Опубликованный в прессе ответ художника тем не менее свидетельствует, что Владимирский был убежден: в начавшейся культурной баталии он занимает верную сторону, и доказательством, по его аргументации, служит то, что весь тираж открытки, составлявший 350 000 экземпляров, уже раскуплен. «Когда мы в редакции начинали работу над этой, несколько необычной поздравительной открыткой, – писал Владимирский, – то были уверены, что найдутся отдельные люди, которым она не понравится, которые поспешат показать свою „политичность“ и свой „тонкий вкус“, раскритиковать ее». «Можно сказать, – продолжал Владимирский, – что, создавая эту открытку, мы осознанно шли на спор с теми людьми, которые еще находятся в плену устарелых представлений». Почему, спрашивал он, когда партия призывает «к еще большему увеличению благосостояния народа», нельзя пожелать советскому человеку «зажиточной жизни», если он достиг этой жизни честным трудом? Когда-то, указывал он, считалось «мещанством» наряжать елку на Новый год, тогда как «теперь мы не только елку, но и зимний русский народный праздник Масленицу в Москве во Дворце спорта целую неделю отмечаем». «Мы за то, чтобы торжественно и весело справлять комсомольские свадьбы, за то, чтобы женихи дарили невестам обручальные кольца, – заключал он. – Пусть жизнь советских людей с каждым годом становится богаче, интересней, содержательнее. И не будем бояться нового, даже если это новое использует старые традиционные формы»729. Таким образом, для Владимирского сочетание потребительства и традиций не противоречило советским ценностям, а скорее отражало новые возможности современной советской жизни. Публикуя подобный обмен мнениями, пресса представляла советским людям новую идеологическую модель, которая легитимизировала социалистические обряды, в том числе самые «традиционные» и «мещанские» их элементы.

Ил. 13. Свадьба космонавтов В. В. Терешковой и А. Г. Николаева. А. Г. Николаев расписывается в книге регистрации актов. Москва, ноябрь 1963 г. Фото Б. Н. Ярославцева. ЦГА Москвы. Арх. № 0-99270

Ил. 14. Свадьба космонавтов В. В. Терешковой и А. Г. Николаева. Свидетельница В. И. Гагарина расписывается в книге регистрации актов. Москва, ноябрь 1963 г. Фото Б. Н. Ярославцева. ЦГА Москвы. Арх. № 0-99271

Но, возможно, ничто в такой мере не способствовало внедрению новых социалистических ритуалов, как превращение свадьбы космонавтов Андрияна Николаева и Валентины Терешковой в публичное зрелище (см. ил. 13). Свадебная церемония состоялась 3 ноября 1963 г. в московском Дворце бракосочетаний в присутствии видных партийных и правительственных чиновников и деятелей культуры, в том числе Хрущева и Юрия Гагарина (см. ил. 14). Пресса, жаждущая запечатлеть рождение «первой космической семьи», подробно описывала составные части социалистического свадебного ритуала730. Советские читатели узнали, что Терешкова, ставшая интернациональным символом прогресса гендерных отношений в советском обществе, была одета в традиционное белое платье с фатой и что жених и невеста вошли в зал Дворца бракосочетаний под звуки фортепианного концерта № 1 П. И. Чайковского. Сам свадебный обряд включал несколько компонентов: Терешкова и Николаев расписались в книге записей актов гражданского состояния, обменялись кольцами и поцеловались, а затем председатель исполкома Моссовета вручил им свидетельство о браке. После официальной церемонии, как сообщалось в прессе, новобрачные вошли в банкетный зал, где «по старинному обычаю все поднимают за счастье молодоженов бокалы». Хрущев поздравил новобрачных, а Гагарин провозгласил тост за то, как хорошо видеть таких «богатых духовно людей», вступающих в брак731. Вскоре после свадьбы космонавтов, 19 ноября 1963 г., советское телевидение показало репортаж со свадьбы двух работников Московского автомобильного завода имени И. А. Лихачева (ЗИЛа)732. Социалистический свадебный обряд вошел в жизнь советского общества.