шерсть покупал! Один голый кот купил её, чтобы сделать себе накидку». Вот после этого у меня окончательно всё сошлось. Я возвращаюсь, довольный такой, в участок — а там … Ни тебя, ни конфискованных товаров в хранилище! Ты даже не представляешь, сынок, как я за тебя испугался. Я думал, с ума сойду. Да ещё этот дурацкий ква-каунт повис! Потом уже Сорока на хвосте принесла, что это коты специально насыпали валериану в болото. Вообще, если бы не Сорока …

— Но почему, Старший? — перебил Барсукот. — Почему ты так со мной поступил?!

— Как поступил?

— Не сказал, зачем ты идёшь к Стрижу! Вообще ничего не сказал об этой своей зверской логике!

— Я, видишь ли … — Барсук тяжело вздохнул. — Я не хотел тебе делать больно, сынок. Я видел, как ты сильно любишь эту Маркизу. И я решил окончательно убедиться, что прав, прежде чем тебя посвящать … А ты в итоге натворил дел.

— С этой минуты говори мне всегда только правду. — Барсукот сделал большой глоток дождёвицы. — И больше не произноси её имени. Я не хочу о ней слышать. Я её презираю. Я презираю всех котов мира! Ужасные, лживые, мерзкие, подлые существа!

— Но так нельзя. Нельзя теперь ненавидеть котов огульно. Тем более что ты сам …

— Не надо! Не говори!

— Но ты ведь хочешь, чтобы я говорил тебе только правду? Так вот, сынок, ты …

— Я — Барсукот! Я — Младший Барсук Полиции Дальнего Леса!

— Увы, уже нет, — покачал головой Барсук Старший. — Ты больше не Младший Барсук Полиции. Ты совершил преступление. Я вынужден тебя отстранить.

— Но я … Но, Барсук … Пожалуйста! Я так больше не буду! — Барсукот всхлипнул.

— Мне жаль, Барсукот, — печально сказал Барсук Старший. — Но ты преступил …

— Ощипали! — послышался голос с неба. — Сыча-то! Продавца-то краденого! Догола ощипали-то! — Сорока тяжело шлёпнулась в лужу рядом с Барсукотом. — Смотрите! Я пару сычовых перьев-то на хвосте притащила!

Барсук Старший уставился на перья сыча, плававшие в луже.

— Это не я, — прошептал Барсукот и отвёл глаза.