Дорна. Она посмотрела на Звезду: – Я не могу дотянуться до нее отсюда. Ты не против, дорогой?

– Без проблем, – сказал Звезда. Наклонившись, он отвесил Джанель подзатыльник.

– Эй! – Джанель впилась взглядом в Звезду. – Ты что творишь?

– И ты заслуживаешь еще тысячи, жеребенок, – сказала Дорна. – Я воспитывала тебя иначе! – Она ткнула пальцем в барную стойку. – Не затевай драку с тем, кто способен напугать богов. Слова, по которым можно жить.

– Я точно знала, что я делаю, – запротестовала Джанель. – Практически.

Коун открыл книгу:

– Я действительно ненавижу эту часть.

Рассказ Коуна.

Малкоссианские помещения Грин, Атрин, Джорат, Куур

Стражники затащили брата Коуна и кобылу Дорну в палатку, стены которой украшали огненные мотивы, вышитые красным и золотым. Со всех сторон усмехался ягуар Ставиры – он словно потешался над этим безрассудным вторжением.

Брат Коун встречался с сэром Оретом всего раз – когда тот несколько месяцев назад злобно прибыл в замок Толамер с солдатами. За время своего отсутствия сэр Орет не стал менее красивым. Джоратцы называли окрас его кожи поцелованным солнцем – золотисто-белый лаэвос и бронзово-коричневая кожа сочетались с темно-коричневыми перчатками на руках. Один глаз окружало белое пламя, отчего казалось, что он блестит чуть бледнее, чем второй.

Настроение Орета тоже особо не улучшилось. Едва оказавшись в палатке, он замахнулся мечом на Дорну.

– Нет, сэр Орет, – остановила его Сенера. Акцент выдавал, что она была родом из столицы Куура[159]. – Если здесь обнаружат трупы, это приведет к расследованию. Мы не хотим привлечь внимание. Лорд Вар был бы очень разочарован.

– Эта сука знает меня, – отрезал сэр Орет. – Если она расскажет обо всем отцу, он потребует выплаты по своим кредитам, и тогда у ваших людей не будет Привратного Камня в Толамере, которым можно было бы воспользоваться.

– Она старуха. Она не способна причинить тебе вред. – Сенера посмотрела на кобылу Дорну, затем на охранников: – Кто-нибудь выньте у нее кляп.

Брат Коун ожидал, что стоит только охраннику вытащить кляп, и изо рта кобылы Дорны посыплются ругательства. Но, возможно, Дорна не стала браниться, так как понимала, чем это грозит.

– И что теперь? – кобыла Дорна вздернула подбородок.

– О, все как обычно, – сказала Сенера. – Мы разговариваем, я задаю вопросы, ты в ответ рассказываешь мне какую-нибудь историю – правдивую или ложную, как тебе больше нравится, – чтобы убедить меня не позволить очаровательному сэру Орету перерезать тебе горло[160].

Брат Коун сглотнул:

– Здесь так не поступают, ты же знаешь. В этой провинции проникновение в чужое жилище не считается тяжким преступлением. Было бы очень странно предавать нас смерти. Никто не поверит, что мы убийцы, пойманные на месте преступления. Если сэр Орет убьет нас, это будет иметь тяжкие последствия.

Сенера повернулась и впервые посмотрела на него. Ее теплые серые глаза не носили Прикосновения богов, не были оттенка одного из божественных цветов Королевских Домов.

Она подмигнула брату Коуну.

– Жрец прав, – сказала она сэру Орету.

– Старуха – злая колдунья с нечестивым языком! – рявкнул сэр Орет.

– Да, твоя мать говорила мне именно это, – сказала кобыла Дорна.

Он снова вытащил свой меч и шагнул к ней, но на его пути встал охранник.

– Дорна! – сказал брат Коун. – Ты совсем не помогаешь!

– Прости, – пробормотала она. – Не смогла остановиться.

Сенера наблюдала за ними с выражением, граничащим с недоверием. Подойдя к столу, она налила несколько чашек чая.

– Признаю свою ошибку. Старуха может причинить вред твоим чувствам. – Она подняла чашку. – Кто-нибудь хочет чаю?

– О, я бы с удовольствием, – сказала кобыла Дорна. – Если бы ты меня развязала… – Она пошевелила руками за спиной, чтобы подчеркнуть, насколько она скована.

Сенера внимательно посмотрела на нее и протянула чашку:

– Развяжи себя сама. Мы обе знаем, что для кого-то вроде тебя эти узы с таким же успехом могут быть сделаны из сахарной нити.

– Что мы делаем? – Сэр Орет указал на переднюю часть азока. – Моя семья вернется с минуты на минуту. У нас нет времени на общение с крестьянами. На тебя достаточно приятно смотреть, Сенера, но ты никого не обманешь, заставив думать, что ты жеребец[161]. Предоставь все людям, которые знают, что делают. – Он сделал знак охранникам: – Заберите их обоих. Мы переведем их в южный амбар и позже решим, что с ними делать.

– Ты по-прежнему очарователен, как и всегда, – пробормотала Дорна.

Выражение лица Сенеры напряглось, и она на секунду закрыла глаза, а затем поставила чай на стол:

– Сэр Орет, что это за шум?

Рыцарь снова повернулся к ней:

– Что?

Брат Коун понял, что Сенера не болтает без дела. Вдалеке раздался глухой рев, как будто они вновь оказались слишком близко к Водопаду Демонов.

И шум был ликующий. Толпа на турнире просто ликовала.

Запыхавшийся гонец в красном и золотом вошел в палатку.

– Благородные господа, – судорожно глотая воздух, сказал он. – В расписание турнира добавлено еще одно соревнование. Граф Толамер будет сражаться с Релосом Варом.

– Нужно иметь совершенно пустую голову! – возмутилась кобыла Дорна.

Брат Коун знал, что Дорна не имела в виду Релоса Вара.

– Будь оно все проклято! – не выдержал сэр Орет. – Она собирается убить его[162].

Сенера уставилась на него:

– Ты здесь новенький, да?

– Джанель сильна, как десять мужчин, – сказал сэр Орет. – Твой хозяин хорошо болтает языком, но на дуэли Джанель разорвет его на части.

Сенера закатила глаза. Она выглядела растерянной, но не встревоженной.

– Тогда пошли. – Сенера жестом подозвала охранников: – Забирайте этих двоих на трибуны. Самое меньшее, что мы можем сделать, – это позволить им стать свидетелями смерти их любимого графа.

– Как можно быть такой глупой?! – пробормотала себе под нос кобыла Дорна, пока они шли, иногда подталкиваемые сзади нетерпеливым охранником. – Она сказала, что просто поговорит с проклятым герцогом, а вовсе не то, что вызовет какого-нибудь колдуна на дуэль. О чем, чтоб мне в ледяной ад попасть, она только думала?

– Не знаю, – ответил брат Коун. – А что Сенера имела в виду, говоря о веревках?

– Не обращай внимания, жрец.

– Я вдруг подумал об огнекровке, у которой лопнула подпруга, – сказал он. – И о веревках Кэлазана. И если уж на то пошло, помнишь все эти арбалеты, нацеленные на графа Джанель в Мерейне? На которых внезапно лопнули все тетивы.

– Хватит болтать! – сказал охранник, идущий позади них. Его акцент звучал вполне по-джоратски, но в голосе слышалось что-то еще.

Брат Коун вздохнул, но подчинился приказу стражника. Впрочем, это не могло помешать ему думать. Брат Коун задался вопросом, имела ли граф Джанель какое-нибудь представление о том, что