Однако император предпочитал перепроверить. Не рискнут ли враги ударить? Не окажутся ли хитрее?

Но у портала было тихо. Появлялись единичные охонги со всадниками-разведчиками, попадали под ливень и тут же возвращались обратно. Иногда со стороны леса появлялись связные на охонгах, они же через некоторое время возвращались к местам боев.

Хань Ши полежал еще немного и бросился в лес – охотиться.

Лесные звери, напуганные взрывами и содроганиями почвы, бежали прочь, и императору пришлось немало покружить, прежде чем найти добычу – молодого контуженного кабана. Умывшись после трапезы под аккомпанемент далеких выстрелов и дождя, Хань Ши уже направлялся к ставке командующего, когда промелькнула мысль еще взглянуть на переход.

На этот раз ему не понадобилось приближаться на двести шагов, чтобы увидеть, как из дымки «цветка», исполосованной ливнем, неслышно и слаженно, квадрат за квадратом, выходят сотни существ в черных доспехах и зряче направляются к лесу – будто нет ни тьмы, ни дождя. Он узнал их – чудовищ невероятной мощи из видений огненной тамиянь, которые рвали йеллоувиньских солдат так же легко, как он недавно разорвал кабанчика, которые растерзали его тело, – и сразу ощутил, что это не люди. Людей-иномирян он чувствовал почти так же, как туринцев, – чуть-чуть в них было чуждости, непривычных ментальных колебаний, но то, что он мог их воспринимать и влиять на них, лишний раз доказывало, что жители Туры и Лортаха произошли из одной колыбели. Эти же существа ощущались ближе к туринской нежити, чем к кому-то живому.

Старый тигр обогнул портал и понесся параллельно существам, то приближаясь, то отдаляясь. Крайние твари забеспокоились, поворачивая плоские морды в его сторону, разевая жвала ртов, и Хань Ши отбежал подальше.

И уже издалека увидел, как среди других всадников на охонгах появился из портала знакомый старик в черных доспехах, в черном плаще. Ментальное поле старика ощущалось тяжелым, вязким и очень мощным. И враг будто почувствовал Хань Ши – посмотрел в его сторону, нахмурился.

Император Ши опустил на себя щиты. Из портала все выходили и выходили инсектолюди и всадники на охонгах, огромные тха-охонги вонзали лапы-лезвия, а будущий противник долго еще поворачивал голову туда, где стоял тигр, и то и дело клал руку на меч – будто раздумывая, не приказать ли своему войску двигаться в ту сторону, где притаилась непонятная угроза.

Хань Ши не стал дожидаться, пока выйдет все вражеское подкрепление. Он обернулся человеком, создал еще одну птаху-равновесника и приказал, глядя в золотистые глаза:

– Лети к моему генералу Хэ Оню и покажи ему то, что видишь, – и он указал на рассекающие тьму квадраты чудовищ. – Скажи, что этот противник неподвластен обычному воину, поэтому пусть солдаты отступают до позиций второй линии армии. Нам нужно выиграть время. Скажи, пусть по полю ударит артиллерия и бьет, сколько хватит снарядов. Скажи, чтобы боевые маги били с флангов и тут же прятались. Мы не знаем, сколько у врагов осталось частей в Нижнем мире. Нужно, чтобы вышли они все.

Птаха кувыркнулась в воздухе и пропала – а Хань Ши снова обернулся в тигра и помчался вслед за ней к ставке командующего.

* * *

Итхир-Кас всегда чувствовал смерть за несколько ударов сердца до нападения – и потому, когда кожу словно обдало холодом, он зычно рявкнул: «Бегом!», – подкрепляя крик ментальным приказом. Его охонг прыгнул метров на пять вперед, не меньше, затем еще раз и еще, а невидши слились в несколько быстрых потоков, сверкающих мокрым хитином, и понеслись к лесу. Земля содрогнулась раз, другой, но охонг мчался вперед. Из-за спины пахнуло жаром, волны сжатого воздуха пытались сорвать всадников с седел. На поле творился огненный кошмар.

– Хотите выжить – бегите! – мысленно командовал император, не оглядываясь. Взрывы грохотали не переставая, освещая все на тысячи шагов вокруг, но лес был уже совсем рядом – и невидши, и всадники на охонгах клиньями ворвались под его кроны и, не останавливаясь, потекли вперед, туда, откуда стреляло огненное оружие.

Вылетел откуда-то сбоку еще один отряд – император узнал генерала Бема-Тона, нескольких тха-норов.

– Мой повелитель, – заорал генерал, перекрикивая взрывы, – враг бежал, только увидев вас. Армия преследует противников, но они не вступают в бой – ускользают, отступают.

– Они не смогут вечно отступать, – крикнул в ответ император. В груди у него загорелся азарт погони – но он все же заставил охонга притормозить. Обернулся – поле между ними и вратами полыхало. Меж взрывами носились обезумевшие охонги и тха-охонги – почти половина из тех, что у него были. Но все невидши успели спастись, и несколько сотен нейров на охонгах тоже.

– Почему так много огненных машин, – с яростью вопросил он генерала. – Разве я не велел уничтожить их?

– Мы уничтожили все, какие могли найти, господин, – Бема-Тон вытер лоб и склонил голову, – но те, которые работают сейчас, днем молчали. Я уже поднял всех раньяров, которые оставались здесь, в лесу, на ночь. Машины будут уничтожены!

– Твоих раньяров мало, – скривил губы император и повернулся к невидши. – Подойдите сюда, – велел он пятерым из них.

По его приказу каждому на хитиновой груди начертали «Поднимай раньяров, нужно разрушить орудия».

– Вам нужно обойти огонь и попасть во врата, – велел Итхир-Кас. – Идите к Тмир-Вану, а затем возвращайтесь!

Невидши синхронно пригнулись и, расходясь, побежали туда, где гремели взрывы.

– Но мы не будем ждать подкрепления здесь, – Итхир-Кас вытер воду с лица и усмехнулся. – Чем ближе мы к солдатам врага, тем больше они будут бояться применять огненные машины. В бой, мои верные нейры! Нас ждут богатства и сотни рабов. В бой!

* * *

Одно за другим замолкали орудия – раньяры по вспышкам находили артиллерию и колотились об щиты, разрушая защиту, переворачивали машины, убивали людей. Йеллоувиньцы с передовых позиций успешно, с минимальными потерями откатились до основных частей армии, дожидающейся в тылах, и, слившись с ними, снова пошли вперед под прикрытием щитов боевых магов.

Пользуясь все большими паузами в ударах орудий, из портала начали выходить отряды иномирян на охонгах и тха-охонгах. Они сразу пускались вскачь, огибая и перепрыгивая туши разорванных инсектоидов, и многим удавалось прорваться в лес.

Великий Ли Сой со своим отрядом боевых магов сдерживал инсектолюдей – но они погибали только от огня и мощнейших заклинаний, таких как Молот-Шквал, неподвластных стихийникам со средним резервом. Лезвия чудовищ не брали, Тараны раскидывали – но не причиняли видимого вреда. Работали Сети и Ловушки, огненные Лопасти и морозный Туман, но твари были исключительно быстры, и от большей части заклинаний уворачивались, разбегаясь, как тараканы. Их не брали пули, а гранаты в лучшем случае делали в хитине трещины.

Линия столкновений растянулась на много километров, на которых сражались десятки тысяч бойцов с обеих сторон. Правильно поняв источник опасности, чудовища избегали отряд Ли Соя, обтекая его, уходя дальше, в стороны, и вырезали йеллоувиньских солдат, оказавшихся без прикрытия магов. Лес наполняли крики умирающих, звуки выстрелов и визг охонгов, смрад крови и дыма, свежей земли и древесной щепы.