В этих местах Виктор был впервые, потому чётко придерживался замеченных прежде ориентиров – и ко дворцу он вернулся точно тем же путём, каким прежде преследовал графиню, и в самом дворце теперь шёл точно той же дорогой, по которой, кто знает сколько часов назад, пытался её поймать. К чему сейчас экспериментировать? Дворец большой. А он точно знает, что так скоро окажется в главной гостиной, а там есть удобный диван. В том, что барон уже покинул дворец, Виктор не сомневался.

Его расчёт снова оказался верным, и уже через несколько минут он смог опустить спящую Анну на мягкий диван, обитый бардовым бархатом.

– Что вы сделали с моей госпожой!?! – вдруг раздался трескучий голос дворецкого Пьера.

Седовласый слуга самоотверженно бросился на защиту хозяйки. Он схватил Виктора за плечи, оттолкнул прочь и уже хотел взяться будить Анну, но Виктор ловко перехватил его руку и развернул слугу к себе:

– Не надо её будить. Просто не получится.

– Что!?! Что вы… ты… – дворецкий понял, что не знает, как правильно обратиться к этому странному человеку. Но тут его взгляд зацепился за бедное платье странного гостя, наконец припомнилось и то, что Виктор при бароне Парадессе был лишь слугой, и это подсказало решение, – Что ты творишь!?! Признавайся, что ты сделал с моей госпожой!?!

– Я её усыпил, и тебе лучше сказать мне за это спасибо, – Виктор дружески улыбнулся слуге, и тем сильно пригасил пыл того, – Поверь, с ней всё в порядке. Она всего лишь спит. И лучше пусть всё так и будет, пока барон не уедет…

– Он уже уехал… Он и все его люди, кроме тебя… Их нет во дворце.

В ответ Виктор удовлетворённо кивнул:

– Значит и мне пора. Не тревожь госпожу. Она проснётся к утру, и всё это покажется ей лишь ночным кошмаром.

Теперь старый дворецкий совсем растерялся. Он не понимал, почему больше не опасается этого слуги барона, почему вдруг проникся такой верой и доверием к его словам. Виктор понял его смятение, подошёл и дружески похлопал того по плечу:

– Обещаю, я позабочусь о том, чтобы барон больше не докучал твоей госпоже.

– Ты? Как? Ты ведь один, а их вон как много… Нет, вряд ли… Я тебя не знаю…

– Меня звать Виктором Ровиньоль. Так что теперь ты меня знаешь.

Пьер невольно кивнул и тут же смутился такой своей сговорчивости:

– Ты ведь слуга барона?

– Да.

– Так и… Это… Передай своему господину, чтобы убирался из наших земель! Иначе им займётся сам страж земель Шероль!

– Звучит грозно! – оценил Виктор, – Но я боюсь, что барон, как и я, не знает, о ком ты говоришь.

Дворецкий тут же вскинулся:

– Если хочет жить, пусть молится, чтобы и не узнать!

– Ох, старик, и любитель же ты говорить загадками. Бог с тобой! Передам. Мне пора. Позаботься о своей госпоже. Но не буди, не надо…

Виктор почтительно поклонился дворецкому и решительно направился к двери для прислуги.

– Ты куда это!? – изумился дворецкий, – Выход в другой стороне!

– Здесь ведь ближе, верно? – лукаво улыбнулся Виктор.

Его взгляд снова зацепился за нежный прекрасный лик Анны, так мирно, так тихо спящей на диване. «Почему мне кажется, что если я уйду сейчас…» – загудело в голове юноши, но темпераментный дворецкий прервал его мысленный монолог:

– Мне решительно не нравится, что слуга барона расхаживает по этому дому как по своему собственному! Это возмутительно!

Что ж, Виктор прощально взмахнул ему рукой и скрылся всё-таки в выбранном именно им направлении. Он снова бежал скрытыми ходами дворца Шероль, дорогой, указанной ему перепуганной хозяйкой дома, и очень скоро снова оказался на заднем дворе.

Стало совсем темно, но ночь выдалась ясная, звёздная, а скоро и луна взойдёт. «Значит, справлюсь!» – решил юноша и решительно отправился в путь по тёмному лесу, прихватив с собой и коня Анны. Внутренний голос юношу буквально потребовал это сделать. Если конь не пригодится, то просто останется в охотничьем павильоне.

Дорога его оказалась не близкой и много сложнее, чем хотелось бы. Ему всё-таки пришлось поплутать в тёмном лесу, но интуиция в конце концов помогла ему найти верный путь. Вот он, затерянный в лесу домик, и с одного взгляда на него стало ясно, что теперь здесь хозяйничает барон. На поляне паслось с десяток коней, виднелись костры, а в павильоне ярко освещены все окна.

Виктор оставил коня Анны на некотором отдалении, и, больше не таясь, полностью положившись на судьбу, направился прямо к этому новоявленному лагерю разбойников. При виде его гвардейцы барона сразу всполошились, и к моменту, когда Виктор подошёл к дверям павильона, вокруг него уже образовалось ощетинившееся шпагами и ножами оцепление.

– Эй, ребята, вы чего? – искренне возмутился Виктор, – Я ведь теперь один из вас! Зачем же так пугать меня?

– Ха, один из нас, – с нескрываемой насмешкой передразнил его появившийся на крыльце павильона грозный Карлос.

– Пусть войдёт! – тут же раздался приказ барона.

Карлос был открыто недоволен, но всё-таки подчинился и отступил в сторону.

– Что же ты будешь делать, старина, когда я и правда захочу тебя обидеть? – усмехнулся Виктор, лукаво подмигнув сердитому Карлосу.

Грозного испайронца при таких словах юноши аж передернуло, но тот словно и не заметил это, спокойно прошёл мимо.

– Значит вернулся! – приветствовал его барон.

Он встал с кровати, на которой осталась лежать Марианна. Виктор с изумлением увидел, что руки девушки связаны за спиной, а на глазах чёрная повязка.

– Что за блажь завязывать мне глаза! – возмутилась она.

– Заткнись! Или я завяжу тебе и рот! – огрызнулся барон.

Девушка тяжело вздохнула и подчинилась. Ошеломлённый Виктор с трудом отвёл взгляд от её сердито сжатых губ. И вот уже барон заставил содрогнуться и его. Взгляд единственного глаза испайронца был страшно ядовит.

– Господин, я чем-то разгневал вас? – Виктор решил сразу прояснить этот вопрос.

– Разгневал меня? Ты? Напротив, малыш, я рад, что ты вернулся, – отозвался барон и даже попробовал улыбнуться.

«Может быть, тогда и Карлос тоже так выражал свою радость?» – мысленно усмехнулся Виктор, – «Что за люди!?»

– Давай же, рассказывай, где же тебя носило? – потребовал барон, – Догнал беглянку?

– Конечно догнал, – и Виктор самодовольно усмехнулся, – Желаете услышать подробности?

Барон выразил готовность слушать, и Виктор пустил в пространный рассказ о своих ночных похождениях, даже показал укушенную руку. А сам между тем осматривал комнату, которая изменилась до неузнаваемости. Ему даже показалось, что несколько часов назад он заглядывал не сюда, такой здесь теперь царил беспорядок: большая часть мебели поломана, вазы разбиты, гардины и картины сорваны со своих креплений, перекошены, рискуют в любую минуту рухнуть на пол. Всё это и растрепанный вид Марианны говорили о том, что здесь разыгрались трагические события. Но какие?.. «Фургона артистов нет. Как нет и никаких признаков присутствия того раненного, Анри, кажется… Возможно, графиня приняла на себя главный удар, и дала артистам возможность увезти того парня! Кем же он ей приходится, раз она ради него готова жизнью рискнуть!?» – пронеслось в голове Виктора.