спать хочется.

– Я знаю, мое маленькое семечко поньи.

– Можно я еще посплю?

– Не сейчас, милая.

Поскольку мы, согласно контракту, не берем с собой вещей, нам хватает нескольких минут, чтобы собраться. Выйдя на улицу, Лесего оставляет ключ от нашего дома под ковриком у двери, а затем поворачивается ко мне. В его глазах восторг – он всегда так выглядит, когда начинает новое предприятие.

– Пора идти, – говорит он. – Бааз сказал, работа начинается с рассветом. – Лесего идет вперед, и походка у него быстрая и жизнерадостная. Я не испытываю такого восторга. У меня возникает неприятное предчувствие, что я нескоро снова пройдусь по этой улице. Коффи в моих руках ежится, прижимаясь к груди.

– Мама, это будет весело? – Она наклоняет голову, чтобы посмотреть мне в глаза. – Новое приключение?

– Самое веселое в мире. – Когда-то я думала, что нет ничего хуже, чем ощущать вкус голода; теперь я понимаю, что лгать дочери намного хуже.

Коффи довольно прячет голову под мой подбородок, прижимается лицом к шее. Я чувствую, как ее сердечко бьется рядом с моим. Может, она волнуется так же, как и я.

Не говоря ни слова, мы с Лесего выходим за пределы Большой Лкоссы, и мне кажется, будто здания наблюдают за нами, когда мы проходим мимо. Даже сейчас воздух сухой и предвещает день, полный неотступной жары. Мне приходит в голову, что Бааз, рассказывая о нашей работе, даже не упомянул, как выглядит место, где мы окажемся, – надеюсь, там есть немного тени.

– Мы почти пришли, – говорит Лесего, показывая в сторону. Мы уже за пределами города, и впереди, на холме, я различаю туманные очертания чего-то, похожего на крепость с кирпичными стенами.

– Мама. – Тихий голосок Коффи раздается у моей шеи. – Это место выглядит страшным.

– Я знаю, милая. – Я провожу рукой по ее голове. – Но я обещаю, все будет в порядке. Тебе понравится.

Коффи ничего не отвечает, и мы идем дальше.

– Нам будет весело, сама увидишь. – Не знаю, говорю я это для нее или для себя. – И там мы будем в безопасности.

В безопасности. Я окружаю себя этим словом, как броней, ускоряя шаг.

В безопасности. Я цепляюсь за это слово, как за последнюю надежду, потому что другой надежды у меня и правда нет.

В безопасности. Я прячу это слово, как меч в ножны, когда расправляю плечи и подхожу к внушительным главным воротам Ночного зоопарка.

Глава 25. Новый план

Закрывая глаза, Коффи видела лицо Макены.

Оно обжигало сознание каждый раз, когда Коффи вспоминала неподдельный страх в глазах Макены, когда Феду уводил ее прочь. Слова бога отдавались в мыслях.

Я даю тебе время до полуночи, чтобы ты пришла ко мне и рассказала, в чем твоя истинная способность. Если нет… Макена умрет.

Коффи присела на край кровати, вспомнив еще один момент, который произошел вскоре после ее появления в Терновом замке – когда Макену утащило в Туманный лес. Слова, которые она повторяла в тот день, вернулись как незваные гости.

Это твоя вина. Твоя вина.

В тот раз она могла броситься вперед, на помощь Макене, попытаться что-то сделать. Но не сейчас. Перед ней был четкий выбор. Феду дал ей всего час на то, чтобы принять решение, и, каким бы оно ни было, ее ждало поражение. Если она признается ему, в чем заключается ее способность, если она продемонстрирует ее ему, Феду поймет, что может воплотить свой замысел, воспользуется ее силой, и континент будет опустошен. Она вспомнила старожилов из Ночного зоопарка, то, как они рассказывали о Разрыве. Абсолютное разрушение. Десятикратно приумножившийся хаос. И именно это ждало континент, если она расскажет Феду, на что способна. А если нет… Макена умрет.

Слезы обжигали глаза Коффи. Она пыталась сдержать их, но они все равно капали вниз, стекали по щекам. Чем дольше она сидела в тишине, тем сильнее ее охватывали ужасные мысли. Если Феду знал, что она была в Туманном лесу, может, он уже собирает других дараджей, с которыми ее видели, чтобы их допросить? Она вспомнила Ньери, Амуна, других дараджей, которые присоединились к их плану; некоторые из них только недавно согласились совершить побег. И это будет наградой за их смелость.

Ее мысли прервал звон колокольчика. Коффи настороженно посмотрела на дверь спальни. Вроде бы еще не полночь? У нее перехватило дыхание, когда одна из створок двери открылась и за ней проступили два силуэта. Едва Коффи успела их заметить, они уже вошли внутрь. Свет осветил лица, и у Коффи пересохло во рту.

– Коффи? – Перед ней, широко открыв глаза, стоял Экон.

Коффи попыталась открыть рот, но, какие бы слова ни приходили в голову, у нее не получалось ничего выговорить. Экон пересек разделявшее их расстояние в три широких шага. Через несколько секунд он уже обхватил ее, она потерялась в его руках, в запахах, которые успела забыть, – масло ши, выделанная кожа, сандаловое дерево. Свежие слезы наполнили глаза, когда он сжал ее так крепко, что ей показалось, будто ребра вот-вот треснут – но это было не важно.

Экон. Экон пришел. Экон.

Экон отстранился, положив руки ей на плечи. Его губы растянулись в улыбке, но взгляд при этом не изменился. В его глазах читалась печаль.

– Ты в порядке, – прошептала она.

– А ты опять в заточении, – грустно произнес он, окидывая взглядом комнату. Он покачал головой. – Пора перестать встречаться при таких обстоятельствах.

– Как? – задыхаясь от всхлипов, спросила Коффи. – Как ты это сделал? Как ты сюда попал?

Экон трижды постучал пальцами по ее плечу. Раз-два-три. От этого простого жеста ей снова захотелось расплакаться. Он заговорил, глядя ей прямо в глаза.

– Коффи, я искал тебя, – тихо произнес он. – С того самого момента, как ты исчезла.

Коффи понадобилось несколько секунд, чтобы осмыслить эти слова, прочувствовать их вес.

– Искал?

Экон кивнул:

– Я нашел кое-кого… твою бабушку.

Коффи вздрогнула:

– Что?

– Понимаю, это неожиданно. – Пальцы Экона еще быстрее забарабанили по ее коже. – Она… она тоже была дараджей, и она знала о тебе, знала, кто ты, и она тоже хотела тебя найти. Мы выяснили, что ты, скорее всего, здесь, присоединились к каравану контрабандистов, которые торгуют специями, и… – Он замолчал, вероятно, увидев выражение лица Коффи.

– Ты присоединился к контрабандистам?

Экон снова улыбнулся, и на этот раз его глаза тоже повеселели.

– Я полон сюрпризов.

Коффи задумалась о том, что сказал Экон.

– Моя бабушка, – начала она. – Ты сказал, что она была дараджей. Она…

Взгляд Экона чуть потемнел.

– Ее звали Тэмба. Она помогла мне пройти сквозь туман, чтобы найти тебя, – прошептал он. – Но сама она не смогла выбраться. Мне жаль.

Внутри Коффи переживания спутались в тугой клубок. Растерянность. Потеря. Скорбь. Она не понимала, как можно скорбеть по человеку, которого никогда по сути не знала… но боль никуда не девалась. Все это время она хотела узнать, почему