Шрифт:
Закладка:
Гаэтано был по другую сторону от Лючиано, и оба юноши страстно желали, чтобы танец длился вечно, а следующий день не пришел никогда. Оба они знали, что к утру их будущее будет окончательно решено. Сейчас же всё, чего они хотели, — это танцевать, пить и смеяться.
* * *Энрико был единственным, если не считать верных приверженцев Овна, человеком в Реморе, который что-то заработал на Скачках. У него всё еще оставалась изрядная доля серебра, полученного от герцога и Папы на заключение сделок с наездниками других округов, да кое-что принесли и принимавшиеся им ставки. Сейчас он раздумывал, стоит ли ему покинуть город. Он не слишком представлял, куда ему направиться, ему нравилась Ремора, и он любил возиться с лошадьми, но и оставаться казалось не слишком-то разумным. На нем теперь висели кража лошади и похищение человека. Если об этом станет известно в Овне, ему будет угрожать серьезная опасность.
И всё это было зря. Ди Кимичи проиграли, акции же Беллеции поднялись выше, чем когда бы то ни было. Новость о ее победе на Скачках скоро распространится по всей Талии, побуждая другие города противиться навязываемым им договорам и союзам. Сейчас герцог полубезумен от горя, но рано или поздно он придет в себя и, вполне возможно, вспомнит о том, что шпион не справился с порученным ему заданием.
С другой стороны, герцог был самой влиятельной и важной особой из всех, с кем Энрико приходилось иметь дело, и отказываться от такой работы страшно не хотелось. Быть может, герцога удастся убедить в том, что Энрико сможет ему еще пригодиться?
Сейчас ему предстояло встретиться с Овнами, ставившими деньги на победу своего наездника. Энрико был, разумеется, мерзавцем, но при этом оставался человеком глубоко суеверным. Он способен был украсть их удачу, но никак не выигранные ими на Скачках деньги
* * *Праздник Овна начал затихать, когда мануши собрались, чтобы по своему обычаю приветствовать восход солнца. Джорджия сидела на ступенях церкви, зевая и чувствуя себя невероятно усталой. Она видела, как Арианна покинула площадь в сопровождении Родольфо и Гаэтано. У фонтана они остановились, и Родольфо повернул назад, чтобы поговорить о чем-то с Сильвией. Джорджия наблюдала за тем, как ушли вместе молодые люди и как Лючиано глядел им вслед с выражением полного отчаяния на лице.
Подошедший к Джорджии Паоло сказал:
— Ты выглядишь совсем измученной. Может, хочешь уже вернуться к нам в дом?
По всей площади перевернутые скамейки и изодранные флажки валялись среди остатков еды и луж пролитого вина. Собаки рылись в объедках, а уборщики со своими насаженными на длинные ручки колпачками гасили последние факелы. Внезапно послышался шум, и Джорджия увидела, что Чезаре сцепился с каким-то одетым в синий плащ мужчиной.
Джорджия, Паоло и несколько молодых горожан бросились на помощь Чезаре.
— Это тот человек, который похитил меня! — крикнул Чезаре. — Он же, вероятно, и Мерлу украл. И еще смеет показываться на земле Овна!
Энрико, хоть и выглядел испуганным, упрямо стоял на своем,
— Я делал лишь то, что мне было приказано, — твердил он. — И не рассказывайте мне, что перед Скачками и раньше не делали того же, если только не хуже. А сюда я пришел, чтобы выплатить выигрыши тем, кто ставил на Овна.
Несколько молодых людей, державших Энрико, ослабили свою хватку. До этого они и не вспоминали о своих выигрышах, но сама по себе идея показалась им вполне здравой. Просто так, однако, отпускать Энрико они не собирались. Предварительно они вывернули его карманы и опустошили кошель с деньгами. Шпион и не думал сопротивляться — львиная часть его денег была надежно припрятана в Санта Фине. Чезаре с отвращением посмотрел на набор разноцветных шарфов в сумке Энрико и без раздумий конфисковал их вместе с сумкой.
В конце концов с площади Энрико унес свою шкуру целой и невредимой.
* * *— Чудесная ночь, — проговорил Гаэтано, провожавший герцогиню в папский дворец по узким городским улочкам.
— Утро, ты хочешь сказать, — заметила Арианна, осторожно ступая по булыжникам своими обутыми в легкие красные туфельки ногами.
Внезапно Гаэтано понял, что должен наконец-то решиться.
— Ваша светлость… — проговорил он, остановившись под одним из дымящихся всё еще факелов. — Арианна, может быть, я выбрал не самое удачное время и место, но ты вскоре вернешься в Беллецию, так что у меня нет больше времени. Мы почти месяц провели вместе и достаточно хорошо познакомились друг с другом. Я хочу знать, что ты думаешь о нашем предложении. Выйдешь ли ты замуж за меня?
— Ну вот, — сказала Арианна. — Не так это и трудно оказалось, не правда ли? Не элегантно, не романтично, но, как бы то ни было, слово сказано.
* * *До конюшен Овна Джорджия добралась, цепляясь за Чезаре и Паоло. Семейство Монтальбано считало, что после такого триумфа ей не подобает укладываться на сеновале, но Джорджия все же настояла на своем. Чезаре повесил захваченную в виде трофея сумку на столб, еще раз обнял на прощанье Джорджию я, спотыкаясь, отправился спать. Паоло тоже обнял девочку.
— Спасибо, — сказал он. — У тебя мужество настоящего воина. Ты наверняка возьмешь верх над своим сводным братом.
Ушел и он. Лючиано и Детридж исчезли куда-то вдвоем. О том, где устроились спать Родольфо и Сильвия, Джорджия тоже не имела ни малейшего представления, исключая предположение, что скорее всего в одном и том же месте. Она лежала на соломе, слушая, как внизу переступают с ноги на ногу Архангел, Мерла, Звездочка и другие лошади Овна. Вернулась в свое стойло даже Дондола, на которой забравший ее из дворца ди Кимичи Родериго прискакал в Ремору как раз вовремя, чтобы попасть на праздник.
В мозгу Джорджии, словно в калейдоскопе, сменяли сейчас друг друга различные образы и цвета — процессия, флаги, лошади, крики, парящая над Полем Мерла, яркие ленты манушей,
