года она создала коллекцию «Жила-была она» («Elle était une fois») в издательстве Робера Лаф-фона, опубликовав биографию под названием «Сара Бернар, несломленный смех». Чтобы отпраздновать это событие, Робер Лаффон увез Саган на вертолете посмотреть, как печатается ее книга в издательстве «Фирмен-Дидо» в Мениль-сюр-л’Эстре в департаменте Эр. Франсуаза Саган очень внимательно прослушала объяснения генерального директора Поля-Арно Эриссе. «Это очень волнующе!» — заявила она, увидев, как из монументального печатного станка «Камерун» появляется ее произведение вместе с фотографией великой актрисы… Говорят, что Патрик Бодри и Анри Амуру еще раньше Франсуазы Саган присутствовали при подобной церемонии, равно как и Симона Синьоре, которая была настолько потрясена, что расплакалась, держа в руках первый экземпляр своего романа «Прощай, Володя». Здесь же романистка объяснила, почему она стала писать о Саре Бернар. «Больше всего мне в ней нравится чувство юмора, которое она сохранила до конца своих дней, — говорит Саган. — У нее была веселая и счастливая жизнь, и она не была наказана за то, что у нее было много любовников». В действительности эту мысль подала ей Франсуаза Верни, убедив писательницу указать на то, что объединяет ее и актрису. Чтобы написать эту книгу, Саган изучила великое множество документов, она даже посетила форт имени Сары Бернар в Белль-Иль. Речь идет о «биографии-зеркале» в форме вымышленной переписки. Губительное упражнение для ума. «Оттого, что я все время говорила и спорила сама с собой, я чуть было не попала в Сент-Анн», — рассказывает Саган.

Через несколько лет, по подсказке Жака Шазо, она поставила биографию Сары Бернар в театре. Жанна Моро могла бы замечательно сыграть эту роль, но из-за отсутствия продюсера пьеса никогда так и не была показана.

После такой трудной работы Франсуаза Саган решила сделать передышку. Она вновь появилась в театре после восьми лет отсутствия. «Я только что написала биографию Сары Бернар. И перо мое еще не остыло». После прочтения пьесы у Робера Ирша возникла оригинальная идея свести романистку и Доминик Лаванан, одну из ведущих актрис из труппы театра «Спландид». К концу ужина автор решила, что юная актриса прекрасно подходит для того, чтобы сыграть роль персонажа, вышедшего из-под ее пера. Со своей стороны, Доминик Лаванан уже хотела сыграть эту роль и была полна решимости ее заполучить. На следующий день они созвонились, и Доминик заявила, что, если эту роль отдадут кому-то еще, она покончит с собой. Тогда Саган и Лаванан встретились вновь, и актриса представила Мишеля Блана, которого выбрала в качестве постановщика. Это был смешной, умный и изысканный человек. Одним словом, бесподобный мужчина. Доминик Лаванан находилась под его обаянием. «Абсолютно подходит для пьесы Саган! — восклицала она. — Чувствуешь себя совсем маленькой девочкой перед этим феноменальным человеком с потрясающим самообладанием». Пьеса, написанная всего лишь за полгода до генеральной репетиции, вначале называлась «Молочная лошадь», потом «Венская волчица», позже «Вальс в амазонке». В конце концов, она получит название «Обратный эксцесс» («L’Excès contraire»), По объяснению Франсуазы Саган, «эксцесс» иля «крайность» — это проявление вкуса или какого-нибудь чувства. Им пользуешься всю жизнь, и вся прелесть существования состоит в том, что жизнь всегда находит возможность для проявления этих эксцессов».

Все лето романистка делала правку биографии Сары Бернар и каждый день приходила в театр «Буфф-Паризьен» под руководством Жаклин Кормье, чтобы присутствовать на репетициях, как в то время, когда она писала для Мари Белль. Сидя в зале рядом с Мишелем Бланом, который получил награду в Каннах за постановку пьесы «Вечерний туалет» («Tenue de soiree»), она не переставая корректировала текст. Репетиции проходили превосходно, в атмосфере взаимного уважения именитой романистки и начинающего режиссера. «Мишель Блан мог поставить Шекспира, Брехта, Мольера — абсолютно все. Это редкий режиссер; он знает, куда надо прийти, в то время как другие понимают это очень смутно», — говорила Франсуаза Саган. Со своей стороны, Мишель Блан также находился под большим впечатлением. «Мне нравится ее пьянящая легкость, за которой скрывается некий цинизм, совсем в духе XVIII века», — заявлял он. Пьеса, действие которой разворачивалось в 1900 году в Вене на фоне впечатляющих декораций Александра Тронера и с костюмами от Ивонн Сассино де Нель, была завершена 8 сентября. Ханаё (Доминик Лаванан), богатая австрийская аристократка, по характеру амазонка, любимым занятием которой является охота на волков и медведей. Она почти ни во что не ставит мужчин, которых считает трусами, делая исключение лишь для своего брата Корнелиуса. Он стреляет из пистолета по всем любовникам, которых находит в постели своей жены. И случается это ежедневно. Ханаё выходит замуж за Фредерика де Комбура, чудесного юношу, у которого одна странная слабость: падать в обморок по любому поводу. Конечно, он теряет сознание, когда жена на его глазах убивает крупную волчицу. Но это не имеет значения — впечатлительный супруг открыл для нее прелесть физической любви: вот поистине настоящее откровение. Отныне Ханаё убивает только самцов, бродящих вокруг ее замка.

Доминик Лаванан — гвоздь вечерней программы. На генеральной репетиции зрители (среди которых Катрин Денев, Мью-Мью, Режин, Жан Пуаре, Лино Вентура, Франсис Перрен и Филипп де Виллье) умирали от смеха, к удовольствию Франсуазы Саган, которой удалось найти такую изумительную исполнительницу. «В ней есть что-то сумасбродное, что так подходит для моей героини!» — восклицает писательница.

Только критики сидели поджав губы. По мнению Мишеля Курно из газеты «Монд», «Обратный эксцесс» — это нечто вроде антитезы иллюзорному водевилю. Это бульварная пьеса, грубо и абсурдно преподнесенная. Это даже не театр, не марионетки. Один только ветер, резкий, беззастенчивый и, возможно, с небольшой долей горечи. Светская манера игры, воплощаемая скептиками, которая порой доходит до крайней глупости и чрезвычайной тривиальности, хотя полностью не впадает ни в то, ни в другое». Жан-Пьер Трибода из газеты «Либерасьон» опубликовал статью, насквозь пропитанную иронией: «Франсуаза, вечная девушка в искусстве и литературе, останавливается посередине брода, предпочитает юношеский прыщ гною, что, конечно, более презентабельно, но и более нудно». Однако пьеса имела успех у публики: у Франсуазы Саган, как и у всей труппы театра «Спландид», был свой зритель.

* * *

В ходе судебного разбирательства между Франсуазой Саган и Гарри Янковичи Марк Франселе обнаружил, что последний платил романистке «натурой», то есть поставлял ей кокаин. Эта информация была проверена в 1988 году. И Саган, и ее «издатель-дилер» предстали перед судом, и на них были наложены серьезные санкции.

Следствие началось три года назад. В августе 1985 года служба уголовной полиции города Лиона получила сведения о существовании крупного источника, осуществляющего торговлю наркотиками. Информация прозвучала в кабинете старшего следователя