Он позвонил лучшей подруге матери, Салли Хэллет, и пригласил ее на вечеринку-сюрприз. Он избил ее, задушил и отрезал ей голову, которую положил к себе в кровать. Сам он спал в ту ночь в постели матери.

Прежде чем уехать из материнского дома, Кемпер оставил полиции записку:

Ок. 5:15, суббота. Ей не придется больше страдать от рук ужасного «кровавого мясника». Все случилось быстро – во сне – как я и хотел.

Не кое-как, не второпях, ребята. Но времени нет. Мне еще надо многое сделать!!!

Кемпер начал бессмысленно накручивать километры прочь от Санта-Круз, через Неваду до Колорадо. Спустя несколько суток безостановочной езды, он притормозил у телефонной будки, позвонил в полицию Санта-Круз и признался, что это он – убийца студенток. Пришлось звонить несколько раз, прежде чем к нему отнеслись серьезно и отправили наряд полиции Колорадо, который и подобрал его там же, возле телефона. Кемпер вспоминал: «Была поздняя ночь, я страшно устал… Совсем выбился из сил. Действовал на чистом адреналине. Все тело тряслось… я постепенно сходил с ума. Уже не контролировал свое тело. То же самое случилось, когда я в пятнадцать лет убил бабушку с дедом. Но, насколько я помню, я понимал, что происходит, просто ничего не мог поделать. Теперь же мой организм настолько утомился, что и разум начал отказывать. Появились галлюцинации. А потом пришла мысль. Я подумал: «Надо остановиться, потому что все зашло слишком далеко. Я не собираюсь отвечать за то, что случится дальше… мне это не нравится». Парадоксально, но Кемпер начал бояться, что продолжит убивать, выйдя за пределы своей безумной логики. Он достаточно осознавал свои действия, чтобы сбежать после убийства матери, и позднее охотно анализировал совершенные преступления с сотрудниками отдела поведенческих исследований ФБР.

Кемпер с презрением относился к другому серийному убийце, Герберту Маллину, который убивал в Санта-Крузе, чтобы предотвратить землетрясение, примерно в то же время, что и он сам. «Тот был просто хладнокровным убийцей… убивал всех, кто попадал под руку, без всякой причины», – возмущался Кемпер. Однако сказав так, он немедленно заметил с иронией: «Но какое у меня право это говорить после того, что я сделал».

Кемпер и Маллин сидели в одном и том же блоке тюрьмы, и Кемпер дразнил Маллина, обращаясь к нему «Херби», что тому очень не нравилось. «У него была привычка петь и мешать людям, которые хотели спокойно посмотреть телевизор. Поэтому я плеснул на него водой, чтобы он замолчал. А когда он хорошо себя вел, я давал ему орешки. Херби любил орешки. Я добился желаемого результата – он стал спрашивать, можно ему петь или нет. Это называется лечебной модификацией поведения»159.

Когда у Кемпера спросили, считает ли он Маллина сумасшедшим, он ответил: «Да, судя по моему опыту в Атаскадеро, я бы сказал, что он психически больной».

А вот что он говорил о том, почему перестал убивать и сдался полиции: «Цель была достигнута. Мне стало тяжеловато. Скажем так, в какие-то моменты я начал ощущать, что уже перегорел с ненавистью и страхом… и что мое стремление убивать бессмысленно и смешно. Оно не служило никакой реальной физической или эмоциональной задаче. Это была пустая трата времени».

Кемпер заключает: «Так не могло продолжаться вечно… Просто не могло. Эмоционально я не мог это дальше выносить. К концу я уже начал понимать безумие этого всего, и в момент бесконечной усталости, почти коллапса, я сказал себе, к черту это все, и остановился. Скажем так… я это перерос».

«Я это перерос». Кемпер позвонил в полицию и сдался. Вероятно, по той же причине Эндрю Кьюненен застрелился после убийства Джанни Версаче – он «это перерос». И Альберт де Сальво тоже. Другие серийные убийцы, которых не поймали, которые не сдались сами или не покончили с собой, просто «уходят на покой», оставляя по себе неразгаданную загадку и кучу трупов. Зодиак перестал убивать, но так и не был найден; убийца Грин-Ривер тоже таинственным образом замолчал (хотя это не помешало полиции установить личность Гэри Риджуэя двадцатью годами позднее; считается, что в действительности Риджуэй еще убивал, но не так часто, спорадически).

На вопрос о том, какие мысли возникают у него теперь при виде красивой девушки, Кемпер ответил своим, пожалуй, наиболее цитируемым выражением: «Часть меня говорит “ух ты, какая красотка, хорошо бы с ней поболтать, сходить на свидание”. А другая часть говорит “интересно, как ее голова будет смотреться, насаженная на палку”»[17].

С 1980 года Кемпер официально может претендовать на условно-досрочное освобождение, о котором регулярно подает прошения. Ему отказывают… пока.

Каждый из этих случаев демонстрирует, что в психиатрии нет точных критериев для выявления серийных убийц. Серийные убийцы близки к психиатрическому определению психопатов, но все равно не вписываются ни в одну из ныне существующих категорий.

Судебный психолог Стивен Дж. Джананджело предлагает выделить для них новую категорию в следующем издании Диагностического и статистического руководства по психиатрии. По его мнению, ее описание должно выглядеть так:

312.4 Расстройство со склонностью к убийству

А. Намеренное убийство или попытка убийства незнакомых людей в одном и более случаях.

В. Напряжение или аффективное возбуждение за некоторое время до собственно акта.

С. Удовольствие, наслаждение или облегчение при совершении акта или размышлениях о нем.

D. Личностные черты, соответствующие диагностическим критериям хотя бы одного из личностных расстройств Группы В (антисоциальные, пограничные, сценические, нарциссические).

Е. Понимание незаконности своих действий и избегание ответственности.

F. Убийства, не мотивированные финансовой выгодой, сокрытием других преступлений, выплеском гнева или мести, как реакция на галлюцинацию или неправильное суждение (например, при деменции, умственной отсталости или интоксикации)160.

6. Серийные убийцы в детстве: Становление монстров

Я знал, что буду убивать, задолго до того, как начал убивать.

Эд Кемпер

Маму я боялся больше всего.

Питер Вудкок

По биографическим данным Питера Вудкока, Эдварда Кемпера, Кеннета Бьянки и Джерри Брудоса из предыдущих глав можно судить о том, что они демонстрировали аномальное поведение с самого детства, которое проходило в неблагоприятных семейных обстоятельствах: Вудкока отдали на усыновление, над Кемпером издевалась чересчур опекающая невротическая мать; Бьянки был предметом материнских невротических страхов; Брудос считал себя главным маминым разочарованием. Однако массу детей отдают на усыновление,