Шрифт:
Закладка:
Однако я лично убеждаюсь в том, что мы не вырожденцы. Для нас есть что-то большее, чем материальные ценности.
Помощь приходит отовсюду. Помогают и бизнесмен, и работяга, и домохозяйка. Лично я вас не отделяю от тех, кто находится в зоне боевых действий. Вы непосредственные участники событий. Вы делаете то, что можете. Ваша помощь неоценима. Вы можете гордиться собой. Я лично горжусь вами.
Недавно у меня состоялась переписка с нашим товарищем, который находится в госпитале. Он мне заявил, что, получив страховые выплаты, сам выделит деньги на помощь тем, кто находится в зоне СВО. Получив от меня категорический отказ, этот негодяй (в хорошем смысле слова) сказал, что переведёт и без моего ведома. Не знаю, как с ним бороться:) Он сделал для страны больше, чем всякие Галкины и Меладзе, и хочет дальше не выключаться из происходящего. Соль земли. Не иначе.
Туман 02.09.2022
«Осторожно, двери закрываются»
Успел… Даже рюкзак не зажали эти «адские» створки дверей поезда метро. А вот это нехорошо получилось… Человеку на кроссовке со всего маху оставил грязный след своих ботинок.
– Тьфу, чёрт… Извини, друг.
– Да ничего страшного, братишка. – На меня смотрел улыбающийся парень лет двадцати.
Он внимательно осмотрел мой «милитари-прикид» и продолжал улыбаться.
– «За ленту» собрался? Первый раз? – качнул он головой в сторону моего рейдового рюкзака.
– Да нет. Во второй скоро поеду. Вот в часть из отпуска по ранению возвращаюсь. – Я чувствовал, что парень свой.
– Да я вот тоже скоро возвращаюсь. Пока думаю, через кого заезжать и кому пригожусь. Слушай, салфетка есть? – Парень всё-таки обратил внимание на свою испачканную моим «богатырским шагом» обувь.
– Друг, я тебе ногу-то не отбил? – спросил я, протягивая салфетку.
Парень как-то странно засмеялся и начал протирать кроссовок.
– Эх, братишка… Ты под ноги-то смотри в следующий раз. А то будешь как я.
Он приподнял штанину, и я увидел край карбонового протеза ноги.
Видел таких ребят. В госпитале.
– Колено цело? – сочувственно поинтересовался у собеседника.
– Цело. Это и хорошо. Вот я и думаю, через кого опять влетать в замес. Я этим тварям ещё не всё высказал, – расплылся в злорадной улыбке парень.
– Я вот тоже им немного задолжал. Три осколка в спине было, – сказал я, улыбнувшись.
– Ладно, братишка! Моя станция. Береги себя! Глядишь, «за лентой» ещё увидимся! – и сгрёб меня в охапку, как родного.
«Осторожно, двери закрываются. Следующая станция…»
– «Победа» – следующая станция… – мысленно продолжил я фразу электронного информатора, провожая взглядом нового знакомого. Да нет, не знакомого. Брата. Брата по оружию.
Туман 22.11.2022
Увидеть смерть
На днях со мной произошёл необычный и неприятный случай. Я зашёл в одну из многих бесед по интересам, в которых сижу, и застал картину, как один из моих знакомых активно высказывался против СВО. Естественно, мне стало интересно, что случилось.
Как я выяснил, пока меня не было (довольно долгое время), у него один из родственников погиб на СВО под обстрелом, и теперь он стал алкоголиком, истеричкой и активно пропагандировал, что мы злодеи, нам нравится убивать, идём туда, потому что промыты мозги, и всё в таком духе, как любит пропаганда страны 404. Но поразило меня другое. Он кричал о том, что он видел смерть, что вот: умер родственник – и всё, нет нам прощения за это. И его нисколько не смутило то, что он живёт в Рязани, учится в университете и в ус там себе не дует, а мы видим эти смерти, мы хороним своих товарищей, но при этом не закатываем истерики и не ноем, как всё плохо. Почему? Ответ прост. Мы понимаем, что война – это жертва. Жертва в виде своих жизней, судеб, сил, пота и крови во имя блага своего народа, Родины, семьи, друзей… И всё равно в любой войне их не избежать. И их нужно принимать с достоинством и честью.
А вместо истерик надо делать две вещи.
Первое – помнить всех погибших, их жертву во благо, ведь жизнь умерших продолжается, пока жива память о них, сквозь года и поколения.
Второе – не допускать «глупых» смертей, которые могут произойти по глупости командования или самих солдат. И за такие смерти жестоко наказывать виновных в этом, ведь ценить надо не только свою жизнь, но и жизнь других. Когда-то они ведь могут спасти и твою, дать шанс твоим родным снова увидеть тебя живым.
Гидра
Хмурый
Саня Хмурый метнул крайнюю гранату, выждал пару секунд после разрыва и отправил пару очередей в направлении противника. Его подразделение «накатывало» на хохлов, пытаясь выбить их с очередного опорника. Хохол прилично огрызался и уступать не хотел ни в коем случае.
Хмурый со своей небольшой группой заходили с фланга, но попали под шквальный огонь обороняющихся. Два бойца, шедшие впереди, сразу погибли. Саня и еще один боец успели закатиться за сгоревший остов БТРа, но бойца серьёзно ранило, и он перестал подавать признаки жизни спустя несколько минут. Молодой мальчишка так и остался сидеть, опершись спиной на корпус подбитой техники и глядя остекленевшими глазами в пасмурное осеннее небо.
Хмурый мысленно выругался, опустил пацану веки и решил перебежать за соседний остов подбитого танка, а оттуда уже в густой кустарник. Ну а дальше постараться зайти в тыл или фланг противнику. «Я вернусь за тобой, братец, обязательно», – сказал Саня и быстро бросился к остову танка. Не добежав сантиметров тридцать до спасительного укрытия, он почувствовал, как его подбросило в воздух.
В глазах потемнело, уши заложило… Он обнаружил себя частично лежащим за остовом танка и, превозмогая боль и контузию, локтями помог себе целиком заползти за него. Там он осмотрел себя: правая нога кончалась сразу после колена, из культи торчала желтоватая окровавленная кость.
Хмурый быстро наложил жгут и вколол промедол. Автомат отбросило в другую сторону, и Саня обматерил себя за решение снять свой АК-74 и взять в руки, чтобы он не мешал быстро перебежать. Теперь вот остался безоружным, без ноги, и автомат лежит на местности, которая оказалась заминированной, да и к тому же в зоне прострела противника.
Среди автоматных очередей, раздававшихся как будто вдали, постепенно возвращающийся слух Хмурого выхватил вражескую речь неподалеку от места, где укрывался раненый. «В плен, суки, хотят взять… – подумал Саня. – Х… й вам, свиньи!»
Он начал судорожно обыскивать
