Шрифт:
Закладка:
После этого мать отослала его к бабушке и деду по отцу, на ферму в холмах Калифорния-Сьеррас. Там, как многие мальчики в сельской местности, Эд получил в свое распоряжение винтовку 22-го калибра – для охоты. Однако когда он начал стрелять в скот и домашних питомцев, винтовку у него отобрали.
В августе 1963 года, когда Эду Кемперу было пятнадцать, он внезапно убил бабушку и деда. Бабушка сидела за кухонным столом, перечитывая рассказы для детей, которые она писала, и Эд выстрелил ей в голову из винтовки. Он сделал еще два выстрела ей в спину, а потом нанес несколько ножевых ранений. Эд дождался, когда дед вернется домой, и застрелил его во дворе, пока тот шел к дверям. Потом он позвонил матери, сообщил, что он сделал, и спокойно дождался приезда полиции. Когда его спросили, зачем он совершил это преступление, Эд ответил: «Просто хотел узнать, каково это – застрелить бабушку».
Кемпера поместили в госпиталь Атаскадеро, в отделение для психически больных преступников. Психиатры из Калифорнийской службы надзора за несовершеннолетними и социальные работники не были согласны с диагнозом судебных врачей. В их отчетах указывалось, что у него не наблюдалось «ни разбегающихся мыслей, ни путаницы в рассуждениях, ни галлюцинаций или других отклонений в мышлении». У Эда диагностировали «расстройство личностных черт, пассивно-агрессивного типа».
Кемпер оказался таким образцовым заключенным и был так умен, что персонал обучил его проводить психиатрические тесты на других заключенных. Позднее Кемпер признался, что легко разобрался, как работают эти тесты, и манипулировал выводами своих психиатров. Он также говорил, что многому научился у преступников на сексуальной почве, с которыми проводил тесты; например, он узнал, что после изнасилования важно убивать всех свидетелей. Тем временем его психиатры писали: «Он отлично работает, что не характерно для социопата. И искренне гордится своей работой».
Через пять лет Кемпера признали неопасным для общества, и в двадцать один год отправили обратно к матери. «Они выпустили меня и вернули прямиком маме, – вспоминал Кемпер. – А мы сразу начали те же страшные битвы, просто ужасные, жестокие и безжалостные».
Его мать на тот момент работала администратором в Университете Калифорнии в Санта-Круз и считалась в кампусе очень востребованным и полезным специалистом. Дома, однако, она вела себя, по словам Кемпера, язвительно и злобно. Она в третий раз развелась и винила в этом Эда, говоря «из-за тебя, моего сынка-убийцы, у меня уже пять лет не было секса с мужчиной»156. К тому времени Кемпер дорос до 205 сантиметров и весил 127 килограммов. Он мечтал служить в Калифорнийском дорожном патруле. Мать пыталась добиться отмены его подростковой судимости, чтобы он мог поступить в полицию, однако его кандидатуру отвергли из-за чересчур больших размеров. Тем не менее Кемпер часто ходил в рестораны и бары, которые посещали офицеры полиции, болтал с ними и сидел за одним столом. Когда он начал убивать, то получал инсайдерскую информацию о ходе следствия. Один полицейский даже подарил ему значок студента полицейской академии и идентификационную карточку. Полицейские Санта-Круз так его любили и уважали, что когда он позвонил и признался в убийстве и расчленении восьми женщин, они сначала решили, что Кемпер напился и хочет пошутить, и не отнеслись серьезно к его звонку.
Кемпер устроился на работу в Департамент дорожной службы Калифорнии и переехал в собственную маленькую квартирку. Он жаловался, что все равно никак не может отделаться от матери: она постоянно ему названивает и без предупреждения является в гости. Он упоминал о том, что использует свой «опыт Атаскадеро», чтобы «помочь ей стать хорошей матерью, а не чертовой манипулирующей и контролирующей сукой».
В тот период Кемпер, по условиям освобождения, должен был регулярно посещать психиатра. Одновременно он готовился к будущей серии убийств. Известно, что он подсаживал в машину девушек близ Санта-Круз и отрабатывал на них роль «добродушного здоровяка». Позднее Кемпер признался, что когда останавливался возле девушки, которая ловила машину, и она колебалась, прежде чем сесть, он вскользь бросал взгляд на часы. Он объяснял, что этот жест показывал ей: водитель – человек занятой, и она не представляет для него интереса. Манипуляция и контроль – вот главные таланты серийного убийцы-психопата.
7 мая 1972 года он нанес первый удар. Кемпер посадил к себе в машину двух студенток колледжа, Мэри Энн Пеше и Аниту Лучессу, голосовавших на шоссе. Он отлично знал местность и сумел увезти их в другом направлении так, что девушки ничего не заметили. Потом он остановил машину в безлюдном месте, о котором был в курсе благодаря работе в департаменте. Сначала Кемпер надел наручники на Пеше – прямо на заднем сиденье. Позднее он признался: «Я был очарован ее личностью и ее внешностью – это меня даже обеспокоило, – и, кажется, тронул ее, когда надевал наручники, за грудь, и мне стало очень неловко. Я даже сказал «ой, простите» или что-то вроде того»157.
Дальше Кемпер вывел Лучессу из машины и запер в багажнике. Спустя тридцать секунд после того, как он извинился перед Пеше за случайное прикосновение к ее груди, он надел ей на голову полиэтиленовый пакет и обвязал шею поясом от халата. Однако когда он потянул за пояс, тот порвался; Пеше тем временем прокусила пакет. Кемпер выхватил нож и начал колоть им Пеше в спину, однако удары не оказали должного эффекта, и она развернулась к Кемперу лицом. Он ударил ее ножом в бок и в живот, но Пеше снова перевернулась. Тогда Кемпер схватил ее за подбородок, запрокинул голову и перерезал ей глотку.
Потом Кемпер пошел к багажнику, открыл его, вытащил Лучессу и начал наносить ей удары ножом в шею, глаза, сердце и руки. Он вспоминал, что очень удивился тому, как много ударов потребовалось, чтобы она потеряла сознание.
Когда обе девушки были мертвы, он отвез их трупы к себе и затащил в квартиру. Там он их расчленил, вытащил отдельные органы, сфотографировал на полароид и отрезал головы. Кемпер признавался: «Помню, я испытывал настоящее сексуальное возбуждение. Ты слышишь тихий “щелк”, и голова отделяется от тела, а ты
