Рядом с ним было много невидши, но еще больше было разделено на отряды по пятьдесят-сто тварей и под предводительством норов отправлено в разные стороны гигантского поля битвы. В лесах им противостояли маги Ли Соя, продавливающие врагов обратно к порталу, у портала – гвардейцы, усиленные равновесниками. Пусть с огромными потерями, медленно, трудно, но тварей уничтожали. Однако к могучему старику-менталисту и его отряду не мог подобраться никто.

Итхир-Кас не привык торжествовать до тех пор, пока голова последнего врага не будет посажена на кол, а тело – скормлено охонгам. Но невидши проходили сквозь врагов как нож по изнеженной плоти, и это приносило ему удовольствие.

Противник смог удивить бойцами невиданной мощи, которые в одиночку стоили целого отряда, были и быстрее, и сильнее, чем невидши, но и эти воины были против него что дети против Бога-Войны. Однако они могли нанести армии тяжелый урон – и император теперь намеренно охотился на них, вынуждая нападать.

Вот и сейчас невидши взяли в кольцо молодого бойца, ухитрившегося не пасть под ментальным давлением. Он двигался невероятно быстро, сражался, как самка тха-охонга за свою кладку, рассекая инсектоидов, и Итхир-Кас даже восхищенно причмокнул, прежде чем скрутить волю воина и поманить его к себе.

– Он мой, ищите себе добычу попроще, – велел он своим охранникам, и невидши рванулись от него в стороны, спеша найти еще свежей крови, еще мяса.

Молодой боец со странными фиолетовыми глазами и золотистой кожей дрожал всем телом, стараясь освободиться от силы, завладевшей его сознанием, но двигался вперед – и Итхир-Кас, не спешиваясь, снес ему голову клинком, с удовольствием ощутив, как брызнула на лицо кровь.

– Мой повелитель, в трех тысячах шагах от тебя идет бой с ма-гами противника! – крикнул сверху связной на раньяре.

– Я буду там, – громко ответил Итхир-Кас. – Лети и скажи, что помощь идет!

Пора было разобраться и с магами. Император тронул поводья, отдавая мысленный приказ невидши вернуться, и темные тела потянулись к нему со всех сторон. Но не успел охонг сделать и тридцати шагов, как и люди, и инсектоиды впереди стали расступаться, повинуясь неведомой силе. А еще через некоторое время навстречу ему вышел странный зверь – огромный, с расчерченной черными полосами шкурой, сияющей золотистой дымкой, с янтарными разумными глазами.

Зверь был непростой – он шагал вперед, и невидши отползали от него прочь, а то и замирали или бились в судорогах. Он шагал вперед, и император чувствовал то, что не ощущал никогда, – как его ментальное поле складывается, продавливается… Непростой был зверь, нет… верно, один из местных колдунов в шкуре зверя.

Но Итхир-Кас не боялся. Он много зверей насадил на копья, были среди них и побольше, и пострашнее. В груди его разливалось предвкушение.

– Хорошая шкура мне на трон! – крикнул он с усмешкой на одном из языков этого мира.

Зверь рыкнул, и виски императора Лортаха сдавило – пока не ударом, нет, всего лишь пробой удара. В рычании послышалась и ответная, непривычная Итхир-Касу насмешка, и еще более непривычное снисхождение. Очертания колдуна стали меняться, и перед императором встал величественный и седой старик в золотистых одеждах.

Пока он менялся, давление его разума снизилось – и тут же бросились на противника со всех сторон невидши, однако колдун выставил ладонь вперед, и верные охранники императора Лортаха повалились на землю, корчась, как корчились до этого его противники.

– Не трожьте его, он мой, – велел Итхир-Кас, с удовольствием спешиваясь. Наконец-то достойный противник. – Ты силен, колдун, – проговорил он, вкладывая меч в ножны. – Но я сильнее. Я не оставляю врагов рядом, но мне нравится твоя сила. Поклонись мне, служи мне, и я подарю тебе жизнь.

– Руки твои обагрены кровью моих людей, – певуче сказал колдун на странном языке, который Итхир-Кас воспринимал с трудом. – Ты пришел на мою землю и привел созданий, которые не должны существовать! – он выставил руки вперед, и с каждым словом на плечи императора Лортаха словно ложилось по каменной плите. – Я – Ши, правитель этой страны, и мы не кланяемся никому, кроме своих богов!

Ментальная защита Итхир-Каса дрогнула, прорвались ближе к нему воины противника, и вокруг началась рукопашная. Император Лортаха поднял руки, нанося ответный удар, отражая давление, которое замедляло мысли, заставляло голову болеть, а кровь – пульсировать в висках. Колдун побледнел, ударил в ответ – и по грязи от поединщиков покатились волны, сбивая бойцов и инсектоидов на землю. Приходя в себя, они снова бросались друг на друга.

То и дело в одного или другого из стариков летели стрелы и пули, кто-то из магов запустил в Итхир-Каса ледяные лезвия – но ничто не могло преодолеть ментальное поле гигантской плотности, которое заставляло землю дрожать, будто по ней били как по большому барабану, а капли грязи – подпрыгивать. В небесах, пойманные мощью двух менталистов, кружились над ними раньяры и птицы.

– Ты очень силен! – проскрежетал император Лортаха. – Но ты видишь, что я сильнее!

У противника-Ши глаза наливались кровью – лопались сосуды, но лицо его было безмятежно. Однако давил он так, что голову Итхир-Каса словно прошивало раскаленными шипами, и в землю вжимало, словно на него навалилась гора и душила, перекрывая кислород.

– Скоро твоих богов не будет! За мной придут мои боги, и ты будешь либо мертв, либо послушен. Поклонись им, поклонись мне, правитель Ши, и я посажу тебя за один стол с собой, и буду почитать как брата!

Он говорил, а сам искал точку удара, слабость, ждал, пока отвлечется Ши, дрогнет от боли. Но старик в золотом одеянии умел терпеть боль не хуже, чем сам Итхир-Кас, жестокий сын жестокого отца.

– Ши не садятся за стол с врагами, – просипел противник и снова ударил. Итхир-Кас, уже ощущая этот удар, чувствуя, как течет из носа и глаз кровь, собрал всю свою мощь, всю ненависть и любовь к войне – и послал их в ответ.

Столкнулись две похожие силы из разных миров – и от разошедшейся волны поле затихло. Падали в жидкую грязь с небес оглушенные раньяры со всадниками, обрызгивая поединщиков, валились люди и охонги, пятились и кувыркались огромные тха-охонги. Врата в Нижний мир затрепетали, погасли на мгновение, но снова налились силой. Зашумел лес на востоке – стволы там сгибались, как соломинки.

Но противники не видели этого – они не отводили взглядов, а ментальные удары, заставляющие каждого вздрагивать, заливаться кровью, следовали один за другим. Ничто не могло отвлечь их – но в этот момент один из упавших раньяров дернулся в агонии, перекатившись и почти задев длинным крылом правителя Ши.

Хань Ши легко, как молодая ива, не разрывая контакт, уклонился – иначе стрекоза снесла бы его. Это заняло долю секунды, взмах ресницы – но Итхир-Касу оказалось достаточно крошечного снижения концентрации.

Он ударил, когда противник уже почти выпрямился, – и правитель Ши рухнул на спину, выгибаясь и беззвучно сжимая длинными пальцами голову, которая словно горела изнутри. Он перевернулся на живот, силясь подняться, скорчился – и судорога снова бросила его на спину. Изо рта у него текла кровь, смешиваясь с дождем, попадая на золотые одежды.