Шрифт:
Закладка:
Кемпер говорил: «Я мог сидеть и смотреть на головы, которые вместе ставил на стул, потом перекладывал на кровать и смотрел на них, [когда] одна вдруг наклонялась, катилась вниз, очень плавно. Вот она катится со стула, переваливается через край и раз – падает на ковер. Сосед внизу ненавидел меня. Вечно у меня по ночам шум. Он брал метлу и стучал по потолку. «Приятель, – говорил я, – ты уж извини, голова упала, бывает». Это помогало мне выбраться из депрессии. Я этим жил».
Далее Кемпер убрал останки двух девушек в полиэтиленовые мешки и похоронил на холмах Санта-Круз: торсы и конечности в одном месте, а руки в другом, замаскировав захоронения с помощью приемов, которые узнал, когда был бойскаутом. Головы он еще несколько дней держал у себя, а потом выкинул в овраг. Он несколько раз возвращался к могиле, где лежало обезглавленное тело Пеше, потому что, по его словам, любил ее и хотел быть к ней ближе.
Кемпер утверждал, что непосредственно перед убийствами его фантазии о сексе с женщинами перестали приносить удовлетворение, поскольку он не верил, что сможет их реализовать. А вот если их убить, они не смогут его отвергнуть – объяснял он. Свои преступления он характеризовал как «изготовление кукол» из человеческих существ.
14 сентября 1972 года Кемпер подобрал на шоссе пятнадцатилетнюю Аико Ку, которая ехала на занятия танцем в Сан-Франциско. Он увез ее в другой глухой угол, душил, пока девушка не потеряла сознание, а потом изнасиловал и, закончив, убил. Ее тело он затолкал в багажник, а по дороге домой остановился выпить пива. Выйдя из бара, Кемпер, по его словам, открыл багажник, чтобы «полюбоваться уловом, как настоящий рыбак». Труп он затащил в квартиру, расчленил, занялся с ним сексом и отрезал голову.
На следующий день у Эда Кемпера был назначен сеанс с психиатром. Утром, по дороге на прием, Кемпер похоронил тело Ку в одном месте, а руки – в другом; голову он оставил себе. Потом он поехал к психиатру с головой, так и лежащей в багажнике. Оставил машину на парковке и пошел на прием. В отчете психиатра по той встрече написано:
Если бы я не знал историю пациента заранее и он сам бы мне ее не рассказал, я решил бы, что передо мной прекрасно адаптированный молодой мужчина, обладающий инициативностью и умом, не страдающий никаким психиатрическим заболеванием… В действительности мы имеем дело с двумя разными людьми, когда говорим о 15-летнем мальчике, совершившем убийство, и 23-летнем мужчине, которого видим сейчас… По моему мнению, он отлично реагировал на лечение все эти годы, успешно прошел реабилитацию, и я не вижу психиатрических обоснований к тому, чтобы считать его опасным для самого себя или других членов общества.
Второй психиатр оптимистически добавляет:
Судя по всему, пациент прекрасно восстановился после такого трагического и жестокого раскола его личности. Теперь он функционирует как одно целое, направляя свои чувства на вербализацию, работу, спорт и не позволяя неврозу накапливаться у него внутри. Ради большей свободы для реализации его потенциала во взрослой жизни я считаю обоснованной отмену его детской судимости. Я также рад, что он недавно отказался от езды на мотоцикле, и надеюсь, что это навсегда, поскольку мотоцикл представлял для его жизни и здоровья куда большую угрозу, чем он сам представляет теперь для кого бы то ни было.
Можно только гадать, что написали бы психиатры, загляни они в то утро в багажник машины Кемпера.
29 ноября 1972 года данные о судимости Кемпера были засекречены, чтобы он мог жить спокойно. Тем временем сам Кемпер опять перебрался в дом к своей доминирующей матери.
8 января 1973 года он посадил к себе в машину студентку колледжа Синди Шолл. Он прострелил ей голову, а потом привез труп к матери домой. Пока мать не видела, спрятал тело Шолл в шкаф в своей комнате и лег спать. Утром, когда мать уехала на работу, он положил труп с собой в кровать и занялся с ним сексом. Далее перенес труп в ванну к матери, слил кровь, разрезал на части, обернул их пленкой и сбросил с обрыва. Голову Шолл он хранил несколько дней и часто занимался с ней сексом. Потом Кемпер закопал голову у матери во дворе, лицом к окну ее спальни. Он говорил, что сделал это, потому что мать всегда хотела, чтобы «все на нее смотрели».
Санта-Круз пребывал в ужасе от серии странных нераскрытых убийств; студенток предупреждали не садиться в машины к незнакомцам. Однако мать Кемпера дала ему университетскую наклейку для машины, чтобы он мог свободно заезжать в кампус и забирать ее после работы. Эта наклейка успокаивала девушек, когда он предлагал их подвезти.
5 февраля 1973 года он застрелил еще двух девушек и принес их к матери в дом. Одной он отрезал голову в багажнике своей машины, а когда мать легла спать, протащил обезглавленный труп к себе в спальню и лег с ним в постель. Кемпер объяснял: «Я фантазировал о том, что голова – мой трофей. Знаете, там же все – и мозг, и глаза, и рот. Это и есть человек. Помню, ребенком я слышал, что если отрезать голову, тело умрет. Тело – ничто без головы… Вообще-то это не совсем так. В женском теле и без головы много всего остается. Но личности, конечно, уже нет»158.
В пасхальный уик-энд 1973 года Кемпер наконец решился встретиться лицом к лицу со своим заклятым врагом. В 5:15 утра он зашел к матери в спальню и, пока та спала, ударил ее по голове молотком. Потом перевернул ее и перерезал горло. Убив мать, Кемпер, по его словам, был потрясен тем, какой она оказалась слабой – умерла в точности как другие жертвы. Он говорил, что раньше считал мать решительной, отчаянной, безупречной; и хотя он одновременно любил и ненавидел ее, она всегда оказывала огромное влияние на его жизнь. Убив ее, он почувствовал облегчение.
Дальше Кемпер решил: «Что хорошо для моих жертв, хорошо и для матери». Он отрезал ей голову и изнасиловал безжизненный труп. Вырезал ей гортань и затолкал в кухонный измельчитель. «Это было правильно, потому что она орала на меня столько лет», – сказал он позже полиции. Когда он включил измельчитель, тот застопорился, и
