Впервые в жизни я так ярко ощутила ненависть.

Впервые почувствовала, что заслуживаю ненависти.

Произошла вспышка. На небе собрались облака, дождевые тучи. Пока я дрожащими пальцами пыталась застегнуть пуговицы на рубашке, думая, что хуже уже быть не может, что хуже уже некуда, луч света все разрастался и разрастался. Вдруг между нами появился Арын.

Он воплотился.

В этот самый момент.

– Нова! – выкрикнул он, задыхаясь. – Ты в порядке? Я почувствовал, что тебе больно, почувствовал мощный всплеск. – Он сделал несколько шагов ко мне, и беспокойство на его лице сменилось нерешительностью.

Сначала он посмотрел на меня. На мои взъерошенные волосы, на побледневшее лицо, на расстегнутую рубашку… Потом оглянулся через плечо, осмотрел Дарена. Его всклокоченные волосы, искаженное от гнева лицо, обнаженную грудь.

Арын снова повернулся ко мне.

Я задрожала еще сильнее.

Теперь на меня смотрели два разочарованных лорда, два обезумевших от ярости лорда.

Пожалуй, они оба имели полное право ненавидеть меня.

Глава 12

Скорбь и испытания

Я застегнула пуговицы холодными пальцами. Та странная уверенность, которую придавало мне темное ожерелье, исчезла без следа. Теперь я испытывала стыд, лишилась рассудка и здравого смысла. Мне нечего было сказать. Я бросила взгляд на темный бриллиант, лежащий в кустах. Он поблескивал, будто насмехаясь надо мной.

– Вот значит как, – с ледяным спокойствием произнес Арын и замолчал. Как будто не хотел слышать ответа.

– В чем дело, Арын? – вспыхнул Дарен, встав перед ним. Он тоже начал застегивать пуговицы на рубашке, что делало ситуацию еще более ужасной. – Неужели ты не уважаешь личную жизнь? – Его реакция, которая при обычных обстоятельствах показалась бы мне очень забавной, сейчас выглядела смертельно опасной перед лицом Божественного Лорда. Он не насмехался, не источал сарказм, как обычно. Он был более чем серьезен.

– О какой личной жизни ты говоришь? – Арын полностью повернулся к нему. Мой вид, должно быть, заставил его колебаться. На моем лице отражался страх, как будто на меня напали, хотя ситуация явно указывала на то, что именно произошло. В каком-то смысле я и правда пережила нападение. Сначала это проклятое ожерелье, а затем слова Дарена, которые он словно выбрал из какого-то демонического алфавита.

– Разве тебе не ясно? – Дарен рассмеялся, но даже в его смехе ощущалось, что он делает это через силу. Потому ли, что я поцеловала его, или из-за того, что забрала ожерелье и не сказала ему? И то и другое раздражало меня, слишком раздражало, чтобы даже думать об этом.

– Не испытывай меня, Дарен! – предостерег его Арын. Его плащ развевался за спиной.

Я готова была провалиться сквозь землю.

– Почему это? – Лорд Полуночи приподнял брови. – Ты почему-то можешь заниматься любовью с моей наследницей, когда хочешь и где хочешь. – Мои глаза расширились от удивления. Я посмотрела на него, не в силах поверить, что он действительно это сказал. Его челюсть была так напряжена, что заострились скулы. Как он мог сказать подобное? Как мог поступить так со мной? Неужели он не понимал, какую боль мне причинил?

Арын обернулся и посмотрел на меня. Однако я не выглядела как женщина, которая только что занималась любовью. Напротив, была напугана до смерти. Я не знаю, чего именно боялась, но чувствовала себя опустошенной.

– Не волнуйся, – сказал Дарен. – Тебе стоило лучше обучать свою наследницу. Ты забыл предупредить ее, как опасно играть с огнем! – Он поднял упавший на землю меч и сунул его за пояс. – Наша дорогая Нова просто любит адские игрушки.

Я тяжело сглотнула, пытаясь успокоиться. Думала о том, как и кому придется объясняться, но в этот раз па́ла ниже некуда.

– Все в порядке, Арын, – сказала я низким голосом. – Прости, что побеспокоила тебя.

Дарен рассмеялся.

– Ты в порядке? – спросил Арын, снова повернувшись ко мне. Я кивнула. – Ты нужна мне в королевстве, – добавил он, не обращая внимания на все остальное. Я не знала, действительно ли он проигнорировал это или просто притворился, но на мгновение мне стало легче. Мне хотелось поскорее выбраться из этой неловкой ситуации.

– Что случилось? – поинтересовалась я.

– Наверно, что-то произошло, когда ты использовала камень. Я раньше никогда с таким не сталкивался. Камень не подчиняется мне. Он предан тебе.

Дарен с интересом посмотрел на него, словно впервые освободился от своих демонов. Он не мог остаться равнодушным к тому, что сказал Арын.

– Камни возвратят богинь, – все, что он сказал.

– Я не понимаю. – Еще одна головная боль, еще один приступ паники. Еще одна моя ошибка. – Что значит предан мне?

– Без тебя камень бесполезен, – объяснил Дарен. – Теперь он не работает. – Он с облегчением закрыл глаза. Вот бы и мне тоже расслабиться.

– Я ничего не делала, – сказала я Арыну. – По крайней мере, не специально.

– Ты должна пойти со мной, чтобы воспользоваться силой камня.

– Я… – нерешительно начала я. – То есть, конечно, но… – Я взглянула на Дарена. Я знала, что он больше не хочет видеть меня, но также знала и то, что он не хочет, чтобы этот камень использовали. Я ждала, что он сам скажет Арыну об этом, но он, казалось, разрывался от противоречий.

– Мы еще не закончили, – произнес Дарен через несколько секунд. – Она обещала мне помочь.

– Дарен, это важно, – сказал Арын.

– Наша сделка тоже важна.

– Я должен использовать камень, чтобы пробудить свой народ, а для этого нужна Нова.

– А мне она нужна, чтобы сплотить свой народ.

Это выглядело несколько поэтично – то, как они оба говорили, словно меня здесь нет. Говорили обо мне так, словно я была лишь орудием. Инструментом. Необходимостью.

Пока они пытались выяснить, чей народ важнее, я развернулась и пошла прочь. Проскользнула между зарослями кустов и подошла к пню, рядом с которым спал Шафак. Вздохнув, я достала из-под мышки плащ и накрыла его им. Потом присела у корней другого дерева и прислонилась к нему, подтянув к себе колени и обхватив их руками. Я чувствовала и грусть, и злость одновременно. Не понимала, что со мной происходит. Не могла выбросить из головы слова Дарена. Неужели я и правда ошиблась, как он и сказал? Я ведь старалась делать все на благо этих проклятых земель…

Богини возвращаются…

Что в этом плохого?

И почему именно я чувствовала себя виноватой и плохой, тогда как Дарен сотворил не меньше зла?

Мне просто хотелось вернуться домой и забраться на колени к дедушке,