href="ch2-1009.xhtml#id851" class="a">[1009]. Перспективы применения НТР в экономике как мечту советских экономистов восторженно описывал и будущий премьер Валентин Павлов[1010].

В это время на обсуждениях будущего пленума уже шла речь о «перестройке хозяйственного механизма» с «выходом на общеэкономические проблемы, структурную и инвестиционную политику», однако без конкретизации подходов к решению этих крупных проблем[1011].

Владимир Саваков, который координировал технологию работы групп подготовки пленума, в интервью четко описал круг участников этого процесса и характерным образом определил место академических специалистов в системе власти:

Я — помощник Рыжкова. И меня делает он руководителем рабочей группы по подготовке этого пленума. Мне сказали: «Денег тебе — вот, а пленум чтобы был — вот (показывает большой палец). И чтобы было видно, куда мы попрем-то». И, учитывая этот опыт работы с бригадами, я набираю головастиков[1012]. У меня все были — Ясин, который работает сейчас в Высшей школе экономики, Явлинский Гриша. Гриша — отдельная песня. Гриша-то и сделал эту песню. У меня был Гайдар Егор Тимурович в рабочих бригадах. Я набираю этих головастиков, и мы делаем постановление пленума[1013].

Валерий Кушлин был приглашен в Экономический отдел ЦК КПСС в 1983 году для разработки тематики, связанной с хозрасчетом. В декабре 1982 года, за два месяца до этого, он защитил докторскую диссертацию по проблеме экономики научно-технического прогресса, и его «посадили на это направление в Экономическом отделе»[1014]. В 1984–1985 годах он участвовал в заседаниях группы в Серебряном бору. По его мнению, ключевую роль там, причем еще на ранней стадии, играл не имевший экономического образования и опыта будущий член Политбюро Александр Яковлев, который в 1960-е предположительно был участником «шелепинской» группировки[1015]: «Яковлев был… негласным лидером интеллектуальным»[1016].

Однако процесс подготовки был прерван в конце 1984 года по инициативе Константина Черненко, который заинтересовался происходящим за его спиной и вне ведения Комиссии Политбюро по управлению народным хозяйством. Вадим Медведев объясняет отмену пленума ревностью Черненко и председателя Совета министров СССР Николая Тихонова к Горбачеву, курировавшему подготовку пленума[1017]. На Политбюро они предложили вопросы для пленума рассмотреть через год на очередном съезде КПСС как более масштабном мероприятии[1018]. Сам Горбачев в мемуарах утверждает иначе. Поняв, что проведение пленума сильно раздражает беспрестанно находящегося в больнице Черненко и его единомышленников в Политбюро, они с Лигачевым приехали к генсеку и предложили отменить пленум, что и было благожелательно воспринято и больным, и частью членов Политбюро[1019]. Очевидно, что Горбачев в ситуации неопределенности не хотел раздражать людей, которым, возможно, вскоре пришлось бы голосовать за его кандидатуру на пост Генерального.

Вместе с тем Черненко и Тихонов понимали, что развитие индустриальных технологий — важная задача. Об этим свидетельствует не только активная деятельность секретаря ЦК КПСС по промышленности Владимира Долгих в этот период, но и назначение 24 сентября 1984 года на пост заместителя председателя правительства СССР Якова Рябова, которому были поручены три вечно отстающих с технологической точки зрения, но экономически очень важных комплекса — химический, нефтехимический и лесобумажный. Для них он продолжил разработку большой концепции модернизации химической промышленности, начатую им в Госплане вместе с отраслевыми министрами еще в 1979 году[1020]. Его деятельность была вполне успешной:

в конце 1985-го и начале следующего года на Политбюро ЦК КПСС я докладывал по двум глобальным проблемам развития экономики страны на длительную перспективу — о проекте программы развития химизации народного хозяйства, которая была принята… и о проекте постановления по развитию сырьевой базы цветной металлургии в 1986–1990 годах. Там были определены объемы добычи основных многотоннажных цветных металлов, а также строительство объектов по золоту, вольфраму, молибдену, ниобию, титану, меди и др.[1021]

В результате Рябов не только остался на своем посту при перетряске Совета министров СССР после прихода туда его прежнего выдвиженца Рыжкова, но и получил в свое ведение металлургию и геологию[1022]. А металлургия, как мы увидим ниже, была для предсовмина приоритетной отраслью.

По иронии судьбы апрельский пленум ЦК КПСС занялся не НТР, а избранием нового генсека. О пленуме речь пойдет дальше, но сам Горбачев в первый же месяц после избрания генсеком возобновил обсуждение пленума по НТР, переименовав его во Всесоюзное совещание «по вопросам ускорения научно-технического прогресса», которое в итоге прошло 11 июня 1985 года и имело заведомо более низкий статус[1023]. Для его подготовки была проведена еще одна «встреча в ЦК с практическими работниками сферы экономики, учеными, партийными руководителями». Суммируя ее результаты, Горбачев отметил поддержку своим тезисам, из которых в публичном изложении напрочь исчезли упоминания об отставании СССР в военной сфере как причине реформ. Теперь они звучали так:

о «необходимости изменения хозяйственного механизма, предоставления широкой самостоятельности предприятиям», «не удастся осуществить реформы в экономике, если не займемся основательной перестройкой управленческих структур и децентрализацией управленческих функций», «немалого можно добиться за счет жесткой требовательности, налаживания ритмичной работы, но это все-таки паллиатив, не способный компенсировать недостатки в стимулировании труда и экономическом механизме»[1024].

То есть усиление НТР, а следовательно, и ВПК виделось им (как и во всех дискуссиях об этом в 1970-е — начале 1980-х годов) через предоставление больших прав директору и введение хозрасчета, а также отказ от жестких (то есть министерских) форм контроля и управления[1025]. Как на практике это было реализовано, мы увидим ниже.

Апрельский пленум 1985 года и начало «ускорения»

25 апреля 1985 года на пленуме ЦК КПСС эта программа инвестиций в машиностроение получила название «Ускорение», став одним из трех лозунгов модернизации — «Перестройка. Ускорение. Гласность». Горбачев, формулируя цели и задачи партии и страны на будущее, заявил:

Задача ускорения темпов роста, притом существенного, вполне выполнима, если в центр всей нашей работы поставить интенсификацию экономики и ускорение научно-технического прогресса, перестроить управление и планирование, структурную и инвестиционную политику, повсеместно повысить организованность и дисциплину, коренным образом улучшить стиль деятельности[1026].

При этом последний элемент триады — Гласность, то есть де-факто политические свободы, прибавился к Перестройке и Ускорению только в середине 1986 года, когда, по словам Горбачева, стало ясно, что заявленная на апрельском пленуме кампания «встречает большие препятствия»[1027].

Собственно, это было не удивительно, поскольку оглашенная радикальная программа выглядела однобоко и нереалистично в глазах чиновников разного ранга, имевших отношение к экономической сфере. Начальник подотдела кожевенно-обувной промышленности Госплана