– Защитить меня?..

– Да, я могу все объяснить.

– Уверена, что сможешь, но лучше не надо.

– Разве тебе не интересно послушать о ее диссертации? Она была моей лучшей студенткой, все ее работы были безупречными. Знаешь, почему? Потому что она была мошенницей. Фон Кайзерлинг узнал, что ее магистерская диссертация – сплошной плагиат. Он угрожал разоблачить ее и разрушить карьеру. Теперь-то ты понимаешь? Роза лишь казалась идеалом, но и только. Ты единственная, кому грозила опасность, Изабель. Если хочешь, оставайся в коптильне столько, сколько ты хочешь. Только там будет очень холодно, особенно в бурю. Стоит мне только подумать, и уже мороз по коже.

– Если я не верю Розе, то это еще не значит, что я верю тебе.

– Впусти меня, и я все тебе расскажу. Я очень любил тебя, ты и сама знаешь. Я верил в тебя. А твоя тяга к исследованиям… Ты напоминала мне Розу, когда мы с ней только познакомились. Ты – тот идеал, который я мечтал видеть в Розе.

– Ты только что сказал, что собираешься убить меня!

– Лишь потому, что именно это хотела услышать Роза.

– Я знаю, что ты убил Мадлен, Уильям.

Его голос сразу стал приобрел жесткие нотки.

– Ты планировала сбежать с Розой, пока она не заперла тебя здесь. Вообще-то Роза сказала мне, что у тебя проблемы с головой и ты принимаешь кучу лекарств. Роза планировала отравить тебя и сказать всем, что у тебя передозировка, а потом выдать твою работу за свою. Тогда она наконец-то смогла бы жить жизнью своей мечты благодаря своей лучшей подруге, конец которой будет трагичен. Оставайся, Изабель. Или уходи. Ты сама все погубила.

– Письмо, в котором говорится об изумруде, у меня с собой. Я его спрятала в кармане. Пусть Роза и забрала остальные документы, но самого важного там нет.

Последовала долгая пауза, прежде чем раздался голос Уильяма:

– Хитрый ход, но сумка с документами у меня.

– Среди них нет нужного тебе письма. Я хотела сделать тебе сюрприз, но в итоге ваш с Розой сюрприз превзошел все мои ожидания. Сейчас я смотрю на письмо, оно в моей руке. Даже не знаю, что мне с ним сделать: сжечь или разорвать в клочья, пока ты ищешь ключ. И ты ничего не узнаешь.

– Выходи. Если бы я собирался покончить с тобой, то давно бы уже это сделал.

– У меня наготове зажигалка.

Уильям не ответил. Я слышала, как он переступил с ноги на ногу, потом его шаги как будто удалились. Он все-таки ушел за дополнительным ключом или, может, оружием? Или просто притворился, что уходит, и ждет меня снаружи.

Я решилась и медленно отодвинула засов. Уильяма нигде не было видно. Осторожно прикрыв за собой дверь, я направилась в сторону дороги. Снова начался сильный дождь. Я шла, едва различая, что впереди, спотыкаясь о камни и стараясь не упасть. Неожиданно споткнувшись о камень, я полетела вперед, больно ударившись о землю. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы перевести дух и снова подняться. Позади послышались глухие шаги и голос Уильяма:

– Изабель! Подожди!

Земля была неровной, усеянной мелкими камнями, кое-где я оскальзывалась на глине или кроссовки едва не уходили под воду на месте глубоких луж. Двигаться быстрее не получалось, и Уильям нагнал меня и сбил с ног. Я снова упала на землю, ладони коснулись мягкой влажной почвы, во рту стало горько от привкуса травы и грязи. Через мгновение Уильям оказался сверху. Я попыталась вывернуться и вцепиться ногтями ему в лицо, но силы были неравны. Он обхватил меня, пытаясь прижать мои руки к земле, и одновременно тянул их вперед, чтобы обездвижить меня. Я выдернула влажную от дождя руку из его хватки и изо всех сил ударила локтем. Никакого результата, Уильям даже не охнул от боли. Я попыталась снова, и на этот раз раздался отчетливый хруст, Уильям вскрикнул. Я вырвалась из его хватки и вскочила на ноги. Уильям держался за лицо, из его носа текла кровь. Я побежала прочь.

– Хватит убегать! – крикнул он.

Я побежала прочь от дороги, в сторону побережья, но уже через пару минут мне пришлось замедлить шаг. Я едва могла дышать. Остановившись, я обернулась. Уильям бежал ко мне со всех ног, кровь заливала его лицо, капая на землю.

Я снова бросилась прочь, но смогла лишь медленно идти, а затем остановилась, согнувшись и опершись руками о колени. Письмо все еще лежало в моем кармане. Сквозь эхо прибоя слышался голос Уильяма, нежный и зовущий. Голос, который я помнила по Парижу.

Видел ли он меня? Я не знала точно.

– Не пугайся, дорогая. Я рад, что Роза ушла. Она была эгоисткой и не хотела делиться. – Теперь он тоже запыхался. – Мы найдем изумруд вместе. Представь, как это романтично. У нас будет все… только ты и я. Навсегда вместе.

Я снова пошла вперед, прочь от тумана, прочь от скал – или к ним, я не была уверена. Уильям шел за мной по пятам. Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. Я мечтала, чтобы узкий серп луны скрылся за облаками.

Решив, что немного оторвалась, я замедлила шаг, потом и вовсе остановилась, с трудом переводя дух. Туман клубился густой пеленой, и рассмотреть, куда я ступаю, было невозможно.

– Сейчас, сейчас, – сказал Уильям, его голос стал еще нежнее, в нем появились убаюкивающие нотки. И он раздался совсем близко.

Я повернулась и увидела Уильяма. С лицом, залитым кровью, он пугал меня до дрожи. Я засунула руку под пальто и вытащила письмо. В тот же момент налетевший порыв ветра вырвал страницы из моих рук и унес прочь.

Уильям, который шел ко мне, замер, глядя на кружащие в воздухе документы. Он замахал руками и пытался поймать бумагу, подпрыгнул на месте. Я стояла, согнувшись, судорожно хватала ртом воздух, не в силах пошевелиться. Мне нужно было решить, в какую сторону бежать.

Уильям бросился за письмом, но упустил его. Шум прибоя, бьющий по прибрежным скалам, стал невыносимо громким. Я развернулась в другую сторону и, пошатываясь, сделала два шага, но тут мой ботинок заскользил по мягкой мокрой почве. Я свалилась наземь в третий раз, царапая ладони и лицо.

Я повернулась на бок, пытаясь подняться, но Уильям набросился на меня сверху, опрокинул на спину и ударил затылком об острый гравий. Его пальцы сжались на моей шее. Я пыталась извернуться, приподняла бедра, пытаясь сбросить его с себя, словно я была лошадью. И мне это удалось. Я