— Ваши сомнения понятны и разумны, — в голосе юриста проступили адвокатские нотки, — разберём их, начнём с пункта номер два. В современном политическом ландшафте Совет Несудимых самая непредсказуемая часть, у совета сохранились значимые полномочия, а также есть историческое право и современная воля ставить решения ООН под сомнение, естественно в такой ситуации адмиралы неизбежно будут вызывать раздражение у основных игроков большой политики, от этого возникает лёгкий негатив вокруг них и системное замалчивание их положительной роли. Что касается моих рисков, с момента гибели последнего агент-адмирала прошёл почти век, о агентах почти забыли, их считают атавизмом, историческим артефактом. К тому же, Совет Несудимых играет значимую роль в регуляции криминального мира, можно сказать даже в какой-то степени управляет им, особенно это заметно в мирное время. Так сложилось, что последние агенты совета увлеклись контролем преступной деятельности, упиваясь властью и безнаказанностью они впадали в крайности, наводя ужас даже на убийц и грабителей. Между собой преступники называли этих агентов решалами, признавали их авторитет и иногда даже сами просили урегулировать конфликты между собою. В какой-то момент решалы стали синонимом криминала и начали бросать тень на Совет Адмиралов, именно поэтому об агентах предпочли забыть, если я достану из шкафа истории этот скелет, а вы вдруг войдёте во вкус преступной жизни, то моя репутация сильно пострадает.

С чего диарху доверять вам? Во-первых, это ему выгодно. Современный совет расколот: Бык придерживается интересов СВК и частично постимперских, Скорпы отстаивают взгляды демов, остальные два адмирала нейтральны. Однако в последнее время кто-то прилагает много усилий, чтобы склонить этих двоих к поддержке интересов Коалиции Демократического Космоса. Позиции тавров слабеют, если вы убедите диарха, что вам близки интересы СВК, то назначение агент-адмирала позволит на время восстановить равновесие в Совете. Вероятнее всего Бык просто забыл о такой возможности, как-никак с времён последних агентов-решал прошёл век, или наоборот, хорошо помнит о них и не хочет ввязываться. Полагаю, я смогу убедить его, что из вас получится полезный агент, а не решала, что интересы Пояса вам ближе личных амбиций, что вы, как вчера выразилась командор — романтик, к тому же вы дружны с землянкой, значит об интересах постимперии также не забудете. Однако ключевым фактором будет ваше личное знакомство с диархом, как опытный правитель он хорошо видит людей, но что более важно, он сам убеждён, что у него дар разбираться в людях, так что, если вы сложите о себе хорошее первое представление, то он вам доверится и переубедить его будет сложно. В целом ситуация складывается благоприятно: вы подходите под формальные требования к агенту, у вас есть свой боевой корабль и теперь есть опыт реального боя.

— Ну да, — заметил Ник, — я разнёс корабль его флота, угрожал его сыну — хорошее начало для знакомства.

— Не переживайте, — адвокат небрежно взмахнул рукой, — в недавнем инциденте вы проявили характер и чувство стиля, преподали суровый урок его сыну, но не подвергли наследника прямой опасности, Бык и сам так делает. У диарха сильна любовь к просчитанной удали, к эффекту, но не ценой эффективности, все его импровизации, как правило, тщательно спланированы. У вас есть неплохой шанс понравиться ему, этот ваш чёрный значок, как отметка удали, ваш корабль имеет стиль, вы ведёте дела с титуляром, это всё вместе очень удачно складывается. Если бы Эйфель не был бы титульным, то Бык не стал бы так утруждать себя его похищением, в этом нет стиля, а вы похитили титуляра у похитителей, уверен, втайне диарх восхищается вами! Иначе не стал бы приглашать.

В голосе адвоката звучала такая уверенность, что Ник начал поддаваться его влиянию, план уже казался не таким невероятным.

— Что касается вашей жизни, — продолжал Ми·Тон, — то перед агент-адмиралом открывается широкий спектр возможностей, от самых порицаемых, которые олицетворяли собою решалы, до самых почитаемых, вроде агент-адмирала Сварога, который исполнил много благородных миссий, правда в истории СВК им не нашлось достойного места, так как они не прославляют Союз, а иногда даже вскрывают его тёмные стороны. Хотя как-то мне на глаза попалось старое визор-шоу, где популярно отражены основные подвиги Сварога, посмотрите как-нибудь, если будет время, к сожалению в шоу Сварог представлен под именем Нестора. Как агент, вы можете брать пример с него.

Разговор с адвокатом продлился более часа, Ми·Тон не пытался скрывать своего интереса к истории, ему, как учёному, было интересно возродить феномен агент-адмиралов, в Нике историк нашёл возможность, которую не хотел упускать. Адвокат так и продолжал бы давить на капитана, но в плотном графике успешного юриста уже были назначены следующие встречи, Ник обещал дать свой ответ на следующий день, на этом они расстались.

Оставшись наедине, парень включил визуальное поле на обзор космоса вокруг корабля, через какое-то время он заметил справа от себя колечко дыма, кольцевой галактикой парящее среди звёзд:

— Что думаешь? — спросил капитан у первого помощника.

— Это не имеет значения, — ответил Холмс, — ты уже принял решение, а сейчас обдумываешь детали.

— Добавь камин, — попросил Ник, и любуясь язычками огня спросил, — но всё же, ты хочешь быть первым помощником агент-адмирала?

— Если бы у меня были личные цели, — с иронией ответил Холмс, — то это им не противоречило бы.

— Если бы у меня были личные цели, то это им не противоречило бы, — задумчиво повторил недавний курсант, осматривая небо полное звёзд.

Вдруг в глубине космоса зажглась светлая полоска, расширилась и из неё вышла Ли:

— Ксю сказала, что вы закончили, — сказала она, — мы собираемся обедать… — затем девушка осмотрелась и заметила, — я уже привыкла к космосу, жаль только, что здесь всегда ночь.

— Ошибаешься, в космосе всегда день, — ответил капитан, указывая на маленькое колючее солнышко над ними.

* * *

Остаток дня команда провела обсуждая предложение Ми·Тона, эрудированый Эйфель мало что знал об агент-адмиралах, но его знания о решалах были поистине энциклопедическими, архитектора увлекала перспектива возрождения мифа, натуру художника непонятным образом манила криминальная романтика. Истории о