Несколько дней спустя. Похороны. Цветы. Молчание. Давно пропавшие родные и друзья, и вот они приехали. Это как воспоминания. Все здороваются друг с другом, жмут руки. Собоезнование. Все с сочувствием подходят к Флавио. У кого-то в руках цветы. Кто-то явился из далекого прошлого и снова надолго пропадет, но они не могли не приехать в этот день.

Последние прощания. Последние воспоминания. Похороны. Молчание. Глава девяностая

На следующей неделе Алессандро решает сделать себе подарок. В воскресенье утром он набирает номер.

– Кто так рано тебе звонил?

– Алекс.

Мать Алессандро, Сильвия, подходит к Луиджи, своему мужу. Он взволнован.

– В воскресенье в такую рань? И что он хотел?

– Не знаю, он просто сказал: папа, давай сходим куда-нибудь вместе.

– О боже, наверное, что-то случилось…

– Да нет, родная, он просто наверняка хочет мне что-то рассказать…

– Именно это-то меня и волнует.

– Ну не знаю… Он сказал: есть что-нибудь такое, что бы ты хотел сделать со мной вместе и никогда мне об этом не говорил?

Сильвия взволнованно смотрит на мужа.

– И я, по-твоему, не должна переживать?

Луиджи, надев пиджак, улыбается:

– Нет. Не стоит переживать. Я вернусь и все тебе расскажу.

В домофон звонят. Это Алессандро.

– Иду!

Сильвия поправляет на нем пиджак.

– Как бы мне хотелось с вами пойти…

– Как-нибудь в следующий раз. – Он целует жену и выходит.

Некоторое время спустя он сидит в машине с Алессандро.

– Ну, папа, ты подумал, чем бы хотел заняться?

Отец кивает:

– Да. Это по пути к Браччано.

И вот «мерседес» останавливается под палящими лучами солнца.

– Итак, не жмите сильно на газ. Когда входите в поворот, не тормозите резко, машина теряет управление. Я прошу… На повороте держите газ.

Алессандро смотрит на отца. Он рядом, в красной кепке. Смешной такой. Он улыбается счастливой мальчишеской улыбкой.

– Ты готов, папа?

– Да. Кт о хуже войдет в десять поворотов, тот платит, согласен?

Алессандро улыбается:

– Хорошо.

И они трогаются. Такие два Шумахера на этих необычных автогонках. Алессандро позволяет себя обогнать, но не отрывается от него. Он то и дело ускоряется, весело посматривая на этого семидесятилетнего мужчину, въезжающего в повороты, помогая себе головой – она склоняется то вправо, то влево.

Немного позже.

– А… Я здорово развлекся! Сколько ты заплатил, Алекс?

– Да какая разница, папа? Я заплатил, сколько должен был. Я же проиграл.

Они садятся в машину. Алессандро медленно едет к дому. Отец то и дело посматривает на него. И наконец решает вступить в надлежащую роль.

– Все в порядке, Алекс?

– Да, папа, все хорошо.

– Точно?

– Точно.

Отец успокаивается:

– Хорошо. Я рад…

Алессандро смотрит на отца. И снова на дорогу. И опять на него.

– Знаешь, папа, я так рад, что мы провели этот день с тобой… Честно говоря, я думал, ты захочешь что-то другое…

Отец улыбается:

– Наверное, это потому, что сын всегда ждет от отца чего-то большего…

Они какое-то время молчат. И Луиджи продолжает:

– На самом деле я долго думал, чем бы заняться. А потом сказал себе: что бы я ни предложил, ему это будет неинтересно… то есть… я обязательно окажусь не на высоте… И поэтому в конце концов я решил сказать тебе правду. Я подумал, что буду выглядеть молодцом именно здесь и не разочарую тебя…

Алессандро улыбается ему в ответ.

– А это то, о чем я всегда мечтал… еще в молодости я так хотел поездить на картах… и ни разу этого не сделал.

– Но сегодня-то у тебя классно получилось.

– Да. – Отец смотрит на него серьезно: – Ты мне нарочно проиграл.

– Нет, папа, ты и вправду здорово ездил. На повороте ты так классно руль выворачивал!

– Да, но я не убирал ногу с газа, даже наоборот, давил изо всех сил, боялся потерять контроль. Отличные гонки получились.

– Да, отличные.

Алессандро останавливается под окнами родителей.

– Ну вот и приехали.

Отец смотрит на него:

– Когда я кладу на холст зеленую краску, это еще не значит, что это трава, когда я кладу синюю – не значит, что это небо…

Алессандро смотрит на него удивленно.

– Это Анри Матисс. Понимаю, что он тут ни при чем, но мне очень понравилась эта фраза, когда я ее прочел. – И, выйдя из машины, Луиджи наклоняется, чтобы попрощаться. – Знаешь, Алекс, я не знаю, будешь ли ты вспоминать меня из-за этой фразы, которая принадлежит не мне, или из-за того поворота, в который я так лихо вошел… Даже не знаю, что хуже.

– Было бы хуже, если бы я тебя не вспоминал.

– А, ну это-то точно… Это было бы хуже для меня, это значило бы, что я ничего хорошего в этой жизни не сделал…

– Папа…

– Ты прав… не стоит об этом. На самом деле мне удалось выиграть у сына в семьдесят лет. Твоя мама сейчас начнет мне задавать тысячу вопросов. Я уже сейчас знаю, что самое главное, что бы она хотела узнать, – это как дела с Еленой, вернулась ли она.

Алессандро улыбается:

– Ну, ты просто скажи ей, что выиграл в картинге. И что я счастлив.

Глава девяносто первая

Дни проходят в учебе, в работе. В любви. Все это очень важные дни. Алессандро собрал свою команду.

– Итак. Все ваши предложения хороши, очень хороши, но все же чего-то не хватает. Не знаю чего, но не хватает. – Он оборачивается. – А где Андреа Солдини?

– А, вот чего нам не хватает! – говорит Дарио, а Микела с Джорджией смеются.

И тут как раз входит запыхавшийся Андреа.

– Мне тут на минутку надо было спуститься… посылку отправить…

– А что, у нас уже есть что отправить?

– Да нет, это личное…

Алессандро тяжело вздыхает:

– Прошу вас, у нас осталась одна неделя. Решение, которое мы найдем, отправим по мейлу. До следующего воскресенья будьте в теме, не дышите, не ешьте, не спите…

Дарио поднимает руку:

– А трахаться, оставаясь в теме, можно?

– Если в результате у тебя появится идея – да!

Все смеются, одна из девушек краснеет. Алессандро снова серьезен:

– Так, продолжим. На чем мы остановились?

Тут звонит его «моторола».

– Извините, минуточку. Слушаю.

– С днем рожденья тебя, с днем рожденья тебя… с днем рожденья, милый Алекс, ты думал, я забуду?

Алессандро смотрит на часы. Точно. Одиннадцатое июня. Мой день рождения.

– Ники, я совсем забыл…

– Ладно, я исправлю положение. Я заказала столик в одном чудном месте, заедешь за мной в