Чего только Котомкин не делал, чтобы остановить заражение, но слизь неизменно демонстрировала умение преодолевать любые преграды. Первое решение – сеть изолирующих баррикад полностью провалилась. Используя неизученную химическую реакцию, слизь расплавляла карбоновые стены.

Тогда Котомкин решил действовать умнее. При помощи сети ложных тупиков, механических ловушек и ветвящихся секций он создал настоящий Кносский лабиринт. Только вместо минотавра здесь была сверхадаптивная инопланетная грибковидная масса.

Каждый день Котомкин проводил перед голо-проекцией по нескольку часов и придумывал новые трюки. На одну и ту же обманку Организм не вёлся. Всё это сильно напоминало заместителю главного инженера молодые годы, когда он соревновался с Заслоном. Правда, тогда на кону стояла лишь его, Котомкина, карьера.

Судя по данным с голограммы, пока что последняя придумка неплохо себя показывает. Комнаты мгновенной разгерметизации. Слизь заполняет специальный отсек, после чего стены и потолок расходятся в стороны, выбрасывая Организм подальше в открытый космос. Впрочем, скоро грибок и это научится обходить…

В дверь постучали. Видимо, Графф начинает очередные полевые испытания своего «убийцы слизи». Котомкин нехотя оторвался от проекции, чтобы открыть. У входа стояли флотские. Опять будут ходить за ним по станции, как заводные болванчики. Правда, теперь это называлось не «конвоировать», а «охранять».

***

В последнее время Графф сильно изменился. Некогда уверенный и спокойный профессор часто начал срываться на подчинённых. Котомкин припоминал, как студенты шутили, что Граффа невозможно вывести из себя. Теперь, казалось, главный инженер только и ищет повода, чтобы на кого-нибудь накричать.

Когда Котомкин попытался сказать, что кривую Пашена для сепарации гелия уже давно не применяют, а вместо этого используют метод Пелли-Головицкого, Графф словно с цепи сорвался.

Котомкин молча наблюдал за тем, как профессор мерил шагами небольшое помещение наблюдательного пункта.

– В этот раз обязательно сработает, – тихо сказал он и повторил, – Сработает!

Поначалу гелиевый раствор действительно показывал высокую эффективность. Со слов Граффа инертные газы, такие как гелий, не способны образовывать прочные связи. Из-за этого образцы слизи, поглощавшие раствор, сначала теряли способность к росту, а после распадались на отдельные фрагменты и умирали. Вот только полевые испытания таких результатов не давали…

«Рано или поздно гелий подействует!» – так он говорил.

Уже зная ответ на свой вопрос, Котомкин в который раз спросил:

– Пока есть время, нам необходимо начать эвакуацию «Диметея».

– Проклятье, опять ты с этой нелепицей, Котомка!

Остекленевшим от постоянного недосыпа взглядом Графф вперился в своего зама.

– Гедимин Гаврилович, неизвестно, сколько ещё у нас получится сдерживать Организм! Сдаётся мне, он готовит что-то большое.

– Тебя послушать, так у него будто бы есть человеческое сознание!

– С человеческим сознанием у Организма мало общего, а вот с инженерным…

Графф рассмеялся.

– Инженерное сознание? Ну-ка, просвети меня.

– Чтобы стать инженерами, нам приходится учиться. Проводить расчёты, проектировать, строить – ради этого мы годами накачиваем мозг информацией, приучиваем себя к геометрическому мышлению, изучаем математический язык. А организм просто является инженером по своей природе.

– Нонсенс! Люди – истинные инженеры.

– Во многом он похож на Заслон. Сборка сложнейших конструкций, идеально подобранные коэффициенты прочности и изгиба. Организм раз за разом оставляет нас в дураках. Так скажите мне, профессор, кто тут действительно истинный инженер?

– Эвакуации не будет, – только и сказал Графф.

Через несколько часов створки лабиринта приоткрыли для распыления нового гелиевого раствора, после чего среднее кольцо было потеряно навсегда.

***

Котомкин бежал по пустому коридору. Прямо во время испытания слизь вырвалась из лабиринта и устроила на «Диметее» настоящий хаос. Обрывочные донесения сообщали о ползучем тумане, роящейся смерти и пульсирующей стене плоти. Да уж, в этот раз Организм приготовил для людей нечто действительно неприятное.

Графф эвакуировался, как только всё началось. Даже не подумал предупредить людей об угрозе. Котомкин же, напротив, отправился в самое сердце кольца – командную рубку. Если добраться туда, то ещё удастся кого-нибудь спасти.

На пути он то и дело видел брошенную на полу одежду: униформа флотских, рабочие костюмы техников, разнообразные наряды колонистов.

Впереди Котомкин увидел фигуру возле приборной панели. Внезапно люк, ведущий к рубке, захлопнулся.

– Открой! – забарабанил замглавы в маленькое окошко из бронестекла.

– Извини, я не хочу испариться как другие, – сказал человек, на лице которого застыла гримаса ужаса, и сбежал.

Котомкин оказался заперт. Оставалось только идти обратно и попытаться дойти до рубки другим способом. Тут он увидел бегущих людей. Плотной стеной за ними следовал зелёный туман. Они что-то истошно кричали, а затем… исчезли.

Прямо на бегу тела несчастных начали распадаться – точно пыль, которую внезапный порыв ветра закружил в воздухе. Прежде чем Котомкин успел что-то понять, они рассыпались в ничто. Осталась только одежда.

В этот момент в голову инженера пришла лишь одна мысль:

«Оно не должно меня достать»

Но что же делать? Бежать к панели, чтобы закрыть люк? Ему никак не успеть! Неужели и с ним случится нечто подобное? В воздухе повис кислый запах, а на языке ощущался привкус железа. Уже началось?

Вдруг люк позади раскрылся, и Котомкин тут же нырнул в круглый проём. Он узнал лицо одного из митяевых техников.

– Закрывай! Закрывай – кричал Котомкин, что было сил.

Люк тут же захлопнулся. Не говоря ни слова оба побежали по коридору. Лишь когда Котомкин попытался пройти к рубке, техник схватил его за руку и потащил в другую сторону.

– Пусти, мне в рубку надо! Надо рассказать людям, как спастись! А то здесь все испарятся!

– Туда никак нельзя! Туман с того направления прёт!

– Послушай, я разработал план эвакуации. Мне только…

– Да знаю-знаю, вы втайне поставили на станции запасные стыковочные мосты. Мне стручок ваш, Поминайкин, уже всё рассказал. Он сам отправился в рубку, а мне строго наказал, что вас со станции вытащить – приоритет №1!

«Повалов? Сеня? Но как он…»

Тут громкоговорители среднего кольца ожили. Из них уверенно донёсся голос молодого инженера:

«ВНИМАНИЕ! ВСЕМ УЦЕЛЕВШИМ! НЕ ПЫТАЙТЕСЬ ДОБРАТЬСЯ ДО СТЫКОВОЧНЫХ ВОКЗАЛОВ! ПО ПРИКАЗУ ГЛАВНОГО ИНЖЕНЕРА МОСТЫ БЫЛИ ВЗОРВАНЫ! ВМЕСТО ЭТОГО СХОДИТЕ С МАГИСТРАЛЬНЫХ ГАЛЕРЕЙ, ОТПРАВЛЯЙТЕСЬ В БОРТОВЫЕ ОТСЕКИ! ПОВТОРЯЮ, В БОРТОВЫХ ОТСЕКАХ ДЛЯ ВАС ПОДГОТОВЛЕНЫ ЭВАКУАЦИОННЫЕ МОСТЫ…»

Повалов принялся перечислять расположение всех секретных эвакуационных точек.

«Вот парень!»

Около ближайшего моста собралась большая толпа. Люди ломились в узкий проход и не давали друг другу пройти.