— Юный Лючиано поведал мне о подобной вещи, и я сподобился изготовить ее вместе с ним и синьором Паоло, — сказал Детридж, явно весьма удовлетворенный достигнутым результатом.

— Детишки всё время рвались в конюшню, чтобы поглядеть на Мерлу, — объяснил Лючиано. — А Тереза боялась, что какая-нибудь лошадь наступит случайно на кого-то из них.

Появившаяся в дверях Тереза позвала всех завтракать, но детвора заупрямилась, требуя, чтобы ей устроили пикник прямо в манеже.

— Да пусть позабавятся, — сказал Детридж. — Я присмотрю за ними.

В конце концов Тереза вынесла во двор поднос с едой и питьем для себя, Детриджа и малышей, так что в дом вместе с Лючиано и Джорджией отправились завтракать только Чезаре и Паоло.

После вольностей вчерашнего праздника молодые люди чуть смущенно поглядывали друг на друга.

— Старый доктор, по-моему, очень любит детей, — заметил Чезаре.

— Он никогда не говорит о своих детях, — сказал Лючиано, — но мне кажется, ему очень тяжело было покинуть их.

— Как дела у тебя дома, Джорджия? — спросил Паоло. Глубокий вздох девочки заставил всех поднять глаза.

— Могло быть и хуже, — сказала она. — Хотя, может быть, до самого худшего еще просто не дошло. Сегодня мне надо пораньше вернуться обратно и с самого утра быть готовой к разговору с родителями. Они отпустили меня спать, потому что я выглядела слишком уж усталой, но так и не сказали, какое меня ждет наказание.

— Мне очень жаль, что из-за нас ты будешь наказана, проговорил Паоло. — Ты сказала «мои родители». Я первый раз слышу, что ты так называешь их обоих вместе.

Джорджия и сама была немного удивлена. А ведь это правда, подумала она. Хотя Ральф силился по возможности держаться в стороне, когда Мора набросилась на нее, он явно старался отнестись к Джорджии с заботой и пониманием. Может быть, когда-нибудь она станет думать о нем как об отце?

Раздался стук в дверь, и на пороге появилась высокая фигура Родольфо.

— Пришел к вам с новостями, — проговорил он, присоединяясь к сидящим за столом. — В семействе ди Кимичи намечается свадьба.

Джорджия увидела, как смертельно побледнел Лючиано, да и сама она, вероятно, выглядела немногим лучше.

— Гаэтано женится на своей кузине Франческе, — продолжал Родольфо. — Ты, вероятно, помнишь ее, Лючиано. Она была той кандидатурой, которую на выборах посол выдвигал против Арианны. Ее брак с советником Альбани уже расторгнут.

— Да, помню, — сказал Лючиано, выказывая гораздо большее спокойствие, чем было у него на душе. — Это дочь принца Беллоны, не так ли?

— Совершенно верно, — кивнул Родольфо. — Молодые люди еще с детства были влюблены друг в друга. Я оставил их, рассказывающими герцогине об этом.

— Арианна знает? — спросил Лючиано. — И не возражает против их брака?

Родольфо чуть приподнял бровь.

— Об этом спросишь у нее самой. Ведь через несколько дней мы все вместе отправимся домой, в Беллецию.

Улыбка Лючиано была полна и облегчения, и радости.

— Чего же мы дожидаемся?

— Мне неприятно говорить об этом, но, насколько я понимаю, мы дожидаемся смерти Фалько ди Кимичи, — ответил Родольфо. — Или его выздоровления. Мы вынуждены были ждать завершения Скачек, — добавил он, бросив серьезный взгляд на Джорджию. — Сейчас, однако, я должен еще раз попросить вернуть мальчика назад.

Ринальдо ди Кимичи находился с визитом у своего брата в округе Козерога. Альфонсо, молодой герцог Воланы, был начисто разочарован нынешними Скачками. Папаверо, наездник Козерога, ничего не добился на своем Брунелло, и обошлось даже без приличной драки между болельщиками различных округов. Альфонсо присутствовал на банкете в папском дворце, но похоронное настроение, царившее в округе Близнецов, не способствовало особому веселью, так что герцога всё больше тянуло вернуться в свой город. Однако, как и все его родные, он считал, что покинуть Ремору сейчас, когда младший сын Никколо находится в такой опасности, будет просто неприлично.

Вздохнув, Альфонсо проговорил:

— Отправлюсь, пожалуй, в лечебницу. Навещу дядю Никколо и выясню, как там обстоят дела. Неприятная история…

— Я пойду с тобой, — сказал Ринальдо. — Надо выяснить, какие у него на мой счет планы после провала последней попытки прибрать Беллецию к рукам. Ты ведь слыхал, что сватовство Гаэтано было отвергнуто? Теперь он собирается жениться на кузине Франческе.

— Вот как? Кажется, будто мы всего несколько месяцев назад были детьми и летом целые дни проводили за играми в Санта Фине. Франческа и тогда очень дружила с ним. А Фабрицио всегда держался вместе с Катериной.

— Может быть, они тоже не прочь будут составить пару? — сказал Ринальдо, которому весьма пришлась по душе возможность выдать свою младшую сестру за наследника титула и богатств ди Кимичи.

На лице Альфонсо появилось задумчивое выражение.

— Это может оказаться неплохой идеей, пока Никколо в таком сговорчивом настроении. Давай-ка пойдем и предложим ее.

В Талии Джорджия чувствовала себя так же загнанной в угол как это было после ее возвращения домой. Родольфо захотел побеседовать с нею с глазу на глаз, и сейчас они сидели в комнате Детриджа. Рядом не было готового прийти на помощь Лючиано. Рассчитывать в противостоянии с беллецианским страваганте приходилось только на собственные силы.

— Фалько собираются сделать операцию, после которой он снова сможет нормально ходить, — проговорила она. — И ему нравится жить с Мулхолландами — я думаю, что в конце концов они усыновят его.

— И все вновь будут счастливы? — сказал Родольфо. — Так не бывает, Джорджия. Никто не заменит им Лючиано. Это невозможно.

— Вы думаете, я этого не понимаю? — с трудом сдерживая слезы, ответила Джорджия. — Но люди могут получить если не замену, то утешение. Они потеряли сына, а Фалько потерял семью. Так будет правильно, я это чувствую.

— Я не подвергаю сомнению твои чувства, — мягко проговорил Родольфо. — Только лишь твои познания и, быть может, мудрость. Фалько не потерял свою семью — он покинул ее. Когда он умрет, а в Талии, если только ты не спасешь его, это произойдет очень скоро, последствия могут быть такими, каких ты и представить себе не можешь. Последствия для Талии, для врат между мирами, для всех Странников. Если