— Выходите на поединок или убирайтесь отсюда прочь! — прокричал Бугай, ударив мечом по щиту.

С улицы Цементников выехала БМП-2 в афганском камуфляже, на крыше которого сидел Рыбак, лицо которого было закрыто шарфом.

— Не ожидал, право слово… — раздался поразительно знакомый голос с нагловатыми интонациями.

— А я предупреждала вас, мистер Бугай… — раздался укоризненный голос леди Ларкин.

//Там же//

— … даже думал, что придётся выковыривать тебя и твоих прихвостней из этой бетонной коробки, — произнёс я, спрыгивая с БМП в снег.

— Ты жив, — констатировал Бугай.

— Нет, я ебаный призрак, который явился тебе в ночной кошмар, чтобы укорить за убийство ни в чём не повинного Доктора, — саркастически ответил я, а затем посмотрел на сжимаемый в его руках меч. — Ты зачем притащил эту заточенную железяку? Собрался драться со мной этим дерьмом? Тогда у меня для тебя есть печальные и удивительные новости.

Я подал знак и БМП-2 разродилась выстрелом из 30-миллиметровой пушки, аккурат в левое колено Бугая, почему-то только сломав ему ногу. Странно.

Бугай упал, но оружия не выронил.

Я подал очередной знак и Игорь в очередной раз выстрелил в уже лежачего Бугая.

— Ты что, броньку какую-то нацепил? — спросил я, увидев, как вольфрамовый снаряд отрикошетил и с ошеломлённым визгом врезался в бетонную стену бугаевского каземата. — Нехило! Игорь, ещё!

На этот раз была длинная очередь. Но Бугай и в этот раз отделался лишь переломами и заброневыми повреждениями различной степени тяжести. Поразительная прочность брони.

— Итак, что мы имеем? — удостоверившись, что Бугай переломан как лист А4, который сложили в восьмой раз, я подошёл поближе. — Ты был взвешен, ты был измерен и был признан никуда не годным. Я бы так и оставил тебя здесь, не знай, что уже завтра ты оклемаешься и захочешь отомстить.

Я вытащил из кобуры Пистолет Макарова, позаимствованный у Андрея Степановича. Сам я пистолеты не ношу, предпочитаю что-то более надёжное.

— Я выстрелю тебе в голову, — сообщил я Бугаю. — Прямо в лоб. Два или три раза. Но есть одно предложение, которое может сократить количество выстрелов до одного. Ты сейчас поклянёшься мне, что не будешь вмешиваться в мои дела, я вообще о тебе больше не услышу и не получу поводов вспомнить. Гипотетически, ты сумеешь выкарабкаться из этой неловкой и головоломной ситуации. Точнее даже, мы заключим с тобой контракт. Да-да, мои ребята успели многое узнать у тех мускулистых бабищ о том, как вы тут ведёте свои дела. И своих прихвостней ты тоже придержишь. У тебя пять секунд на принятие решения. Раз, два, три…

— Я согласен, — ответил мне Бугай.

— Тогда внимательно прочитай и подпиши вот этот документ, — Ирина вышла из-за БМП и принесла контракт с писчими принадлежностями, а я посмотрел на бетонный саркофаг, который Бугай называет своим домом. — А если вы думаете, что сможете переиграть меня, то очень хорошо помните при этом, что в десантном отсеке этого БМП находится миниатюрная термоядерная бомба, которая сотрёт к хуям весь Мольск. Нам похуй, мы уже мертвы! А вы, суки, очень крепко держитесь за свои жалкие душонки, вам есть что терять!

Бугай, конечности которого более или менее восстановились, принял у Ирины документ и начал его внимательно изучать. Я терпеливо ждал. Самое сложное позади, комбинация по загону Бугая и Ко в западню сработала безукоризненно. Никогда не злите Доктора…

— Я подписываюсь, — Бугай снял колпачок с ручки фирмы «Хелло Гансвайтер» и подписался в нужных местах.

Договор — это самая сложная часть комбинации. Я почти сутки сидел за ним, прорабатывая мельчайшие детали. Зачем это всё? Безопасность.

Если бы Бугай не вышел самостоятельно, я бы подкатил к их саркофагу БМП с ядерной бомбой, которая там действительно есть, а затем начал бы шантаж и терроризм, до тех пор, пока Бугай не выйдет погулять. Дальше по уже осуществляемому плану.

— Вот и отлично, — улыбнулся максимально дружелюбной улыбкой, какая у меня только есть. — Спокойной ночи.

Выстрел.

+80 единиц опыта.

Пока готовил всё это, очень многое переосмыслил. Мне нужна была месть — я её получил. Нет, есть ещё кое-что.

Я поднял пистолет и расстрелял тело Бугая остатком магазина. Вот теперь всё. Пусть броня не пропустила пули, но моральное удовлетворение я получил.

Как там говорили очень злые евреи, придумавшие очень злого бога? Кровь за кровь, зуб за зуб, око за око и всё в этом духе.

Теперь всё будет нормально. Можно возвращаться к обычной жизни, если получится.

Погрузившись на БМП, мы поехали вдоль набережной, пока не покинули город.

Далее мы выехали на лёд, я обезвредил бомбу и заложил заряды под машиной.

Красная кнопка детонатора — хлопки взрывов — БМП уходит под лёд Молги.

— Что дальше? — спросила Ирина.

— Я попробую стать псевдочеловеком и продолжу жить дальше.

На Коммунистической я вошёл в родительскую квартиру и завалился на диван, как тысячи раз до этого. Эх…

— Вы ужинайте и начинайте преобразование в инфильтраторов, — обратился я к остальным. — Я тоже начну кое-какое преобразование.

Уверенно жму на кнопку старта и жду результата.

Как всегда, сначала ничего не происходит, а потом меня вышвыривает из сознания.

Вокруг тьма, никаких ощущений. А потом прямо посреди нигде появилось зеленоватое меню.

Я слегка прихуел, потому что меню представляло из себя каталог моих характеристик, которые можно было понижать, но не повышать, удалять, но не добавлять.

Статус «псевдочеловек» остаётся, но его можно скрыть.

Но это сущая хуйня по сравнению с вкладками «Воспоминания» и «Идеи». Не знал, что у меня есть какие-то идеи.

Как понимаю, мне представился прекрасный шанс забыть всё это дерьмо, происходившее со мной последние дни…

Ладно, думаем…

Короче, не знаю, сколько я размышлял и крутил настройки, но кое-что внятное получилось.

Удалил к хренам все навыки инфильтратора, мне это дерьмо больше не нужно, придал идее поиска родителей чуть больший приоритет, а то реально как мудак, только о себе и думаю. Выдрал все воспоминания о последних днях и событиях, даже из подкорки, но тут «интерфейс» воспротивился, дескать, низзя без воспоминаний, конфликт!

Пришлось «рисовать».

Начеркал прикольную реалистичную историю о встрече с кучей людей и своих приключениях.

Ногу я допилил, потом занимался всякой хренью, связанной с уже обыденным моим выживанием. В Нижнем встретил группу Степаныча, только встреча была несколько иной. Не надо нам больше этих близких эмоциональных связей, которые при таком раскладе просто не могли возникнуть. Просто очередные люди на праведном докторском пути…

В Селябинске меня теперь тоже сбили, но без фатальных последствий и не на Ми-8,