Шрифт:
Закладка:
– Такие далеко идущие выводы ты делаешь на основе обезьяньих воспоминаний? Да что она может помнить?
– Амир, не надо из меня дурака делать. Я всё-таки учёный в прошлом. Биолог. Я имею представление о первой и второй сигнальных системах. У обезьян развитое наглядно-образное мышление. Лоло прекрасно помнит свою прошлую жизнь, до деталей. Она мне рассказывала, как была маленькой. И не могла она забыть часы процедуры. А события между «сканированием ауры» и иммортализацией куда подевались?
– Ладно! – Амир звонко хлопнул ладонями по своим коленям. – Признаю. Я легко мог бы запудрить тебе мозги, рассказать, что её, например, погрузили в наркоз на время процедуры, всё ж таки обезьяна – испугается, спокойно сидеть не будет… Но не хочу тебе врать. Действительно, сознание Лоло скопировали. Есть у нас и такая технология. И давно. Но и технология переноса сознания с недавних пор существует, и ты будешь первым, на ком её опробуют. Никаких испытаний на кроликах и шимпанзе. Неразумно это – такие ресурсы на животных растрачивать…
Даниэль уловил здесь какое-то логическое несоответствие.
– Что значит «неразумно»? Дорого? Вы ж в палладиевые унитазы гадите!
– Для создания искусственных нейронов требуется сложный синтетик, производство которого занимает очень много времени, один его грамм стоит тонны палладия…
– Амир, дорогой, это ж чепуха какая-то получается! – возмутился Даниэль. – Как же вы собираетесь миллиарды людей в вечную жизнь-то переносить?! Зачем мы пиар-кампанию эту проводим, религию внедряем? Зачем людям головы морочим?
И тут же подскочил от осенившей его догадки…
– Вы что это удумали, суки неандертальские?!
Амир посмотрел на него внимательно.
– Да. Всё предусмотреть невозможно. Зря всё-таки я познакомил тебя с реинкарнацией Лоло… хотел скрасить твои последние дни в животном состоянии. Придётся открыть карты. Присядь. Спасибо. Итак, с чего бы начать?
Он подумал немного.
– Все ранние религии ослабляли человечество Поверхности и замедляли его развитие, но эта, главным провозвестником которой являешься ты, его уничтожит. Будет так. Своим примером ты укажешь людям путь к вечному блаженству. Расскажешь в цветах и красках о преимуществах виртуального рая перед земным адом. И ломанутся люди косяками на тот свет, и большинство не дожидаясь, когда их организмы выработают свой биологический ресурс. Стоить это будет сравнимо с небольшой квартирой в Иерусалиме – дорого, но доступно для любого честного труженика. Лет за тридцать упорного труда заработает он себе на вечный кайф и отправится туда, не дожидаясь старческой немощи, как телесной, так и умственной. Кроме прочего это выгодно экономически: ни тебе затрат на здравоохранение, ни на выплату пенсионного пособия. Красота! Мы наполняем его жизнь смыслом, а потом даём лёгкую смерть с надеждой на вечное блаженство. Эдакая элитная эвтаназия. В виртуальном пространстве остаётся копия, полагающая себя оригиналом, которая рассказывает родным и близким оригинала, пребывающим в реале, о своём райском житии́, рекламируя наш проект…
Даниэль переспросил в полном изумлении:
– Элитную эвтаназию?!
Амир кивнул и продолжил:
–Технически это происходит так. С помощью томографа с высочайшим разрешением сканируются нейроны со всеми их отростками в мозгу, чтобы создать в оперативной памяти суперкомпьютера его виртуальную модель. Потом с помощью молекулярного энцефалографа делается моментальный «слепок» биоэлектрической активности мозга. После того как оригинал утилизируется…
Даниэля передёрнуло от этого «утилизируется». Араб отметил это кривой ухмылкой и продолжил:
– Это не больно… «Слепок» запускается в виртуальную модель, получается ментальный двойник, которого содержать в электронном виде гораздо дешевле, чем неработающего пенсионера из мяса и костей. Тем более что содержание это оплачено. Постепенно сапиенсы в большинстве своём уже перейдут на электронные носители. Останется только ограниченная популяция живых, достаточная для обслуживания неандертальцев.
– Однако каким бы дешёвым ни было содержание, после одноразовой оплаты рано или поздно ваша богадельня перестанет быть рентабельной… Придётся что-то решать с «мёртвыми душами». И я, кажется, догадываюсь, каким будет ваше решение: вы просто отключите серверы.
– Вовсе не обязательно. Мёртвые души тоже могут приносить пользу…
– Да ладно, – Даниэль безнадёжно махнул рукой. – Может, единицы полезными окажутся. Учёные, творческая интеллигенция. А с остальными как быть?
– Если честно, ещё нет решения по этому поводу. Успеем ещё… Может, их всех под Страшный суд отдадим. И сбудется пророчество библейское, и дождутся души умерших Судного Дня в Чистилище… – араб вдруг развеселился. – А тебя председательствовать на этом суде поставим. Сам будешь решать, кого в небытие, а кому жить дальше. Останется только элита, а весь мусор на помойку!
– А не устану я их сортировать? Их же миллиарды будут… – заметил Даниэль.
– Так мы сознаний твоих наштампуем. Сам понимаешь, не проблема. И будешь ты многолик и вездесущ, как истинное божество…
Амир вдруг разозлился.
– Баста! Мы возились с вами тысячелетия и к чему пришли? Вы же планету скоро угробите. Последний ядерный кризис окончательно убедил нас в том, что сапиентную цивилизацию не спасти. Ядерный арсенал – как то самое ружьё, которое обязательно выстрелит в конце спектакля под названием «История земного человечества». Вы так устроены… И тогда и Подлунный и Подземный миры исчезнут оба. Поэтому либо мы уничтожим вас, либо вы уничтожите всех.
Последовавшее после этих жестоких слов молчание нарушил Даниэль:
– Но вы же понимаете, что ВСКПУ очень скоро раскусит этот чудовищный обман. Они уж найдут способ предостеречь людей…
– Естественно, мы это предусмотрели! – араб растянул свой стретчер и сунул его Даниэлю в руки. – Смотри. Всё равно рано или поздно об этом узнаешь…
Сначала на фоне тёмного экрана несколько человек топают и пыхтят, видимо поднимаясь по лестнице. Потом в кадре оказывается гостиная Карлсона на крыше. Даниэль узнаёт её по камину. Мебель перевёрнута, поломана и забрызгана красным. По всей комнате валяются люди, судя по позам и крови на них – мёртвые. Среди незнакомцев в неандертальских куртках он узнаёт Евгена, несмотря на то что лицо у него превращено в фарш. А вот Силен. Он придавлен вражескими трупами. Рот его оскален так же, как на скамье под штангой.
Тело Карлсона сидит в кресле, Малыш опознаёт его по японскому халату – головы нет вовсе.
Высокий и поджарый метис, с мордой натурально как у гоблина, ходит между трупами и заглядывает им в лица. Тут к нему на цырлах подбегает Шломик – тот
