у своей подзащитной спросите, – огрызнулась ведьма, и секретарь сделал ей выговор за неуважение к суду. – Деньги и часть драгоценностей мы оставили в схронах, откуда их должна была забрать Дина и пустить в оборот. Что конкретно планировалось сделать с ними – не знаю, за финансы у нас всегда отвечал главарь.

– Вы до сих пор помните заученные вами номера ячеек? Всех трёх банков? – внезапно вернулась Вэл к прежней теме перекрёстного допроса.

– Да, могу перечислить, сверяйте с вашими списками, – самодовольно ухмыльнулась Ижен.

– Поверю вам на слово. И вы выкрикивали их гоблину, чтобы он открывал только нужные ячейки? А сами тем временем укладывали в сумки доллары и ценности?

– Да.

– Вы поступали также? – обратилась Вэл ко всем семерым исполнительницам и получила от них твёрдые подтверждения. – Вы все складывали похищенное в сумки, ни на миг не отрываясь от этого процесса? Ни у кого не было каких-то других дел?

– Мы слишком спешили, чтобы отвлекаться на другие дела, – язвительно прокомментировала Ижен Улен, пока её напарницы утвердительно отвечали на вопрос адвоката.

– Если высокий суд позволит, у нас есть видеозапись следственного эксперимента, на котором видно, как всё происходило в действительности, – вмешался прокурор. – Раз уж присяжные заседатели вынуждены рассматривать два дела вместо одного, им будет проще увидеть картинку воочию.

– Защита не возражает? – спросил судья.

– Нет, ваша честь, я и сама с интересом посмотрю запись ещё раз, – ответила Вэл.

На большом экране прокрутили тот ролик, что Вэл просмотрела многократно: в кабинете Вэнрайта и у себя дома. Попросив по окончании оставить на экране первый чёткий кадр с десятком ячеек, использовавшихся для опыта, она взялась расспрашивать свидетельницу о привычках и характере занятости гоблина в быту. Прокурор несколько раз порывался заявить протест, но его останавливал Дерек Ривз из тех же соображений, которыми ранее руководствовалась Вэл: нет смысла опровергать показания, которые ничем им не мешают.

– Послушайте, не знаю я его привычек и распорядка дня, – раздражённо сказала наконец ведьма. – Он всего-навсего глуповатый мальчик на побегушках, я с ним близко не общалась. Да, жил он в комнате при лаборатории, так что с того? У него все задачи были: подать и принести, из разряда пришёл – помог – ушёл. Зачем мне знать подробности его жизни?

– Оно и видно, что незачем. Вы даже не выяснили, насколько хорошо он знает числа, – усмехнулась Вэл, выдернула из лежащей перед ней папки лист с большой цифрой семь и подняла его над головой. Развернулась к гоблину, скромно сидящему на самом краю второй скамьи подсудимых и с детским любопытством глядящему по сторонам. – Рэддон, что за число?

– Семёрка, мэм, – густым басом ответил полугоблин.

– А это? – Вэл подняла лист с числом семнадцать.

– Семнадцать, мэм, – ответил парень после краткой паузы.

– А это? – Карточка с числом восемьдесят семь.

– Не помню, мэм. Плохо у меня с числами, учительница всегда ругалась, что я их забываю.

– Что значит «забываю»?! – воскликнул прокурор, выбитый из колеи неожиданным поворотом проверки.

– То и значит: он не видит логической связки в построении числового ряда и заучивает названия чисел целиком, каждого в отдельности, как названия цветов и животных. Так поступают маленькие дети, пока не разовьются их когнитивные способности. Рэддон не способен написать подавляющее большинство трёхзначных чисел и тем более – быстро отыскать их в ряду множества других, – объяснила Вэл, и зал взорвался изумлёнными вскриками.

– Но ты же закончил школу, полудурок! – заорала Ижен Улен, дёрнувшись в сторону гоблина, и медленно осела обратно на стул под острыми взглядами судьи и адвоката.

Крики в зале достигли крещендо, потребовав вмешательства судьи в дело наведения порядка.

– Тишина в зале или прикажу очистить помещение! – пригрозил Маркхайм.

Дождавшись установления тишины, Вэл склонилась к белой как мел свидетельнице и указала на экран:

– В эксперименте полиции на ячейки были повешены номера с первого по десятый, просто и без затей, поскольку целью было – измерить среднее время взлома одной ячейки, а не проверить познания гоблина в арифметике. Счёт до десяти он вызубрил отлично, тут не поспоришь. А вот вы могли сколько угодно выкрикивать номера ячеек в хранилище – он бы просто стоял столбом и улыбался.

– Протестую! Это самовольное, ничем не обоснованное заявление! – подпрыгнул прокурор, пока его помощник ошарашено тёр лоб.

– Которое легче лёгкого проверить, приведя Рэддона в реальное банковское хранилище со стеллажами сейфов от пола до потолка, – подхватила Вэл. – Впрочем, у меня с собой двадцать листов с числами, можем устроить облегчённый вариант проверки здесь и сейчас. Ваша честь, позволите?

– Да, раздайте листы зрителям в первом ряду, я сам приму участие в эксперименте. Рэддон, будьте добры, встаньте перед моим столом и показывайте числа, которые я назову.

Полугоблин угадал четырнадцать двузначных чисел из двадцати. По окончании эксперимента представители стороны обвинения бурно шептались, судья рассерженно хмурился, а ведьма на свидетельском месте, к сожалению, успела взять себя в руки и вернуть большую часть утерянной было самоуверенности.

– Когда я говорила, что мы называли ему номера ячеек, я имела в виду, что мы указывали на них, – исправила Ижен свои показания, и прокурор повеселел.

– Постойте-постойте, – насмешливо запротестовала Вэл. – Вы все, все семь налётчиц, дали показания под присягой, что собирали сумки, пока Рэддон ломал ячейки. Что ни у кого из вас не было других дополнительных дел. Кто же тогда тыкал ему пальцем в диктуемые номера, не имея возможности спешно паковать сумки?

– Я, – решительно заявила ведьма, крепко стиснув зубы и упрямо выпятив острый подбородок. – Простите, что не конкретизировала сразу процесс выбора ячеек для взлома. Мне подумалось, что «назвать» и «ткнуть в нужную ячейку пальцем» – не принципиально разные определения.

– А «бегать, тыкая пальцем» и «набивать сумки долларами» – тоже не сильно разные вещи, – в тон ей заметила Вэл.

– Именно так! Какая разница, если всё привело к одному итогу? – парировала ведьма.

– Ваши неточности сильно смахивают на лжесвидетельство, – гневно заметил судья Маркхайм. – Расскажите ещё раз, со всеми подробностями, как происходил процесс ограбления хранилищ.

Ижен Улен выдала отредактированную версию, в которой она сопровождала полукровку, указывая на нужные номера, он пробивал бронированные дверцы, а шесть других ведьм