– Слух ходит, что у нас тут в услужении молодой Княжич,– ответил ей Самаэль.– Не ровен час будет призван обратно домой, занять отцовский престол.

Искоса взглянув на валакха, мужчина нахмурился:

– Тем больше мне не нравится его здесь присутствие и разговоры, что кое-кто обещал ему свою дочь.

– Сейрен ему по душе,– Айорг повёл плечом, но видимое безразличие не вязалось с тем, с какой тоской он уставился на злополучный козий сыр.

Впрочем, реакция на именно этот продукт у него всегда была однообразной: готовый съесть всё, что хотя бы отдалённо сыр напоминало, любую еду из козлиных и их производных валакх на дух не переносил.

– К тому же, какая разница, кого ей брать в мужья. Мало того, что прав на престол она, как женщина, не получит при всём желании, так ещё и незаконнорождённая. Все, что я могу им предложить в качестве приданного – пара мешков золотых, да поместье где-нибудь подальше от столицы.

Оливия, надеясь, что за ней наблюдают не очень внимательно, нахмурилась. Когда её выдали замуж за Владыку, она не особо радовалась, но всё было лучше, чем оказаться отданной отцовскому старому знакомому купцу, который был хуже немощного правителя. Фикяр хотя бы ничего от неё не требовал толком, а тот, кого отец прочил до попадания в южное крыло дворца, отличался большой охотой до молоденьких девушек, когда сам по внешнему возрасту годился каждой из своих любовниц в деды. Привычная к тому, что супругов редко была возможность выбрать – уж точно не тогда, когда ты была дочерью зажиточной фамилии – Оливия возмущалась мало и в основном наедине с самой собой.

Тот факт, что нынешний Владыка не отказал ей в возможности избежать Холодного дворца, давал надежду, что и со своими дочерьми он будет мягок, но тут реальность напоминала о себе. Сейрен и Мадлена имели шанс на жизнь при дворе в основном, потому что появились в жизни валакха, когда он был ещё регентом. Возникни они на пороге сейчас, он бы на них и не взглянул: дочери, к тому же рождённые вне брака, монаршими отцами игнорировались напрочь.

– Не печальтесь, Ваше Сиятельство,– Айорг всё-таки заметил её состояние.– Выглядите так, будто я тут рассуждаю о перспективе продать одну из своих дочерей в рабство в Саадалию.

– Это было бы слишком жестоко,– не сдержал смешка Самаэль.– Да и они бы её не взяли. Эти навозники думают, что мы все кровожадные монстры, которые на досуге запекают младенцев в печи.

– Правда?– Оливия недоверчиво прищурилась.– Все не может быть настолько плохо.

– Поверьте, сударыня, может. Я год провёл в их стране, и одно только упоминание империи вызывает у тех людей реакцию такую же, как у нашего народа – Геенна.

– В таком случае хорошо, что ты знаешь их язык,– с усмешкой подметил Айорг.– Наверняка, смог сойти за своего, когда напивался в очередной таверне.

– Как и ты в Пантеоне намедни, когда пополз.

Владыка глухо рыкнул сквозь зубы, стискивая столовый нож до побелевших костяшек, но с места не двинулся. Атмосфера накалилась до предела в считанные секунды, однако тави, за которым Оливия наблюдала, кажется, и не заметил этого. Просто поднялся с места и, оправдавшись желанием побыть вдали от «калечных», ушёл в личные покои.

Некоторое время женщина смотрела на слегка покачивавшуюся после того, как тави её сместил, чтобы пройти, гардину. Многого во дворце она не знала, но разговоры то и дело ходили, а слушать ещё никто и никогда не запрещал, поэтому так или иначе детали порой выясняла. Как ни старалась сейчас, не могла припомнить толком, почему валакх решил поддеть великого генерала именно на тему непомерного потребления алкоголя.

Слишком увлёкшаяся этим занятием, она совершенно пропустила момент, когда помещение стоило бы покинуть. Свою ошибку вместе с Айоргом поняла, когда услышала стук в дверь.

Шикнув на запаниковавшую – не стоило ей быть здесь и слушать дальнейшие слова – вдову, валакх указал ей в сторону личных покоев.

Дождавшись, когда женщина исчезнет за тяжёлой тканью гардины, Владыка со вздохом выпрямился и натянул на лицо улыбку:

– Заходи.

4.

Выражение лица Раджара прочитать было сложно. Не то, чтобы Айорг слишком сильно старался: его больше заботило, не соизволит к ним присоединиться тави, коль скоро обсуждаемые темы напрямую касались и его. Самаэль нос из личных покоев показывать не стремился и в целом до сих пор не ушёл только, потому что не был силён в создании переходов, а вылезать через окно на четвёртом этаже было задачей не из лёгких.

Ифритёнок между тем выглядел так, будто наличие Владыки в кабинете раньше положенного срока его расстраивало и раздражало одновременно. Как только заговорил Ноктис, как бы невзначай заметивший, что по пути сюда видел, как выходец из Геенны мило беседовал с главами налогового и казначейского ведомств, стало ясно, что такую реакцию вызывал именно перевёртыш. Раджар буквально ждал момента, когда верного слугу валакха пробьёт на рассказать всё, что посчитал очередным заговором.

Оправдания, какие бы они там ни были, Айорг пропустил мимо ушей. И без лишних объяснений было понятно, что в союзники Масра и Джевиш пытались заполучить самое невыгодное существо: ифритёнок прекрасно понимал, как к нему относились при дворе, и знал, что шанс не возвращаться домой ему может обеспечить только нынешний правитель. Все остальные, как бы ладно ни говорили о дружбе до гроба, избавились бы от мальчишки, едва убрали бы с пути его покровителя.

Больше волновал, как и повелось в последние несколько дней, Гринд. Обычно на уколы на тему выпивки он реагировал в меру спокойно – мог огрызнуться, но до демонстративного ухода с глаз долой не доводил. Тем более редко огрызался с переходом на тему старых ранений так, что валакх начинал скрежетать зубами.

Голосок внутри напомнил, что это было давно и в нынешних реалиях совсем не тянуло на правду. Как бы ни убеждал тави, что их дружба продолжает цвести и пахнуть, аромат у неё был гнилой. Можно было сколько угодно твердить самому себе, что прошлое оставалось в прошлом, только потом он смотрел на собеседника и видел перед собой того, кто косвенно нёс ответственность за смерть родителей – и что-то внутри менялось, выталкивая наверх злобу и желание задеть побольнее.

Вздохнув, валакх закрыл лицо ладонями. В попытке избавиться от лишних собеседников поручил тайному сыску и Раджару в частности в ближайшие пару дней найти какой угодно компромат, позволивший бы обвинить всех глав, кроме Ойсена, в заговоре/измене и прочем – это дало бы право их сместить. Ноктиса отправил разнести по институтам и лицеям новость о грядущем экзамене в правление.

Последний не проводили уже несколько лет по инициативе недавно почившего Онерли, но учебные заведения каждый год к нему исправно готовились, так что проблем возникнуть было не должно.

Как только остался один, Айорг с очередным вздохом лёг на стол, предварительно отодвинув к краю поднос с едой. Толком не уделил внимания даже подозрительно розовощёкой Оливии, прошмыгнувшей мимо и утащившей остатки завтрака. Кажется, она сказала что-то о том, что тави решил за неимением вариантов к бегству доспать свои оставшиеся пару часов. Спал, да и ладно. Хотя бы не было риска снова сцепиться из-за какой-нибудь мелочи.