Пришлось лезть в закрытую карету. С ним залезли двое стражников, стиснувшие парня с двух сторон, и давешний франт с одним из колдунов. Последние двое разместились напротив — лицами по направлению движения. А вот Аргенту и двум стражникам пришлось ехать затылками вперед.

Карета покатила вперед. Остальные расселись по другим экипажам и двинулись следом. Вельможа бросил кучеру ехать в сторону рынка.

— А ты смотри в оба, — ткнул он Аргента. — Раз по карте не можешь сообразить, так гляди на дома!

— Смотреть в оба чего? — переспросил тускло парень, кивая подбородком по очереди на две глухие стенки кареты.

Нет, в них, само собой, были зарешеченные окошки. Да только с его места видно ничего не было! А рыпаться, сидя меж двух стражников, себе дороже.

— Ах ты ж, — моментально вскипел вельможа, замахнулся рукой.

Аргент поневоле съежился, вжал голову в плечи. Моргнул испуганно. Вельможа снова выругался, сжал кулак и опустил его себе на колени.

— Ты, — кивнул одному из стражников. — Уступи ему место у окошка! Пусть смотрит.

— Может, пусть пересядет возле площади? — вмешался колдун. — Мало ли, чего выкинет — выскочит на ходу из кареты и бывал таков!

Ну да! Небось, так они ему и позволят на ходу выпрыгнуть. Да и попробуй так попрыгать — все кости переломаешь! Вот сразу видно — колдун. Простых вещей не понимает.

— Ладно, пусть сидит, — пожал плечами франт. — Доедем — пересядет. Только кто ему там помешает выпрыгнуть? Там-то для него начнутся знакомые места!

— Так вы и помешаете, ваша светлость, маркиз, — елейно отозвался чародей. — Это ведь ваша сфера полномочий — сдерживать и заставлять подчиняться таких вот.

Как о бездушном предмете! Можно подумать, он — шкаф. Хотя для этих — так оно, наверно, и есть. Шкаф еще и имеет большую ценность…

— Да заклиним ручку, ваша светлость, — прогудел один из стражников.

Светлость на это презрительно пожал плечами. Аргент молчал, уставившись в свои колени. Выходит, они собираются ехать по той дороге, которой он дошел до рынка. Только неизвестно, сможет ли он отыскать путь, выглядывая из окошка! То-то светлость взбесится, когда узнает, что придется вылезать из кареты и бить свои высокородные ножки.

Здесь бы Аргенту позлорадствовать. Только было ему совсем не до веселья.

*** ***

Светлость на удивление легко согласился покинуть карету. Не то, что возражать и спорить не стал — даже особо и не выспрашивал, зачем да почему. Вот колдун, на удивление, возмущался. Только слушать его никто не стал.

— А долго ты шел до площади? — спросил только вельможа с любопытством. Удивительным образом настроение его переменилось.

— Ну, — протянул Аргент и почесал затылок.

— Ну, часа два, три, больше?

— Да, наверное, — парень без особой уверенности кивнул. — Два-три, может — больше.

Колдун на такое беспардонно заржал.

— Нет, вы только послушайте! — возмущено заявил он. — Просто повторил за вами. Никакой точности! Вы ему верите, ваша светлость?

— Верю, — с серьезным видом кивнул франт. — Не помнит он, сколько шел. Сонный был, да и не привык особо точно время рассчитывать. Вот если бы он назвал время с точностью до минуты — я бы усомнился.

— Ну-ну. Логика всегда была вашей сильной стороной, — скривился колдун.

— Довольно препираться, достопочтенный, — поморщился светлость. — Чудесный летний день, прекрасная погода! Когда бы еще выдался повод прогуляться? Идемте! Остальные нас нагонят. Да и карета пусть едет потихоньку следом — вдруг вам захочется передохнуть!

На это чародей не ответил. Только скривился, отвернувшись.

Это вроде как поддел его светлость — мол, неженка. Боится ножки побить лишний часок, утомиться может. Ишь ты, а сам-то светлость — даром, что франт франтом — хорохорится! Мол, недурно бы под летним солнышком и прогуляться. Вроде как и усталости не боится. Хотя через час-другой станет ясно, кто из них — резвый ходок, а кто — ни на что не способный болтун.

Аргент, спущенный с подножки кареты, в первый момент растерялся. Приметив памятный ворот колодца, направился туда.

Отметил, как дернулся стражник — удержать его. И как того удержал франт — оставь, мол. Пусть делает, что хочет. Сам он лишь пристально наблюдал, и парень решил не обращать на него внимания.

Ну, нужно им место, откуда он попал в этот город. Аргент честно попытается его отыскать! А там — пусть что хотят, то и делают. Им арестант после этого вряд ли будет нужен — опустят. Не век ведь держать на казенных харчах!

Стражники разогнали недовольных кучеров, оттеснили зевак подальше. Так что он оказался практически предоставлен сам себе. Если не считать толпы провожатых.

Аргент остановился возле колодца. Набрал немного воды, плеснул в лицо. Выпил пару пригоршней. За спиной кто-то недовольно зашипел — мол, чем занят тупой плебей. На недовольного так же шикнули — мол, заткнись и не мешай. Парень внимания не обращал. Он огляделся по сторонам и, приметив столб с фигурным фонарем, направился туда — помнится, именно в этом месте он вышел когда-то к рыночной площади. Возле столба остановился, осмотрелся. Кажется, вышел он с широкой улицы, которая убегала куда-то вдаль. Богатые дома, высокие ограды… да, определенно — к площади он пришел оттуда. Аргент решительно зашагал вперед.

Глава 4

Парень шел, оглядываясь по сторонам. Дома выглядели знакомыми — а может, он сам себя обманывал? Впрочем, не его вина, что город такой огромный, и в нем столько домов. Вот один, нависающий над улицей, а сверху глядят каменные крылатые чудища. Да, он определенно проходил здесь!

За спиной шуршали шаги множества ног. Спасибо хоть, в спину не дышали. Держались на небольшом расстоянии.

Постукивали копыта, поскрипывали колеса. Это ехали следом за процессией кареты. Ну да, чтобы отпустить их и проделать весь путь пешком — разве такое возможно?

Аргент покачал головой. Усмешку, впрочем, предпочел скрыть. Да, все они за спиной, и лица его видеть никто не может. Но кто их знает? Там два колдуна затесались — неизвестно, чего от них можно ожидать. Парень оглядывался по сторонам, стараясь воскресить в памяти события того дня, когда только очутился в Ковентри. Эх, знал бы он, как всё сложится — постарался бы запомнить дорогу лучше! Но теперь поздно сожалеть об этом.

Хотя мимо той кованой изгороди