— Что — сделать? — рычу, не сводя глаз с Карлы и крепче сжимая шприц. Будь он из стекла, а не из пластика, давно бы уже лопнул.

А та самодовольно улыбается и указывает подбородком за мое плечо.

— Вколи дозу «тумана» своему брату и докажи, что такая беспринципная, как говоришь. Когда его тело найдут, то решат, что он был заодно с дилерами и пошел в шахту за заначкой. Вырубил охрану у входа, пробрался внутрь…

— Ты спятила, — шепчу, не веря своим ушам.

— А ты солгала, — парирует Карла. — Принципы, Кайя. — Вздыхает. — Но моя совесть чиста: я дала тебе шанс. Дважды… Так, значит, нет? — Ее улыбка становится совершенно хищной.

Она играет, она упивается властью… Да пошла она в задницу!

Отшвыриваю от себя шприц.

— Да подавись, убивай! Когда мой отец узнает, что оба его ребенка погибли здесь при странных обстоятельствах, он камня на камне не оставит от этой планеты и разберет на лоскутки всех, кто в этот момент тут присутствовал.

Карла смеется.

— Как ты веришь в своего папу.

И я действительно верю. Я знаю.

— Хорошо смеется тот, кто смеется последним, — огрызаюсь.

— Точно, — охотно соглашается Карла. — Обернись-ка лучше.

Хмурюсь, не понимая. Чего она хочет? Показать, что ее люди застрелят Шона первым?

Поворачиваюсь и…

— Шон, положи его! — вскрикиваю и бросаюсь вперед.

В тот же миг красноречиво щелкает затвор у одного из охранников. Замираю.

— Стой на месте, — холодно велит Карла. — Твой брат умнее тебя.

Да какое там? Если он умнее, то какого черта приставил иглу к своей шее? Там доза для слона, даже будь внутри обычный наркотик. А это, мать вашу, «синий туман»!

— Шон, не будь идиотом. Она все равно меня убьет. Я слишком много знаю, — остаюсь на месте, но пытаюсь уговорить.

— Драматично, — восхищается Карла.

Майкл подхохатывает, поддерживая хозяйку.

— Шон, не глупи. — Протягиваю руку. — Дай. Мне. Шприц.

А у того в глазах паника, рука подрагивает.

— Ты ее не убьешь?.. — Смотрит только на Карлу. — Если я…

Боже, игла у его шеи ходит ходуном.

— Убьет! — ору, от злости притопывая ногой и вонзая ногти в ладони.

— Не убью, — мурлычит Гера, кажется, искренне наслаждаясь шоу. — Даю слово. Правда, Кайя? Ты остынешь, одумаешься, поймешь, что глупо, если твой брат погиб зазря, не так ли?

— Размечталась, — рычу.

И вовсе я, оказывается, не так уж хочу жить. А если выживу, костьми лягу, чтобы ее утопить.

— Шон, не смей! — У меня голос срывается.

Ой, да плевать на охранников. Кидаюсь вперед с одним намерением — отнять проклятый шприц и всадить его содержимое хотя бы в себя, чтобы этот идиот больше не занимался благородным самопожертвованием.

Майкл, повинуясь властному кивку Карлы, бросается наперерез.

— Пусти! — Брыкаюсь и лягаюсь, пытаясь вырваться из его хватки. — Отпусти, сволочь!

Я босиком, не могу даже врезать каблуком по ноге.

— Шо-о-он!

Игла входит в шею. Он давит на стержень, вводя в себя синюю жидкость.

— Дурак! Не прощу!

Шприц падает из вмиг ослабевших пальцев, и Майкл тут же меня отпускает. Кидаюсь к медленно оседающему на пол брату.

— Придурок, идиот, дебила кусок… — Захлебываясь слезами, успеваю подхватить его голову, прежде чем она встречается с твердой поверхностью. Кладу себе на колени, слепо глажу лицо дрожащими пальцами. — Что ты наделал?! Дурак! Что ты наделал?!

А на губах Шона расползается блаженная и совершенно идиотская улыбка. Глаза закатываются, тело обмякает.

— Пристрели ее и вложи пистолет ему в руку, — холодно распоряжается Карла.

Зажмуриваюсь. Гори в аду, лжебогиня.

Грохочет выстрел.

Глава 67

Выстрел, потом еще и еще. Громкие голоса, топот бегущих ног. Запах горелой плоти и паленой земли.

— Кайя! — Кто-то трясет меня за плечо. Я ничего не понимаю, я не здесь, я там — с ним. — Кайя! Да черт тебя… — Меня оттаскивают от бесчувственного тела брата; пытаюсь брыкаться. — Кайя! — После чего с силой встряхивают, крепко схватив за плечи.

Распахиваю глаза, возвращаясь в реальность.

Джек.

— Что ему вкололи? Сколько прошло?! — Еще раз встряхивает, чтобы мои мозги наверняка встали на место и заработали.

О господи!

— «Туман», пять кубиков, несколько минут, — выпаливаю скороговоркой.

— Медиков с синтезатором крови сюда! — орет Джек в свой комм. — Какая у него группа крови? — Впивается в меня взглядом.

— Первая положительная.

— Заправляй на ноль-плюс!

Ему что-то отвечают, но он уже не слушает, обрубает связь и тянется куда-то к карману на штанах.

У меня голова кружится. Все помещение наполнено дымом и людьми в синем. Глаза печет, не вижу ни Карлу, ни Майкла, ни их головорезов.

— Что ты делаешь? — хриплю, видя, как Джек достает нож и, присев на корточки возле моего брата, с сосредоточенным выражением лица принимается делать надрезы на его теле: запястья, шея…

— Что ты, черт возьми, делаешь?! — срываюсь на крик.

Джек зыркает на меня так, что, рванувшись было к нему, замираю на месте.

— У нас пара минут, чтобы заменить кровь, иначе он или умрет от передоза, или подсядет на «туман» и умрет не сейчас, а через год, — поясняет таким тоном, будто с размаха отвешивает пощечину. — По-другому не успеем.

Зажимаю запястьем рот и часто-часто киваю, больше не мешая.

Кровь растекается по земле. Ее так много, что не верится, как столько может поместиться в одном человеке.

— Я здесь! — К нам подлетает Лариса. Джек мгновенно поднимается и отходит, освобождая ей место. — Сюда. Кладите, — командует капитанша своим помощникам в синем, которые привели с собой носилки на гравиподушке. — Синтезатор! Вот так… Скальпель…

— Иди сюда. — Горячие, мокрые от крови моего брата руки ложатся мне на плечи сзади и оттаскивают в сторону. — Не мешай, Лариса знает, что делает. — Поворачивает к себе лицом, как безвольную куклу.

Он прав, я в шоке и почти не соображаю. А трясет меня так, словно внутри работает стиральная машина в режиме выжимки.

— Он выживет? — сама не узнаю свой голос, он звучит по-настоящему жалко. А меня колбасит