Люди орали и выли наравне с вордом. Сверкали на солнце мечи. Клешни ворда вонзались в землю. Кровь – красная и мутно-зеленая – забрызгала стену. Ворд, казалось, не замечал ее, и все же скользкие пятна мешали тварям подниматься и лишали опоры для замаха клешнями. Ворд напирал, легионеры отбивались. Стоявшие прямо на стенном забрале бились мечами и щитами, кто был дальше от края – длинными копьями. Местами ворд взбирался на гребень, но жесткий отпор легионеров не давал ему закрепиться.

Ворд все накатывал, заливая землю убийственными живыми волнами. Волны разбивались о сталь легионов и кровь алеранцев, но прилив не ослабевал. Твари карабкались друг по другу в своем стремлении добраться до легионеров, и растущее число их тел под стеной образовывало пандусы, ведущие наверх.

Близился перелом. Еще немного – и ворд закрепится где-нибудь на стене, а уж оттуда хлынут тысячи. Враг тоже это чувствовал. Все больше его созданий облепляли стену. Шагни Эрен вниз, он мог бы пройти милю, не коснувшись земли.

Пора.

Обернувшись влево, он кивнул одетому в доспехи старику-гражданину.

– Начнем?

Доблестный Грэм снял шлем, наблюдая за штурмом. Волосы его, некогда огненно-рыжие, теперь поседели, и лишь несколько упрямых вихров отливали огнем. Кивнув, он вытащил зажатый под мышкой шлем, напялил на голову.

– Давай. Плотнее некуда, вот-вот захлестнут стену.

– Дадим сигнал? – спросил Эрен. Первый сигнал, будучи подан, должен был передаваться по всей стене, от одного заклинателя огня к другому.

Грэм невесело хмыкнул:

– С приказами погоди, малыш. Мы видим только тех, что перед носом. Ими и займемся. Вся картина видна Бернарду, ему и решать. Даст знак, когда будет пора.

В двух десятках шагов от них ворд выбрался на стену, насадив на полумесяц клешни взвывшего легионера. Второго он отбросил как игрушку и сам тут же погиб под тяжелой кувалдой заткнувшего брешь рыцаря Земли, но тем временем три его сородича успели взобраться наверх и пробиться дальше. Еще несколько мгновений – и подоспеют новые.

– Грэм? – Голос Эрена опять дал трещину.

– Жди! – прогремел старик.

Граф Кальдеронский должен был, прежде чем подавать сигнал к следующему ходу, выждать, пока под стеной скопится как можно больше врагов. Эрен об этом знал. Знал и о том, что в столь важном сражении Кальдерон при необходимости пойдет на жертвы. Не может не пойти. Затем и нужны в бою командиры, чтобы уравновесить логикой и рассудком горячечные требования рукопашных бойцов.

Только вот прямо сейчас, когда три ворда торчали на стене и один смотрел прямо на него, Эрену было не до военной науки. И еще в голове мелькнуло, что зря он вчера отказался от предложенных доспехов. Пара пудов стали, прикрывающей хрупкую плоть (и казавшейся вчера нестерпимой обузой тому, чьим главным достоинством, в сущности, были проворные ноги), вдруг представились блестящей идеей.

Когда на гребне стены показался четвертый ворд, Эрен сообразил, что контратака их уже не спасет, даже начнись она прямо сейчас. Либо они отобьются сами – немедля, – либо ворд убьет всех, кто с ним рядом, и, весьма вероятно, самого Эрена. А хуже всего, убьют Грэма – одного из немногих заклинателей огня, способных создать необходимый для встречного удара жар. Никак нельзя было допустить его гибели.

Вслед за рыцарем Земли на прорвавшихся плечом к плечу двинулись легионеры. Они достали двух первых, но третий смахнул одного легионера вниз, в море клешней. Вопль падающего оборвался так резко, будто он канул в воду.

Одна смертоносная клешня обрушилась на Эрена, и тот, отскочив, выкрикнул:

– Берегись, Грэм!

Пригнувшись, он плечом подхватил старика под бедра, грубо отбросив от наступающего ворда.

На этом он потерял драгоценные мгновения. Не успел выйти из-под удара: выброшенный вперед крюк богомоловой клешни до крови пробороздил ему лопатку, не достал выгнувшейся от боли поясницы и вспорол ягодицу.

Пошатнувшись, Эрен упал на колено. Инстинкт подсказывал, что оставаться на месте нельзя, а разум – что выйти из-под ударов невозможно. Легионеры уже спешили заткнуть прорыв, но до них еще предстояло пережить бесконечные секунды.

Эрен запрокинулся навзничь, навстречу богомолу, и в падении ушел в перекат. Клешня мелькнула над ним и промахнулась, вонзившись в камень.

Эрен очутился прямо под вордом, заплясавшим в попытке вырвать застрявшую клешню. Почти под руку подвернулось копье убитого легионера. Умение Эрена заклинать дерево было не таково, чтобы хвастаться в письмах домой, но его хватило, чтобы слегка прогнуть деревянное древко, которое, упруго распрямившись, бросило оружие прямо ему в ладонь.

Подхватив копье, он мгновенно перекатился на бок, едва успев до того, как рядом ударила клешня следующего поднявшегося на стену ворда. Перебирая конечностями на манер хромого краба, Эрен прикрывался ближним врагом, сжимая копье и сызнова напрягая магию дерева, чтобы изогнуть древко в почти замкнутый вибрирующий круг. Одну секунду он потратил, соображая, куда бить и как нацелить удар: упер тупой конец в камень и освободил скрытую в дереве фурию.

Копье распрямилось и ударило. Острый конец скользнул по бронированному брюху ворда и вошел между хитиновыми пластинами – самым кончиком, но с такой силой, что задние лапы богомола оторвались от земли. Из раны ударила буро-зеленая кровь, и корчащийся ворд свалился со стены на алеранскую сторону.

Эрен самодовольно ухнул, но уханье перешло в визг, когда поясницу словно пронзило раскаленным железом. Что-то глухо стукнуло, он передернулся всем телом, мышцы правой лопатки разом свело мучительной судорогой. Что-то крепко прижимало его, не давая шевельнуться. Возможно, земное тяготение – тело показалось вдруг ужасно тяжелым.

Он оглянулся через плечо, что само по себе отдалось мучительной болью, и понял, что на него прыгнул следующий за невезучим соплеменником ворд. До клешней и места, куда они вонзились, взгляд не доставал. Подумав, Эрен решил, что оно и к лучшему. Хватит с него боли, а видеть, что там творится, ни к чему.

Дышать стало невозможно. Ему всего-то и нужен был добрый глубокий вдох. Но дыхания не было. Так нечестно… он лег щекой на камень.

Яркая вспышка, теплое дуновение, визг ворда.

– Целитель! – гаркнул Грэм.

Эрен разлепил веки, взглянул на юг. В воздухе висела одинокая ослепительно-яркая красная искра.

– Не вытаскивай, болван! – рыкнул на кого-то Грэм. – Он же кровью истечет.

– Так если эта дрянь пришпилила его к стене, – гулким и низким голосом оправдывался кто-то.

– У тебя голова вроде твоей кувалды, Фредерик, только бреши затыкать, – ответил Грэм. – Заклинай, пусть земля его выпустит.

– Ах да, сейчас.

Над Эреном склонялся