Тусклого освещения прожектора, установленного на посадочной площадке, недостаточно: не вижу выражения его глаз. Но темная бровь ехидно изгибается, это точно.

— И что ты ответила на это заманчивое предложение?

А что я могла ответить? Распрощаться здесь и сейчас? Насовсем?

Бросаю взгляд на Карлу: еще разговаривают. Шон отошёл, чтобы не мешать, и пинает ногой полуневидимый во мраке булыжник. Охрана сместилась к шефу и зорко бдит за округой. Поэтому, поддавшись порыву и моменту, преодолеваю разделяющее нас с Джеком расстояние в один шаг и обвиваю его шею руками.

— Ни за что, — привстав на цыпочки, многообещающе шепчу ему на ухо, когда он догадливо опускает ко мне голову.

Ржет.

— На такой ответ я и рассчитывал.

Да между нами уже такой уровень сексуального напряжения, что скоро молнии бить начнут!

Естественно, мы с братом полетим на «Ласточке», это даже не обсуждается.

* * *

— Твой любовник? — Карла впервые заговаривает со мной, когда флайер поднимается в воздух.

Если бы…

— Деловой партнёр, — отвечаю. — Я здесь, вообще-то, работаю.

Карла адресует мне сдержанный смешок и отворачивается к окну.

— Ну и зря, ничего такой мальчик.

— Да, фактурный, — беспардонно вмешивается в чужой разговор Мурильо, и теперь и я отворачиваюсь к окну со своей стороны, чтобы ничего не ляпнуть. — Я бы его снял.

Шон, устроившийся на сиденье рядом со мной, давится воздухом и начинает отчаянно кашлять.

— В фильме своём снял бы! — оскорбленно поясняет светило кинематографа. — А вы, юноша, кстати говоря, кто? Мы раньше не встречались?..

Глава 64

Знала бы заранее, что Марио Мурильо — большой поклонник «Пьяных бесов», и правда предпочла бы спать на земле или на пыльных стульях. Потому что после знакомства во флайере эти две «звезды» спелись настолько, что их теперь водой не разольешь.

— Это будет шикарный саундтрек к моему новому фильму! — то и дело восклицает Марио. — Сам Шон Коллинз!

Или Мурильо — большой поклонник капиталов Виктора Коллинза, а не группы его сына? Бедняга Шон.

Брат вносит какие-то предложения, и Мурильо снова впадает в экстаз:

— Волшебно! Идеально!

Морщусь и пытаюсь пропускать эти вопли мимо ушей. Потом промою Шону мозги.

А «Пятый» действительно устроился с комфортом. Разбитый на равнине палаточный лагерь больше похож на маленький город, только вместо основательных зданий с фундаментом здесь стоят шатры. Все пространство «поселения» ярко освещено, играет негромкая музыка, туда-сюда снуют люди, тут и там слышатся разговоры, время от времени раздаются взрывы хохота.

Цивилизация! «Пятый»! Любимый рабочий шум! Вау! Оказывается, и на Пандоре можно внезапно почувствовать себя дома.

— Освободите для мисс Вейбер и ее брата отдельную палатку, — велит Карла, королевским жестом отсылая все организовывать подоспевшего помощника.

Палатка была бы очень кстати. По правде говоря, с ног валюсь. А стоящие чуть в отдалении душевые кабины так и манят своими блестящими боками.

— Шо-о-он, — дергаю брата за рукав, — может, завтра все обсудите?

На что получаю возмущенные взгляды сразу двух пар глаз и ненавистный одной — Клариссы. Ясное дело, если Марио отвлечется от новой «игрушки», он снова заставит ее массировать ему пятки.

И тут на мое плечо ложится властная ладонь Богини Олимпа.

— Оставь их. Пойдем. Поболтаем.

Внутренне передергиваюсь. «Поболтаем» — это «Пойдем, я повешу тебя на ближайшем суку»? Благо высоких деревьев в зоне видимости не наблюдается, а ветки близлежащих кустов не выдержат веса и моих ботинок.

Однако расплываюсь в улыбке.

— Как скажешь, Карла.

Отмазаться все равно не удастся — Карла смотрит так, будто готова собственноручно меня утопить, если прямо сейчас заикнусь о душе или отдыхе.

— Кларисса, — начальница окликает свою помощнику, — Марио на тебе, не подведи.

— Конечно, мисс Рейверин. Я все контролирую, мисс Рейверин.

Кривлюсь от омерзения. Я тоже прогибаюсь под Карлу, но не надо же облизывать ей ноги. Когда же до Кло дойдет, что лизоблюдством можно заслужить косточку, но точно не уважение?

— Туда, — указывает шеф направление.

Делать нечего, иду следом.

Черт, без каблуков я ей чуть ли не по пояс.

* * *

Шатер Карлы можно назвать палаткой только в бреду — это просторные апартаменты с мягкой мебелью и отдельной ванной комнатой, разве что роль стен в которых выполняет плотная ткань, а не бетон или пластик.

— Уютно у тебя, — бормочу, переступая порог.

— Не жалуюсь, — откликается Карла, даже не обернувшись.

Проходит вперед и включает переносной кондиционер. По шатру сразу же начинает циркулировать свежий прохладный воздух. Шеф расслабленно ведет плечами и, вскинув длинные руки к затылку, запускает их во влажные после духоты волосы, перебирает белые пряди.

— Адское местечко, — комментирует.

— Которое стало значительно лучше, после того как освободили рабов.

Карла оборачивается через плечо не иначе как только затем, чтобы одарить меня пренебрежительным взглядом.

— Пытаешься заговорить мне зубы?

Взгляд не отвожу, смотря прямо — с Карлой Рейверин только так.

— Делюсь впечатлениями, — говорю.

Шеф хмыкает, оценив мой ответ, и сбрасывает с плеч полупрозрачный пиджак, оставшись в открытой майке.

— Присаживайся, — указывает мне на кресло у круглого столика. — Билли, организуй нам вина! — кричит в сторону оставшегося поднятым полога.

В дверном проеме тут же появляется тощий парнишка лет двадцати, не старше.

— Какого именно, мисс Рейверин?

У этого еще не все потеряно: видно, что побаивается Карлы, но глаза не опускает и лизнуть что-нибудь, как противная Кло, не пытается.

— Моего любимого, — морщит свой идеально прямой нос Богиня Олимпа.

— «Месячные Афродиты», — подсказываю. Карла одобрительно косится в мою сторону. — А мне «Белый лотос», если есть.

— Естественно, есть, — бросает начальница, взяв из ящика пилочку и принимаясь полировать ногти — ну вылитый Баронет.

Опускаю взгляд на собственные, подстриженные под корень на «Старой ласточке» ногти. Или это просто намек на то, что мне тоже не помешал бы маникюр?

Билли убегает выполнять заказ, а Карла одаривает меня оценивающим взглядом.

— Где твои волосы? — спрашивает в лоб. — Каблуки? Приличная одежда? Ты похожа на местную уборщицу.

Одним из тех качеств, за которые я безмерно уважаю начальницу, является как раз ее способность говорить неприятные вещи в лицо.

Выдерживаю пристальный взгляд.

— Не самая приятная командировка. На качестве материала это не отразится.

Однако выражение льдистых глаз