Шрифт:
Закладка:
– Вы мне не верите, – разочарованно произнесла женщина и всхлипнула. – Почему вы мне не верите?
– Это не так! – видя, как из ее глаз снова текут дорожки слез, поторопился возразить Найт. – Я вам верю, правда.
Он кожей почувствовал, как кое-кто пытается взглядом прожечь в нем дыру.
«Что сейчас-то тебя не устраивает? – мысленно заворчал демон с Черничной горы. – Что я опять не так сказал? Ты хочешь снова слушать ее рев или помочь бедным людям? А, ну да, ты же никому не доверяешь, придурок. Только и умеешь закатывать глаза и ругаться по поводу и без».
Однако Хан, на которого обрадованная словами Найта женщина бросила презрительный взгляд, как бы говоря: «Вот он – хороший мальчик, а ты – неотесанный грубиян», разозлился еще сильнее. Будь он не магом ветра, а магом огня, не умеющий вовремя захлопнуть свой рот демон с Черничной горы уже полыхал бы от этого взгляда, как спичка.
– Молодой господин, вы правда мне верите? – оживилась Энна, быстро вытерев слезы и приготовившись рассказывать, пока у нее был хотя бы один слушатель. – Шаманка, благодетельница! А ты веришь?
– Вы для начала объясните подробно, что у вас тут происходит, – сказала Аури. – Чтобы знать, как помочь, мы должны понимать ситуацию.
«Ну вот, даже Аури хочет помочь. Почему ты только на меня так смотришь, а?!» – подумал Найт и буркнул:
– Хватит пялиться.
Энна, решив, что это было адресовано ей, быстро отвела взгляд и затараторила:
– Ох, молодой господин, извините! Если вам неприятно, я больше не буду смотреть! Простите меня, наглую и необразованную! Просто у вас такие глаза... Черные, совсем черные! Такие красивые. Так необычно, молодой господин! Вы, наверное, с востока? Ох, снова я веду себя нагло и бестактно!
Найт даже растерялся. Кончики его ушей немного покраснели, что не укрылось от Аури, увидевшей это и растянувшей губы в хитрой улыбке, и Хана, который подумал, что этот демон с Черничной горы совсем бесстыжий, раз из всего словесного потока уловил только слово «красивые».
– Я... э... – попытался что-то сказать смущенный Найт.
– Он не вам, Энна, – пришла на помощь Аури. – Так расскажите же, что происходит.
Энна была смекалистой женщиной и быстро соображала, благодаря чему сегодня утром, когда на ее сына упала кастрюля с кипятком, сразу же побежала к шаманке, которую мельком видела вчера, а не к лекарю, рассудив, что чудодейственные печати будут эффективнее обычных настоек и примочек. Вот и теперь, когда Аури сказала, что не пялиться велели не ей, Энна сразу догадалась, что дело в этом грубияне, который смотрел на нее и на приятного черноглазого юношу, как на две помехи на своем пути.
– Я... ну... – замялась она, но ободряющий кивок Аури и внимательный взгляд юноши придали ей уверенности. – Это началось недавно...
Две недели назад Тинный был обычным умирающим городком. Здесь жили простые люди, которые по той или иной причине не могли или не хотели уезжать. В основном это были старики, привыкшие и к городу, и к туману, и к оползням, и к нелепым слухам.
Так бы и жил городок спокойной жизнью, если бы во время ужина старому мяснику не отрубило руку прямо в его же доме. Никто не мог понять, как вышло, что висевший на стене большой тесак упал прямо ему на запястье как раз в тот момент, когда мясник с женой ужинали. И говорят даже, что тесак этот не просто упал, а пролетел некоторое расстояние, прежде чем начисто оттяпать старику правую руку. Лекарь был в шоке, все остальные тоже. Но больше от того, каким ужасным было само происшествие, а не как именно тесак смог совершить это преступление.
Но не прошло и недели, как прочные надежные качели, висевшие на железных цепях на ветке старого дуба, оборвались, а качавшийся на них ребенок сломал ногу и разбил лоб. В Тинном вообще было мало детей – всего четверо: одна девочка пяти лет, живущая с бабушкой, два мальчика десяти и тринадцати лет, ухаживавших за больной тетушкой, из-за которой до сих пор не ушли из умирающего города, да еще сын Энны, которому было одиннадцать. Ногу сломал десятилетний мальчик, и теперь его брату приходилось ухаживать не только за тетушкой, но и за ним.
А дальше начало твориться что-то совсем из ряда вон. На людей то падали с крыши куски черепицы, пробивая головы или раня острыми краями, то бились яйца, то просыпалась соль. Позже и тринадцатилетний мальчик свалился в овраг, поранив ноги и сломав руку. Сын Энны, который был в тот момент рядом, сказал, что его друга будто кто-то толкнул. Больше всего досталось бабушке пятилетней девочки. От стоявшей на прикроватной тумбочке свечи у той загорелась кровать. Старушку со страшными ожогами едва успели спасти, и теперь она лежала в доме лекаря, страдая от невыносимой боли. Дом сгорел целиком, осталась только печка и немного посуды на кухне, покрытой копотью и толстым слоем пепла.
Случай со старушкой произошел неделю назад. И теперь сын Энны ошпарился кипятком. Причем не сам, как говорила женщина, – это кастрюля, стоявшая далеко, придвинулась и опрокинулась на него.
– Я так и не понял, – задумчиво почесал макушку Вариан, уже жуя где-то раздобытый пирожок с капустой, – а оборотень тут при чем? Больше на мстительного призрака похоже. Да, Аури?
– Да, – кивнула шаманка. – Оборотни таким не занимаются, они просто спокойно живут среди людей.
Энна поджала губы и посмотрела на своего спящего ребенка, который хмурился и искал рукой ладонь матери. Обхватив его пальчики и поцеловав лоб, женщина сказала:
– Старушка, у которой сгорел дом видела чудище с большими когтями. Ночью. Она сама так сказала, когда ее спасали. Больше я ничего не знаю.
В этот момент в углу мастерской раздался шорох и что-то звякнуло. Все синхронно повернулись в том направлении, а Энна подскочила на стуле и схватила одной рукой рукав шаманки, а другой притянула к себе сына.
– Кхм, это всего лишь Кисточка, – неловко кашлянул Найт.
Поймавшая мышку ласка выскочила из-за большой вазы и
