из-за колонны и спустился к ним по ступенькам, неуклюже шлёпая непропорционально большими мокрыми лапами. — Мар-р-ркиза — сельская кошка, искать и спасать её — дело сельских собак, а не каких-то лесных бар-рсуков и котокр-ротов.

— Я Барсукот! — Барсукот попытался раздуться в огромный грозный шар, но шерсть его, намокшая под дождём, только слегка встопорщилась слипшимися пучками. — Я Младший Барсук Полиции Дальнего Леса. И я не советую говорить со мной в таком тоне. Особенно когда речь идёт о Маркизе.

— А я Граф. — Подрощенный наморщил нос. — Я новый начальник охотничьей своры. Полиция Дальнего Леса мне не указ. Пр-р-р-реступление совер-р-р-ршено на тер-р-р-ритор-р-рии Охоток, и р-р-раследовать его будут собаки Охоток под моим р-р-руководством. Эй, р-р-ребята! Чужаки на тер-р-ритор-р-рии!

Охотничьи псы появились одновременно с шести разных сторон. Морща носы и утробно рыча, они окружили Барсукота и Барсука Старшего. В одном из них Барсук Старший узнал Полкана — бывшего начальника охотничьей своры, совершившего осенью зверское преступление в курятнике.

— А вам, звер-р-ри, — продолжил Граф, — советую убир-р-раться отсюда подальше в Дальний Лес, если вам не нужны пр-р-роблемы.

— Вообще-то, есть договор между Дальним Лесом и Охотками о совместной борьбе со зверской преступностью, — спокойно сказал Барсук. — И в этом договоре чётко сказано: в случае, если совершено не одно преступление, а серия преступлений на обеих территориях, следствие ведётся совместно, а возглавляет его тот, на чьей территории произошло первое преступление. В данном случае первое преступление произошло на территории Дальнего Леса. Значит, следствие возглавляю я.

— Что за бр-р-ред? — Граф наклонил голову набок, пытаясь осмыслить услышанное. — Какой ещё договор-р-р? Какая сер-р-рия? Каких пр-р-реступлений?

— Есть такой договор, — хрипло сказал Полкан. — Ты, видимо, его не читал, щенок. Ты вообще ничего не читал. Слишком торопился занять моё место и возглавить свору.

— Как ты смеешь р-р-разговаривать с начальником? — Граф оскалил молодые, острые, белые зубы.

Полкан в ответ оскалил свои — кривые и пожелтевшие.

— Ребята, не ссорьтесь, — сказал Барсук Старший.

— Какие мы тебе р-р-ребята? — хором взвыли Граф и Полкан.

— Не ссорьтесь, начальники охотничьей своры, — вежливо исправился Барсук.

— Начальник свор-р-ры — один, и это я! — грозно зарычал Граф, но на слове «один» голос его предательски сорвался в жалкое щенячье тявканье.

— Ты, ты начальник, дитятко, только не плачь, — ухмыльнулся Полкан.

Несколько псов сдержанно хохотнули.

— А я тебя, Барсук Полиции, помню. — Полкан слегка наморщил нос. — И тебя, Котохомяк. Это же вы из меня прошлой осенью сделали преступника.

— Ты сам из себя сделал преступника, — возразил Барсук Старший. — Мы просто раскрыли твоё преступление. Но я рад, что Нина Пална тебя простила.

— Я тоже р-рад. Ладно, я зла не держу. Так что у нас за серия преступлений? Что случилось в Дальнем Лесу?

— В Дальнем Лесу вчера были похищены ценные произведения искусства.

— Ну и что? — Полкан наклонил голову набок. — С чего ты взял, что эти похищения между собой как-то связаны?

— Тот же почерк, — ответил Барсук Старший. — Преступник совершает преступление в темноте. И оставляет на месте преступления характерную отметину — следы когтей.

— Тоже мне — почерк, — недоверчиво буркнул Полкан. — Может быть, это разные следы. Разных когтей. Разных преступников.

— Это Песец! — встрял Барсукот. — Ежу понятно, что преступник — Песец!

— Не преступник, а подозреваемый, — поправил его Барсук.

— Какой ещё Песец? — хором спросили Полкан и Граф.

— Песец — наш главный подозреваемый, — сказал Барсук. — Не исключено, что это именно он похищает то, что ему нравится, и оставляет росчерк когтей … А вот и наш эксперт, Гриф Стервятник.

Собаки дружно задрали головы: омываемый струями дождя, эксперт горделиво парил в воздухе.

— Что вы можете сказать о следах когтей на месте преступления, Гриф?

— Вне всякого сомнения, следы когтей на месте вчерашнего преступления на подземной выставке и на месте сегодняшнего преступления на выставке кошек идентичны.

— Иди … что? — переспросил Граф.

— Идентичны, то есть одинаковы. — Эксперт приземлился на верхнюю ступеньку лестницы Дома культуры. — То есть оставлены одним и тем же Песцом.

— Одним и тем же преступником, — сказал Барсук Старший Грифу.

— Ну вот я и говорю: «оставлены одним и тем же преступником Песцом».

— А нужно говорить просто: «одним и тем же преступником». Без Песца. Вина Песца пока ещё не доказана.

— Как вам будет угодно, — оскорбился эксперт. — Я могу вообще молчать и ничего не говорить. Оставить при себе все свои выводы.

— Нет уж, выводы вы нам, будьте добры, сообщите, — потребовал Барсук.

— Что ж. — Гриф горделиво вознёсся в воздух. — Невинная жертва, простодушная сельская кошка персидской породы, белого окраса, была похищена алчным и злобным Песц … простите, преступником около двух часов назад из Дома культуры. На месте преступления найдена шерсть котов различных пород, а также недошерсть людей.

— А шерсть Песца? — быстро спросил Барсук Старший.

— Шерсть преступника, вы хотели сказать? — уточнил Гриф.

— Я хотел сказать, Песца, — устало повторил Барсук Старший.

— А, то есть вам можно называть Песца, а мне нельзя, так, что ли?

— Да нет же, дело не в …

— Извольте, — оскорблённо перебил Гриф. — Шерсть обозначенного вами зверя я не нашёл. Однако отсутствие шерсти вовсе не значит, что Пес … то есть, извините, преступник — не преступник. Преступник просто был осторожен, перед совершением преступления он, например, вычесал весь подшёрсток и не разбрасывал свою шерсть. Смею заметить, что при осмотре вчерашнего места преступления на подземной выставке искусства я также не обнаружил шерсть преступника, хотя мы с вами прекрасно знаем, что преступник присутствовал на выставке.

— Вы имеете в виду, что не обнаружили на выставке шерсть Песца? — уточнил Барсук Старший.

— Этого зверя, да, — кивнул Гриф. — Просто вы ведь не разрешаете мне его называть.

— Да называйте вы его на здоровье, когда говорите именно и конкретно о Песце.

— Но я всё время говорю конкретно и именно о Песце! — сказал Гриф. — Итак, продолжим. В актовом зале Песец оставил отпечатки своих …

— Преступник, — поправил Барсук. — Преступник оставил отпечатки. Вина Песца не доказана.

— Тысяча сычей! — Стервятник так возмутился, что ненадолго перестал парить и чуть не свалился в лужу. — Значит, я всё-таки не могу называть вещи своими именами?! Превосходно! Как вам будет угодно! Итак, преступник оставил отпечатки своих якобы кровавых когтей на выставочном столе и на выключателе. Я, однако же, установил, что красная субстанция на столе и на выключателе не является кровью. В целях устрашения преступник применил клюквенный сок. И, что особенно любопытно, это сок клюквы, использованной в произведении «Красное на зелёном». Напомню, что произведение было похищено вчера с подземной выставки искусства Дальнего Леса. Что в очередной раз доказывает, что преступник — один