по поводу того, что 27 ноября Лумумбе удалось покинуть свою резиденцию, учитывая тщательную охрану конголезских войск. "Кажется невероятным, - заметил Нкрума, - что он остался незамеченным солдатами Мобуту". Но "очевидно, - размышлял он, - они совершенно ничего не подозревали, когда машина с Лумумбой отъехала от дома". Даже коллеги самого Лумумбы, когда им рассказали о побеге на следующее утро, с трудом поверили, что он мог быть настолько безрассудным, чтобы уехать, не приняв никаких мер предосторожности".

В Стэнливиле, в двенадцатистах милях от Леопольдвиля, Антуан Гизенга услышал новости по радио Катанги на следующее утро после отъезда Лумумбы. "Лумумба совершил монументальную ошибку, - с сожалением отметил он, - ускорив свой отъезд из Леопольдвиля - отъезд, о котором я узнал по радио одновременно со всем миром". Гизенга, который усердно работал над планом безопасного перевода Лумумбы в Стэнливиль, был горько разочарован.

Похоже, ни Нкруме, ни Гизенге не пришло в голову, что отъезд Лумумбы мог быть инспирирован врагом. Однако Раджешвар Даял, который находился неподалеку и внимательно следил за ситуацией, был глубоко подозрителен. То, как Лумумбе удалось ускользнуть от охраны АНК, предположил он в Нью-Йорке, свидетельствует об изобретательности его сторонников - "если только его побег не был на самом деле подстроен, чтобы избавиться от неудобного элемента". У Даяла были веские основания для подозрений: "Как Лумумбе удалось проскользнуть как через охрану ООН, в чьи обязанности входило не пускать нежелательных посетителей, так и через войска АНК, которые были там, чтобы предотвратить его побег, остается загадкой. Обычно охрана ООН не беспокоится о выезжающем автомобиле, но были ли конголезские войска подкуплены или их застали врасплох?

Несомненно, банкет в официальной резиденции президента Касавубу на Монт-Стэнли, который проходил во время отъезда Лумумбы, помог отвлечь внимание. Это означало, что многие VIP-персоны, живущие в том же районе, что и официальная резиденция Лумумбы, находились достаточно далеко, чтобы не замечать никакой необычной активности. Ян Скотт, британский посол, живший по соседству с Лумумбой, скорее всего, был на банкете; Скотт отправился в аэропорт, чтобы встретить Касавубу, и, как неодобрительно заметил Даял, с энтузиазмом приветствовал его. Одно здание по соседству, в котором должны были постоянно находиться люди, заботящиеся о благополучии Лумумбы, пустовало - это была вилла Натаниэля Уэлбека, поверенного в делах Ганы, которого обманом заставили оставить свой пост и вернуться в Гану.

В книге "Королева шпионов", биографии Дафны Парк, Пэдди Хейс пишет, что Парк прилетела в Стэнливиль утром 27 ноября 1960 года, в день, когда Лумумба покинул Леопольдвиль. Он приводит цитату из мемуаров Яна Скотта, в которой говорится о "женщине из числа моих сотрудников, которая случайно прибыла в аэропорт в то утро"; дата, указанная Скоттом, - 27 ноября. Эта "женщина", утверждает Хейс, "несомненно, была Парком"; он предполагает, что ее поездка в Стэнливиль была напрямую связана с ожиданием, что Лумумба вскоре прибудет туда. Если это так, то она, скорее всего, знала о предстоящем отъезде Лумумбы из его резиденции.

Слово "бегство", описывающее уход Лумумбы, доминирует в большинстве описаний этого эпизода. Но сам Лумумба ясно дал понять, что это не было "бегством", как объясняет Анисет Кашамура в книге De Lumumba aux Colonels (1966). Перед тем как Лумумба покинул свою резиденцию, пишет Кашамура, он положил на стол письмо с объяснениями. Оно гласило:

Я никогда не рассматривал свой отъезд из Леопольдвиля как бегство. Я попросил власти ООН содействовать моей поездке в Стэнливиль, чтобы провести похороны моей дочери, которая умерла 18 ноября в Швейцарии, куда она была отправлена под присмотром доктора Бека.

К этому я добавляю тот факт, что с момента ее рождения у меня не было и никогда не будет возможности увидеть свою дочь.

"Моя поездка, - сказал Лумумба, - носит сугубо семейный характер". Затем он добавил:

Оно ограничено по времени; я вернусь в Леопольдвиль, где ожидаю прибытия примирительной комиссии [ООН]. Кроме того, я надеюсь вскоре встретиться с месье Касавубу, который с Нью-Йорка поддерживает идею организации Национального круглого стола, которому я должен содействовать как премьер-министр единственного законного правительства, одновременно с месье Тшомбе, президентом провинции Катанга.

Этими словами Лумумба письменно подтвердил, что рассчитывает вернуться в свою резиденцию.

Судя по всему, Лумумба очень верил в результаты работы Согласительной комиссии. Однако для нескольких его министров и высокопоставленных членов МНК будущее выглядело мрачным. Голосование в ООН в пользу Касавубу в начале того же месяца убедило их в том, что они больше не могут рассчитывать на то, что войска ООН защитят их от арестов, пыток и даже убийств.

В Леопольдвиле обсуждался вопрос о поездке в Стэнливиль среди ядра сторонников Лумумбы, включая Антуана-Роже Боламбу, государственного секретаря по вопросам информации и культуры; Клеофаса Камитату, председателя правительства провинции Леопольдвиль и провинциального председателя СРП; Джозеф Окито, уважаемый вице-президент Сената; Морис Мполо, министр молодежи и спорта; Жоаким Масена, министр труда; Анисет Кашамура; Жорж Гренфелл, государственный министр; и Джозеф Мбуи, министр по делам среднего класса.

В полночь 24 ноября Камитату отправился к своим коллегам, чтобы сообщить о новом событии: он получил от Лумумбы сумму денег, чтобы они могли уехать в Стэнливиль. Их реакция была неоднозначной. Окито, самый старший в группе, опасался, что их ждет резня; Мполо, самый младший, был в восторге.

На следующее утро Лумумба сказал Кашамуре по телефону, чтобы тот не беспокоился о нем и не оставался с ним - он был рад их отъезду, веря, что они спасутся. Утром в субботу 26 ноября отправился первый конвой: Масена, Мполо, Окито, Гренфелл, Мбуи и Кашамура. Мполо не остался с группой, а решил отправиться в район, где он вырос, чтобы повидать свою семью; его заметили солдаты Мобуту и арестовали.

Лумумба покинул Леопольдвиль следующей ночью со вторым конвоем: Пьер Мулеле, министр образования и культуры; Реми Мвамба, министр юстиции; Габриэль Юмбу, заместитель председателя СРП; Кристоф Гбенье, министр внутренних дел; Жереф Мутшунгу, член МКК-Л; Бартелеми Мужанай, управляющий Центральным банком Конго.

Между отъездом двух конвоев Камитату опубликовал объявление для прессы, в котором обрушился на Касавубу и заявил о своей поддержке Лумумбы. Он утверждал, что такое политическое присутствие, как Лумумба, не может быть уничтожено: его сторонников и последователей слишком много. По его словам, необходимо примирение между Касавубу и Лумумбой. Именно об этом говорил Лумумба в своем письме.

Девлин должен был отправиться в Рим, чтобы принять участие в совещании руководителей ЦРУ, работающих в Африке. После отъезда Лумумбы из его резиденции, пишет Девлин в своих мемуарах, он отправил начальству сообщение, что не поедет.