– Тебе не следовало самой давить на мальчика. Тебе следовало прийти ко мне, чтобы я мог разобраться с этим.

Ничего нового. Один и тот же «разговор», что происходит в течение последнего месяца. И он ни к чему не приводит, потому что каждый раз отец замолкает в нужном ему месте или его вызывают по телефону. Меня это достало.

Обстановка в кампусе стала напряженной, все смотрят друг на друга как на врагов. Если так и дальше будет продолжаться, мы потерпим крах в собственных стенах.

– Не вини меня за то, что ты сделал, и теперь это ложится на наши плечи, – все-таки говорю я.

Бостон ахает, переводя взгляд с меня на отца, но не произносит ни слова.

– Я никогда не позволю свалиться на вас тому, с чем вы не можете справиться, – выпаливает он в ответ, не подтверждая и не отрицая моих слов. – Но речь о другом. То, что случилось, может пошатнуть фундамент, на котором стоит наш клан. Может все испортить, и особенно для тебя, Роклин, – я имею в виду Общество, которое вы построили. Не могу сказать, что сожалею об этом, по крайней мере не настолько, как следовало бы, но…

Его слова ничего не значат без того, что он скрывает, поэтому заставляю себя не зацикливаться на гневе, который они вызывают, и говорю о том, что нам известно:

– Насколько я понимаю, мистер Хеншо просмотрел записи с камер бассейна. Он видел, как Оливер подошел ко мне, видел, что за этим последовало, так что он ни за что не поверит, что ты не замешан.

Отец, подумав недолго, кивает:

– Да, Отто считает, что его сын находится во власти моих рук.

– Значит, мы можем перестать беспокоиться о какой-то неведомой буре, возникающей из ниоткуда? – спрашивает Бостон.

Отец слегка прищуривается, глядя на нее.

– Мы говорим о его наследнике, моя дорогая. Оливер – его единственный наследник. Отто придет за мной, если мальчик не вернется. Он стал раздражительным. Похоже, он вот-вот сломается, и в тот момент, когда это произойдет, он переступит черту, за которую уже не сможет вернуться.

– Ты говоришь так, как будто это именно то, чего ты хочешь, – снова встреваю я.

Отец поднимает руки, как бы говоря: если мне повезет, я не буду жаловаться.

– У Отто, должно быть, много врагов, – предполагает Бостон.

– Да, хватает, – отец качает головой.

– Он не посмеет напасть на тебя один, а без доказательств помощи он не получит, – продолжает моя сестра.

Отец снова смотрит на меня.

– Его сын поднял руку на мою дочь, а затем исчез.

– Совпадение. – Бостон пожимает плечами.

– На дочь, которую он пытался шантажом заставить меня отдать ему.

– Что? – вскрикиваю я.

– Именно так. Девочки Ревено изначально были его целью, – наконец-то он говорит что-то новое. – Он облизывался в течение многих лет. Потом Бостон отпала и осталась ты. Это был изначальный план Отто – сделать одну из вас женой своего сына. Я не осознавал этого до тех пор, пока не воспользовался его услугами. И с того момента я был в ловушке, сам того не подозревая. Сначала он не был глубоко погружен в наш мир. Я относился к нему как к человеку с необходимыми мне навыками, не представляющему угрозы для клана. Я знал, что его работа будет эффективной и, что более важно, незаметной. Но есть одна деталь. Хеншо, как и Келвин, заседает в Совете. Однако там, где наши четыре семьи объединились под одним именем, ни для Хеншо, ни для Келвина места нет.

Я откидываюсь на спинку стула и жду продолжения.

– Постепенно жадность повела Отто по другому пути. Он уничтожил людей, которым должен быть предан, как мы преданы Бандони, Де Леону, Хенли. Он решил, что ему больше не нравится быть на равных с теми, кто поддерживал его, поэтому он убирал одного за другим, пока не остались только двое – он сам и его наследник. Проблема в том, что времена поменялись, пришло новое поколение, и он понял, что мы превосходим его во всех отношениях. Он знал, что в конце концов кто-нибудь займет его место в Совете, и тогда с ним будет покончено. Поэтому он разработал собственный план.

– Он стал шантажировать тебя, чтобы ты отдал ему Роклин, чтобы у него была власть и влияние, – почти шепчет Бостон.

– Вспомни нашу маму, – говорю я. – Она была непреклонна, и все знали, что дочери Ревено никогда не будут пешками, которых можно использовать. Мама была категорически против браков по контракту.

Лицо отца каменеет, он смотрит в никуда, жилка на его виске дергается. После долгого молчания он говорит:

– Мы основали Академию Грейсон, первую школу, объединившую семьи элиты и мафии. Если бы я включил голову, я бы выступил против зачисления Оливера Хеншо, но я был глуп. Это был его законный путь в нашу жизнь. В самый первый день его отец подошел ко мне, и я все понял. Понял, что в будущем мальчик станет проблемой. Взять хотя бы замечание, которое Отто сделал как бы мимоходом. Он сказал что-то вроде того, что с двумя наследницами вместо одной возможности безграничны. Теперь я понимаю, что он дал мне понять, что я непременно оправдаю его ожидания.

Я хмуро смотрю на отца.

– Почему ты не предупредил нас? Почему не дал нам знать, чтобы мы следили за ним? Я могла бы держать его подальше от Общества Грейсон, чтобы он был всего лишь студентом, в конце концов, не более.

Отец виновато кивает.

– Часть меня задавалась вопросом: может быть, он и правда подойдет для кого-то из вас? Я не видел причин немедленно возразить Отто Хеншо, а он знал, что в то время ему нельзя было напрямую потребовать. Он также знал, что я рассмотрю все стороны, прежде чем приму решение. Что это решение не будет поспешным. Тогда я не знал, что Хеншо предатель, хотя Оливер всегда производил на меня такое же впечатление, как и на тебя.

Я открываю рот, чтобы заговорить, но отец еще не закончил:

– У меня две дочери, верно, так что у Хеншо было больше одного шанса получить то «да», к которому он так стремился.

– Ты собираешься рассказать нам, что у Хеншо есть на тебя? – спрашиваю в лоб.

– Я расскажу, но я еще не решил когда. Прямо сейчас это сложно, потому что мне нужно принять одно решение.

Беспокойство разливается у меня внутри.

– Какое решение?

– Преступник жаждет крови. Моей крови. Я не могу