То-то смешно будет, если окажется, что он ошибся! Столько дней прошло. Вот если бы они спохватились и вывезли его сюда сразу, в первые же дни. А то продержали седмицы две в застенках! И теперь хотят, чтобы он что-то помнил.

Интересно, а что ему делать, когда он дойдет до места, где проснулся тогда на улице? Хотя нет: что ему делать, чтобы определить точно — где именно то самое место?

В тот день он был растерян.

Нет, прежде всего, конечно, он был рад. Рад, что выбрался из бесконечного лабиринта странных и невозможных мест. Рад, что выход нашелся — пусть и не совсем так, как он ожидал.

Осколок зеркала, подобранный в лабиринте, до сих пор лежал во внутреннем кармане куртки. Аргент уверен был, что выбраться помогименно он.

Вот поможет ли он отыскать вход обратно? Да и вообще — действует ли этот осколок в обычном мире. По совести говоря, парень совсем не хотел очутиться снова в лабиринте, где пришлось блуждать так долго. И откуда с таким трудом выбрался. Тем более, не хотел оказаться там внезапно, без перехода. Если бы найти вход, указать его этим безумцам — а самому остаться в стороне!

Огляделся, спохватившись, что совсем ушел в свои мысли, и перестал обращать внимание на то, что находится вокруг.

Дома. Высокие, сумрачные. Некоторые — выходят фасадами прямо на улицу, другие — прячутся в глубине, за высокими изгородями.

Аргент вздохнул. Да, виды казались знакомыми. Но это вполне могла оказаться и любая другая улица. Не так-то и много он ходил по улицам Ковентри, чтобы запомнить их как следует. Он вздрогнул, когда его хлопнули по плечу.

— Ты хотя бы знаешь, куда идешь? — осведомился вельможа.

— Я, — парень запнулся, слегка пожал плечом. — Мне эти дома кажутся знакомыми. И улица.

— Кажутся знакомыми, ясно, — тот кивнул. — Но ты не уверен, — и от этих слов парень поневоле съежился. — Не надо бояться, — мягко проговорил вельможа. — Даже если ты ошибся — время на поиски есть.

Аргент недоверчиво покосился на него.

Чудилось в этом человеке что-то зловещее. На первый взгляд, вроде как — обычный франт, разряженный в пух и прах. Высокомерный, чванливый. На второй… яркие пышные наряды казались чем-то наносным, ненастоящим. Словно волк нацепил шкуру овцы, силясь затеряться в стаде. Вон, и стражники невольно косятся на него и отшатываются незаметно, когда он случайно оказывается рядом. Они и сами не замечают своей реакции, да и он не замечает. Точнее — не обращает внимания. Привык.

Вот и этот добрый тон, показное дружелюбие — тоже ненастоящее. Особенно — после того, как он показал свое истинное отношение к арестанту. Аргенту вдруг захотелось оказаться от него подальше.

Пришлось сделать на собой усилие, чтобы не отшатнуться, как остальные. Чтобы не выдать внезапного испуга.

Он снова огляделся. Действительно ли он уже видел эти дома? Или видел похожие — в Ковентри дома такие разные, и в то же время неуловимо напоминают один другой. Безотчетно коснулся рукой груди — там, где во внутреннем кармане лежал осколок. Потер пальцами — вроде как почесался в задумчивости. Мысленно себя выругал — столько дней лежал осколок, и сейчас так нелепо себя выдать! Отберут еще.

— Нет, здесь я, кажется, проходил, — решительно заявил Аргент. — А вот где-то поблизости я вроде сворачивал на эту улицу, — он осекся.

Ну да! Он точно сворачивал, проходя вдоль изгороди, сплошь затянутой густым плющом с мелкими странными голубоватыми листиками. Вон же эта ограда!

Он, забывшись, кинулся туда чуть не бегом.

За спиной раздался окрик, и вслед за ним еще один — похоже, франт остановил готовых броситься следом стражников. Парень все-таки замедлил шаг — от греха. И почти сразу зашагал скорее, только что не переходя больше на бег.

Ну да, он еще вел ладонью по этим листикам, шагая бесцельно вдоль незнакомой тогда улицы. Он и свернул только потому, что участок был угловым. И изгородь тоже тянулась за угол, огибая его с двух сторон.

Аргент провел пальцами по листикам еще раз. Знакомое ощущение упругой, чуть покалывающей мягкости.

Вообще, если бы не эта изгородь — он бы особой разницы не заметил: та улица, по которой он только что шел, или эта. Дома на обеих выглядели похожими.

Нет, были они, само собой, разными. Каждый — со своим обликом, своими особенностями. Там — башенки, тут — узкие высокие стрельчатые не то окна, не то бойницы. Здесь — крылатые твари над краем крыши, там — держатся за стены. Где-то на стенах расположились морские гады, а где-то — скудно одетые красотки. Резчики по камню не пожалели усилий, украшая здания! На некоторых, впрочем, никаких существ не было. Но имелась лепнина, колонны или еще какие-то украшения.

Словом — дома отличались один от другого. И все же от этого разнообразия рябило в глазах, так что парень уже не различал их.

А ведь перед этим поворотом он, помнится, сворачивал несколько раз подряд. Проходил по паре-тройке кварталов — и поворачивал. Найти бы теперь эти повороты.

*** ***

Аргент сбился со счета — сколько раз он сворачивал то на одном, то на другом перекрестке. То вправо, то влево. Сколько раз возвращался назад, чтобы повернуть в другую сторону.

Перекрестки и кварталы перепутались в голове окончательно. Парень столько раз за пару часов видел одни и те же дома, фасады и изгороди, что в глазах начало рябить.

Дома в Ковентри и правда похожи друг на друга до невозможности! Как только местные жители ориентируются здесь? Чем больше парень проходил по одним и тем же кварталам, тем больше убеждался, что ему это никогда не удастся. Он среди жалкого десятка домов заблудился! Даром, что успел за совсем короткий промежуток времени увидеть их не по одному разу. А то и десятку раз.

Маг сдался первым и уселся в карету. Оба экипажа остановились на углу, чтобы не колесить вокруг одних и тех же кварталов.

Стражники начинали бурчать — и все более раздраженно. Похоже, они не прочь были бы последовать примеру чародея. Лишь вельможа, которому, кажется, всё это нужно было больше остальных, не возмущался. Еще и их осекал — мол, всё лучше, чем зады в казенном помещении просиживать и бездельничать.

Аргент уже в мрачной безнадежности продолжал кружить