В Париже пожелания выздоровления приходили к ней на улицу Шерш-Миди, 9. Здесь лежали горы телеграмм и цветов, как в прошлом, когда она вернулась после дорожного происшествия на пшеничном поле в «астон-мартене». Ее это приятно удивило. Когда она вновь зашла в пивную «Липп», клиенты встали, чтобы поприветствовать ее, и она была крайне смущена. Поблагодарив их за внимание тихим голосом, Саган пыталась скрыть свое смущение, закрывшись длинной челкой светлых волос. Но на улице она не могла сделать и шагу, чтобы кто-нибудь из незнакомых людей не окликнул ее. «Ну и напугали же вы нас!» признавались прохожие.

11

ОПЬЯНЯЮЩАЯ ИСТОРИЯ

Скандалов у Саган предостаточно. Писательнице совсем не по вкусу появляться на первой странице газет из-за романтического приключения, расставания, дорожного происшествия или неуплаты долгов. Журналисты не могут устоять от соблазна, чтобы бесконечно не вспоминать о ее молодых годах, о ее прошлых безумствах. Они по-прежнему расспрашивают ее о скандале, связанном с романом «Здравствуй, грусть!», о ночных барах, алкоголе, любви к скорости, о деньгах и об играх в казино… Постепенно она пришла к мысли, что надо соответствовать своему мифу. Она стала сговорчивее: после трех абстрактных вопросов относительно последнего романа она согласилась вернуться к своему бурному прошлому. А ведь она больше не берет в рот спиртного и играет в казино лишь потихоньку от всех. Но чем больше проходит времени, тем больше ей хочется истинного признания. Тогда она взялась за более серьезные и престижные труды: военная трилогия, опубликованная в «Нувель ревю франсез», предисловие к любовной переписке Жорж Санд и Альфреда де Мюссе. Саган с иронией описывает эпизод в Венеции, где Жорж Санд влюбляется в доктора по имени Пажелло. «Ах, — говорила я себе еще позавчера, — если бы в тридцать два года я так же, как Жорж Санд, отправилась в путешествие на мыс Сод с красавцем Жан-Мари Ле Клезио, оставив последнего ни с чем, возвратясь, скажем, под руку с доктором Барнаром (если уж мечтать, так о приятном!..). Ах, — говорила я, — представляю, какой поднялся бы шум, сделай я такое! Скандал, несколько клипов, несколько незабываемых фотографий, а позже — мое имя в школьных учебниках… да, тогда бы и я сама была смешана с грязью». Эти произведения, так же как и готовящаяся биография Сары Бернар, — проекты, при помощи которых она хотела бы заставить забыть о своем сенсационном возвращении из Боготы за счет государства. Но слухи упорно ходят, и ее жизнь, несмотря ни на что, представляется многим бесконечным скандалом… Едва выйдя из комы, Франсуаза Саган тут же попала на страницы светской хроники.

Январь 1986 года: новое приключение. Поскольку Саган не могла больше пить, она, очевидно, принимала наркотики. И это несмотря на то что сама неоднократно предупреждала своих друзей об их разрушительном действии! «Я попробовала наркотики, но я против их употребления, — заявляла она пятнадцать лет тому назад — Я больше доверяю смеси гашиша и героина. А героин — это потеря свободы. Думаю, что те, кто употребляет вещества, вызывающие галлюцинации, хотят защититься от жизненных невзгод. Если бы я выносила приговор в области нравственности, то единственное, в чем могла бы упрекнуть этих людей, так это в том, что они слишком замыкаются в себе. Они во власти своих мелких желаний и совсем не обращают внимания на своих ближних. Алкоголь же воздействует совсем по-другому. Мне он кажется успокаивающим». В номере от 31 января еженедельник «Минют» опубликовал статью о Саган, носившую явно оскорбительный характер. Слепленная на скорую руку со слов полицейской службы, статья рассказывала о слежке за тремя дилерами, проводимой бригадой по борьбе с наркотиками. Речь шла о подозрительных личностях, которые якобы проникли в квартиру романистки на улице Шерш-Миди. В отделении по борьбе с наркотиками были задержаны три торговца. Что касается Саган, то ее тотчас отпустили, после того как она созналась, что покупала наркотики для личной необходимости. Тем не менее дело получило настолько широкую огласку, что адвокат романистки мэтр Жан-Клод Зильберштейн счел необходимым послать в редакцию газеты «Монд» официальное сообщение: «20 января 1986 года, выходя из своего дома в сопровождении секретарши, мадам Бартоли, Франсуаза Саган была остановлена бригадой по борьбе с наркотиками… Она добровольно пригласила полицию в свой дом и позволила, также добровольно, осмотреть свою сумку и чемодан». По словам адвоката, поиски ничего не дали. В то же время 3 февраля адвокат потребовал от вице-председателя суда верхней инстанции Парижа мадам Ле Фуайе де Костиль конфискации в срочном порядке всего тиража еженедельника «Минют» от 31 января. Причина: его клиентка считает, что данная статья — это наглый выпад против ее личности и посягательство на ее личную жизнь.

Редакция еженедельника возражала на том основании, что в данной статье были использованы материалы ведущегося следствия. К тому же требование явно запоздало. Судья потребовал исполнения приговора с завтрашнего дня. 4 февраля он заявил: «Если и можно поставить в вину редакции название статьи, которая имеет целью нанести ущерб, а также посягает на личную жизнь Франсуазы Саган, то, ввиду сущности и обстоятельств данного события, оно не представляет собой агрессивных намерений, которые должны повлечь за собой требуемую конфискацию». Судья отказал в конфискации, так же как и в возмещении морального ущерба в 100 тысяч франков, на котором настаивал истец. Итак, дело было проиграно, что только раззадорило распространителей слухов.

В издании от 7 февраля «Минют» опубликовала вторую статью с явно недвусмысленным заголовком на первой странице. На этот раз романистка официально вызвала в суд Компанию ассоциированных парижских издательств (КАПИ), которая выпускает газету «Минют», и потребовала составления акта судебным представителем от 28 апреля 1986 года. Она настаивала на выдаче ей миллиона франков в качестве возмещения-ущерба. Магистр Клод Польмье, адвокат КАПИ, выдвинул свой довод, подчеркнув, что данная статья интересует прежде всего общественное мнение и государственные власти. К тому же он отметил, что Франсуаза Саган сама спровоцировала появление второй статьи как ответ на свое официальное сообщение, опубликованное в газете «Монд». Публичное слушания дела началось 11 июня, а решение было вынесено 9 июля 1986 года судом высшей инстанции Парижа. Суд постановил следующее: «Ознакомившись с вышеуказанными статьями прессы, где говорится, что Франсуаза Саган принимает наркотики, и где выставлено на обозрение публики ее патронимическое имя и адрес проживания, суд считает, что газета «Минют»