и Коффи пострадала. Ей нужно время…

– Ага, а знаешь, кто не будет ждать? – Глаза Зайна сверкнули. – Феду. Она нанесла ему хороший удар, но он бог, и его нельзя остановить надолго. Он будет преследовать нас, как только сможет, – всех нас. Мы не можем допустить, чтобы он добрался до Коффи.

Некоторое время Экон смотрел на землю, а потом заговорил снова.

– Феду смог преодолеть расстояние от Лкоссы до Тернового замка за несколько секунд, – сказал он, обращаясь скорее к самому себе, чем к Зайну. – Мы не сможем спрятаться от него.

Зайн покачал головой:

– С нами талантливые дараджи, которые помогут нам скрываться какое-то время. Это не сможет длиться долго, но, если нам повезет, продолжится достаточно, чтобы добраться до равнины Кусонга.

Экон помолчал, не переставая барабанить пальцами.

– А что случится… если мы не сможем двигаться достаточно быстро?

Зайн глубоко вдохнул:

– Судя по тому, что мне рассказала Коффи, Адия удерживала в себе сияние почти столетие, и это изувечило ее, превратило в чудовище. Коффи сильнее Адии, но то, что она делает, по-прежнему требует огромных затрат силы. Если она не сможет себя контролировать, нам придется рассмотреть… другие варианты.

Экон ощутил, как все мышцы застыли.

– Что именно ты имеешь в виду?

Зайн медленно повернулся и посмотрел ему в глаза.

– Я имею в виду, что Коффи – бомба замедленного действия, Экон. Вопрос не в том, взорвется ли она, а в том, когда это произойдет. Если она сама сделает выбор…

– Нет. – Экон покачал головой. – Ты же не всерьез.

– Говори тише, – прошипел Зайн. В его голосе прозвучал холодок. – Небезопасно, если другие услышат.

Экон сильно прикусил щеку изнутри и немного подумал.

– Ты… ты же не можешь иметь в виду то, о чем я подумал. – Он заставил себя перейти на шепот. – Скажи мне, ты же не имел в виду, что Коффи должна умереть или… пожертвовать собой?

– Если она не сможет удерживать сияние до церемонии Связывания, может произойти именно это. – Зайн говорил ровно, словно констатируя факт.

– Она не мученица, – произнес Экон сквозь зубы. – Не оружие, которое можно использовать и выбросить.

Зайн приподнял бровь:

– Ты прав, она не просто оружие. Он уникальное оружие, и Феду дал понять, что с радостью этим оружием воспользуется. И если ты думаешь, что Коффи, будь она в сознании, не сказала бы то же самое, может, ты знаешь ее хуже, чем думаешь.

Он ушел, не говоря больше ни слова.

Экона затрясло. От того, что он устал; от того, что он проголодался; от того, что Коффи лежала в шатре в нескольких метрах от него и он не знал, выживет ли она. Но в основном из-за того, что сказал Зайн. Слова снова и снова повторялись в сознании, словно тихое шипение змеи.

Может, ты знаешь ее куда хуже, чем думаешь.

– Экон?

Он снова поднял взгляд и сжал кулаки, готовый к еще одному раунду против Зайна. Но на этот раз на него смотрела Ано. Она выглядела удивительно нерешительной.

– Можно присесть? – Ее лицо потемнело, но голос звучал мягко.

– Я не против.

Несколько долгих минут они оба не говорили ни слова и просто смотрели на пламя. Экон первым нарушил молчание.

– Ты отправилась следом за мной и Тэмбой.

Ано кивнула.

– Почти сразу же, как вы ушли, мы поняли, что совершили ошибку. Мы проголосовали и отправились за вами. – Она угрюмо огляделась. – Но Тэмбы здесь нет.

– Она погибла. – Это прозвучало резче, чем хотел Экон. – В Туманном лесу.

Несколько долгих секунд Ано ничего не говорила.

– Извини. Она… была исключительной женщиной, и я знаю, что она хотела защитить тебя.

– Она хотела. – В голосе Экона прозвучала горечь. – А ты — нет.

На лице Ано отразилось потрясение.

– Что?

– Я хочу знать подлинную причину, – сказал Экон. – Я хочу знать, почему ты согласилась отправиться сюда, последовать за нами. Ты четко дала понять, что не хочешь, чтобы я путешествовал с вами, а теперь я должен поверить, что ты сменила гнев на милость? – Он покачал головой. – Я не верю, и я хочу знать правду.

Повисла долгая пауза. Когда Ано заговорила снова, ее голос стал хриплым.

– Мы вернулись, – медленно произнесла она, – потому что я не могла допустить, чтобы с тобой что-то случилось. Я не могла бросить тебя снова.

– Снова? – Экон застыл. – О чем ты?

– Ты сказал, что хочешь узнать правду, Экон, – прошептала она. – И ты этого заслуживаешь. – Она вздохнула. – Во-первых, меня зовут не Ано.

Экон онемел.

– Меня зовут Айеша Ндиди Окоджо. Во-вторых, я твоя мать.

– Нет. – Произнося это, Экон уже понимал, что она сказала правду. Прошло тринадцать лет, но чем дольше он всматривался в лицо Ано, тем больше крепла его уверенность. Короткие черные волосы, которые он помнил, теперь выглядели иначе; морщины появились там, где их раньше не было, но это была она.

Мама.

– Прости. – Она обхватила себя руками, и Экона потрясло, какой маленькой и хрупкой она теперь казалась. – Прости, прости меня, – повторила она. – Мне так жаль. Но поверь, я никогда не хотела покидать тебя.

На фоне потрясения гнев пришел не сразу, но Экон ощутил его. Это было огромное сдавливающее чувство, которое заполнило всю грудную клетку. Он попытался найти слова – жестокие, отчаянные, – чтобы объяснить охватившие его эмоции. Но смог найти только четыре.

– Нам не хватало тебя. – Его голос дрогнул на последнем слове. – Камау и я… после того, как погиб папа, они попытались… нас попытались разделить, отослать прочь.

– Я пыталась защитить тебя, – сказала она. – Клянусь. Если бы я знала другой способ…

– Защитить меня от чего? – Экон наконец взорвался. Тринадцать лет он сдерживал все это: гнев, печаль, боль, – теперь у него не осталось сил. – Что могло быть настолько опасным, чтобы ты покинула нас?

Ано опустила голову:

– Восток и запад.

Экон застыл.

– Что?

– Ты не помнишь, – сказала она, по-прежнему глядя в землю. – Ночь, когда я отнесла тебя к Сигиди.

Сигиди. Экон ощутил, как его пробрала дрожь, когда он вспомнил человека, который выходил из аптечной лавки – знакомый Тэмбы, дараджа.

– Зачем ты отправилась к Сигиди? – Даже ему самому собственный голос показался хриплым, сдавленным.

– Я не планировала этого делать, – ответила Ано. – Я хотела отнести тебя к повитухе. Ты постоянно плакал, и я решила, что у тебя могут быть колики. Твой брат страдал от той же проблемы. Я отнесла тебя к женщине, которая лечила его, но, когда я пришла к ней, она сказала, что меня поджидает еще один человек – он уже знал мое имя, хотя мы не виделись раньше. – Она словно смотрела куда-то вдаль, а затем закрыла глаза и вздрогнула. – В ту ночь я впервые встретилась с Сигиди, и он сказал мне, что прозревает будущее. Он передал мне пророчество: «Восток и запад. Одно солнце встает на востоке. Одно солнце встает на западе. Одно солнце видит только победы. Другое солнце видит только смерть».

Экон покачал головой:

– Я не понимаю…