном сообщении. «Ройял Уильям», оснащенный вспомогательным двигателем, был первым пароходом, который в 1833 г. пересек Атлантику на пути из Квебека и Пикту, Новая Шотландия, в Грейвсенд с семью пассажирами на борту и грузом угля из Пикту. Больше всего от этого достижения выиграл Сэмюэл Кунард. Он родился в Галифаксе в 1787 г. и заработал начальный капитал на китобойном промысле, лесозаготовках и добыче угля. Кунард инвестировал полученную прибыль в судоходство и складские помещения, а также в созданную в 1825 г. «Галифакс Бэнкинг Компани». Он ухватился за идею использовать вспомогательный паровой двигатель на парусных судах, так как это означало, что тогда эти суда — хотя бы частично — перестанут зависеть от ветра или погоды. Трудно было сразу обеспечить регулярность сообщения, его точность и скорость, так как покорить море было непросто; нельзя было полностью исключать и человеческие ошибки. Тем не менее знаменитая пароходная линия Кунарда, ставшая очень успешной, конечно, является его наиболее значительным достижением.
В 1839 г. Кунард представил на рассмотрение британскому правительству предложение организовать регулярное почтовое сообщение между
