– Так, не берите на себя мои полномочия, – прервала Лира.

– О, прошу прощения, мадемуазель, надеюсь, вы накажете его.

Райдер и остальные негромко засмеялись, даже Макс улыбнулся. От всеобщей гармонии Хэллу затошнило. Она была лишней. Она была плохой. Волк в овечьей шкуре.

– Извините, меня что-то мутит, – пробормотала она, вскакивая с места.

Уже у дверей в свою комнату она поняла, что ключ от нее остался у Рие, а еще то, что он стоит прямо за спиной, потому что снова смотрела на собственную спину и слышала шелест Голосов.

– Открой.

Рие послушал, но зайти внутрь ему Хэлла не дала:

– Нет! Хватит носиться со мной, как с эльфийской диадемой! Если я решу сделать глупость, ты явно узнаешь. А я хочу побыть одна.

– Ладно, – вздохнул он. – Если что, я за стенкой. Так что…

– Я буду умницей.

Рие криво усмехнулся и кивнул, отступая. Хэлла закрыла дверь, оглядывая пустую комнату. Нет, тут все еще была мебель, но…

Хэлла села на кровать. Какое-то время она прислушивалась к свисту ветра, смотрела на капли, стекающие по стеклу. Снег успел подтаять, мороз спал, но зима подступала вместе с концом года… Мальва бы наверняка уговорила украсить дом…

И опять. Опять мертвая сестра. Опять все те поступки, которые можно было не совершать. Опять… Хэлла заплакала, раздирая горло натужными всхлипываниями. Она прятала лицо в подушке, приглушая все звуки, кричала в нее и рыдала, пока на нее не опустилась спасительная темнота…

Впрочем, долго в ней пробыть не дали. Кошмар настиг ее быстро. Мальва стояла перед ней, на шее следы веревки. Она смотрела испуганно. Широко распахнутые глаза, дрожащие губы…

Хэлла вскочила, задыхаясь, будто повесили ее саму… Она озиралась по сторонам, пытаясь найти убежище. Сердце стучало слишком быстро, отдавая болезненной пульсацией. Легкие отказывались делать полный вдох, тело дрожало, а по щекам бежали слезы. Хэлла укрылась одеялом, пытаясь убедить себя, что это лишь сон, что все в порядке. Но ничего не было в порядке.

Свежая могила вспыхивала перед глазами воспоминанием, а тени сгущались, давили…

Щелкнул замок. Внутрь заглянул Рие. Видимо, у него был запасной ключ. Он ничего не говорил, молча прошел к кровати и опустился на нее. Реечное дно негромко скрипнуло. Хэлла повернулась к нему, а он потянул ее за руку к себе. Она не сопротивлялась, потому сразу упала ему на грудь. Знакомый запах кофе и шоколада окутал ее, мерный стук сердца, вздымающаяся от дыхания грудь, а главное… чувство безопасности…

Хэлла наконец глубоко вдохнула и смогла задышать нормально. Рие молчал. Он приобнял ее за талию, его длинные узловатые пальцы путались в ее волосах. Это странным образом успокаивало… Надо было бы его прогнать, однако рядом с ним тени отступали, и этого было достаточно…

26

Femme fatale

Несколько дней прошло примерно так же. Хэлла лениво переругивалась с Рие, который постоянно был где-то рядом, иногда впадая в состояние полной апатии. На ужин она больше не ходила, окончательно став затворницей. Наедине с собой и собственными мыслями Хэлле было страшно, так что она радовалась тому, что не одна, хотя, конечно, ни за что не призналась бы в этом…

Дни шли друг за другом, и Хэлла едва ли могла сказать точно, сколько прошло. Иногда ей казалось, что вечность, а иногда, что мгновение… Так или иначе, но однажды утром снова заглянула Лира. Осторожный стук в дверь вывел Хэллу из задумчивости. Она повернула голову на подушке, а Рие, полусидевший рядом и хрустящий крекером, спросил:

– Чего это ты в такую рань в свой выходной?

Лира осторожно заглянула внутрь. Если она и удивилась тому, что Хэлла лежала рядом с Рие, то никак этого не показала. Она прошла внутрь, прикрыв дверь, и зашептала:

– Я собираюсь сделать Максу завтрак.

Рие поперхнулся:

– Ты?

– Я бы стукнула тебя за то, что ты ни капли не веришь в мои поварские способности, но ты, имп его, прав! – Лира поджала губы. – Поэтому я и пришла. Мне нужна помощь.

– Могу сделать омлет, – задумчиво протянул Рие, – но это не точно… Он может пригореть… Или я могу его пересолить… Но иногда и правда хорошо выходит!

Лира цокнула языком:

– Я собиралась сделать что-то лучше омлета!

– Могу сварить овсянку!

– Овсянка не лучше омлета!

– Ее проще готовить!

Их шепот напоминал шипение. В полумраке золотистые волосы Лиры казались холоднее, отчего она больше походила на беловолосого Рие. Забавно, но, не знай их, Хэлла бы вполне могла решить, что они брат и сестра.

– Он делал мне панкейки. Я собираюсь тоже сделать панкейки.

Рие какое-то время изумленно пялился на Лиру, а затем громко расхохотался. Та сложила руки на груди, недовольно пялясь на него из-под нахмуренных бровей.

– Извини, lapin, но за рецептом панкейков тебе нужно было обратиться к Максу.

– Это же сюрприз! В общем, ты не поможешь?

– Могу только подбадривать… Панкейки – это слишком сложно.

– Да, но я думала, что смогу, – вздохнула Лира. – Такие высоты кулинарного мастерства мне не покорить…

– Да это же просто панкейки! – не выдержала Хэлла.

– «Просто»? – в один голос воскликнули Рие и Лира.

– Я готовила их зим с четырнадцати для… – Для Мальвы. Но это произнести было слишком сложно. – В общем, с этим даже подросток справится.

– Ты умеешь готовить? – восхитился Рие.

Хэлла недовольно глянула на него. Что сложного в готовке? Пару раз сжечь что-то до углей, пару раз недожарить или недоварить, но в итоге ведь можно понять, что нужно делать. В отличие от Мальвы, которая старалась искать необычные рецепты и делать все ровно так, как в них сказано, Хэлла училась методом проб и ошибок. Потому что она готовила не по зову сердца, а потому, что хотелось есть. Там не до рецептур.

– Подожди, я умоюсь и покажу, – бросила Хэлла, поднимаясь.

Порыв помочь был вызван не столько искренним желанием что-то делать, сколько терзающей виной за недавний срыв. Лира же старалась вести себя куда спокойнее. Доброжелательная, но не такая разговорчивая, она, вероятно, боялась сказать что-то лишнее, как-то задеть Хэллу. Так что, пока на тускло освещенной кухне замешивалось тесто, особой болтовни не было.

– Слишком жидко, добавляй еще муки, но по чуть-чуть.

– По чуть-чуть… И это сколько мы добавили?

– Не знаю, – устало вздохнула Хэлла, – просто смотри на тесто, оно должно быть средней густоты.

– Средней. Ясно, – Лира кусала губы. Она явно была напряжена и из-за готовки, и из-за того, кто ее учил.

Через плечо заглянул Рие:

– Пока выглядит так, будто из этого можно сделать что-то съедобное.

– Здесь куриные яйца, молоко, мука, разрыхлитель