Это ж какую сложность Сашка выбрал, что даже имя менять пришлось? – присвистнул Ганбата, и верный помощник недоуменно уставился на хозяина. Тот лишь плечами пожал: мол, и в лучшие-то годы попасть с наследником патриарха на одну волну было непросто, – а вампиреныш продолжал, не сбавляя оборотов: – В общем, прости за интернет, если надо, попрошу папу убрать и извинюсь и перед ним, и перед тобой, но мне кажется, что как раз с ним-то Доре лучше и будет!

– Ага. Отличный стимул безвылазно сидеть в своей комнате, – вздохнул Александр Витольдович.

– Да нет же, говорю! У нас «Сладкие небеса» только с ним работают, а она обещала мне помочь во всем разобраться и телефоном пользоваться научить. Я и не подумал к вам в гости напрашиваться играть: ты ж всегда морду воротил, когда я шумел, вот и хотел эсэмэски хотя бы получать. А если разрешаешь – то, конечно, будем у вас! Только, блин, ты ж с нами не сможешь, у тебя телефона нет… Хочешь, подарю?

Пень скривился:

– Пожалуй, воздержусь. Все равно не смогу с умным лицом тыкать в стеклянно-металлический кирпич.

– Да ладно тебе, это почти то же самое, что твои «яблочки по блюдечку». – Ганбата указал на многочисленные тарелки, щедро развешанные по стенам. – Более того, некоторые телефоны тоже яблоками называют! И там можно смотреть разные штуки, не обязательно прям играть. Между прочим, переписка с любовным интересом тоже очень важна, за нее дополнительные пойнты в шкале отношений даются!

– Предпочитаю по старинке – изустное общение, – отреагировал леший на ту часть предложения, которую хотя бы понял.

– Ну а про что нам с тобой общаться, ты же не играешь… – начал было Ганбата и вдруг резко крутанулся вокруг себя. – Подожди, сколько ты языков знаешь?

– Смотря как считать. Если речь про письменность, то триста шестнадцать, если…

– Не-не-не, стоп! Английский! Английский знаешь?

– Ну в общем, да. Возможно, в несколько устаревшей форме… – Пень смирился и уже даже не пытался удерживать нить диалога.

– Так, щас самое важное. Прям пипец важное! Японский! Японский знаешь?

– Опять же не уверен насчет современного сленга…

– Знаешь?! – аж подпрыгнул вампиреныш. – Так это же все меняет! Ты нам переводить будешь! И учиться!

– Чему?

– Современному языку! Там в игре написано все по-английски, а говорят по-японски. Собственно, Акира и говорит! Акира – это…

– К сожалению, я в курсе. Можно не уточнять.

– Так вот, Пандора упоминала, мол, перевод хоть и по делу вроде как, но порой отличается от того, что на самом деле сказано! Давай тогда я ее попрошу, чтобы ты с нами сидел, когда я играю, и, если разницу в переводе заметишь, говорил?

– Чрезвычайно интеллектуальное занятие. Спасибо, но я пас.

Ганбата скрестил руки на груди и нетерпеливо топнул:

– Так, хорошо. А ты себе как ваши диалоги представляешь? О чем будешь с ней говорить?

– В моем понимании, если уж я питаю к ней чувства, то о них и нужно…

– Не-не-не! – снова замахал руками вампиреныш. – Я тоже так думал, ага! И знаешь что? Месяц-два – и гаме овер! Говорить про чувства надо только тогда, когда твой любовный интерес к этому готов и сам что-то испытывает. В противном случае лишь понизишь шкалу, потому что он сочтет тебя навязчивым! И да, мне Дора лично это и рассказала! В самом начале главное – найти общие темы, тогда постепенно узнаешь персонажа лучше, откроются новые ветки диалогов и сможешь обсуждать то, чего не знают другие.

Енот, решивший на всякий случай протереть висящие на стене тарелочки, – мало ли, раз про них вспомнили, вдруг и до сравнения цветопередачи на практике дойдет? – внезапно его поддержал:

– Вообще, барин, малой дело говорит. По своему опыту знаю: ежели приставучая коза, ну или лиса, только и делает, что про любовь свою талдычит, то первое желание – убежать подальше в лес, а второе – найти палку потяжелее. Пущай тут играются, ты на первых порах тоже дурью этой помаешься, так авось поймете, о чем еще с краленькой общаться. А то нынче картинка-то неладная: все про меню да про учебу. Я б тоже из такого дома стикал – только пятки б сверкали.

Пень вздохнул. С одной стороны, ему хотелось проводить больше времени с Пандорой, с другой – перспектива каждый раз лицезреть на свиданиях малолетнего вампиреныша энтузиазма не вызывала. Но начинать с чего-то нужно было, и Александр Витольдович кивнул:

– Твоя взяла. Пока играете тут, посижу с вами и поищу с ней общий язык.

– Я могу Доре про тебя много хорошего рассказать! – радостно предложил Ганбата.

– Не надо. Более того, предпочту, чтобы ты без моего ведома вообще ничего обо мне ей не говорил. И кстати, – леший нахмурился, – по словам Дениса, ты видишь сквозь тень?..

– Угу. Четко-явно, так что маскировка сомнительная.

– Но Пандора при этом ничего не заметила?

– Ни капельки, – развел лапами енот. – Даже когда незваный гость мне в вашем лице комплименты нелестные отвешивал.

– Интересно… – Александр жестом указал Ганбате на свой стол. – Можешь зарисовать, как это выглядит?

– Конечно, – кивнул тот, юркнул в кресло и, быстро найдя на столе карандаш и бумагу, принялся «рисовать». Походило это скорее на работу матричного принтера, поскольку вампиреныш даже не пытался сделать наброски, а быстрыми движениями слева направо выводил карандашом линии по горизонтали. Но до того, как он закончил, леший словно невзначай спросил:

– А еще что-то, чего Пандора не видела, было?

– Ага, – кивнул Ганбата, не отрываясь, – у ее подруги из библиотеки – хм, или теперь это наша подруга? Блин, не уточнил… В общем, у Ирины руки горели. Прям огнем. Но ничего не поджигалось, а потом он потух.

– Вот оно как, – протянул Пень, внутренне холодея. – Подруга из библиотеки АСИМ, говоришь?

– Угу, – снова кивнул Ганбата, протянув лист Репе. Тот его услужливо принял и в два прыжка передал хозяину.

Глядя на четкий, пугающе фотографичный рисунок енота в клубах дыма, отдаленно похожих на него самого, старьевщик подытожил:

– Тогда, пожалуй, вам точно лучше почаще играть у меня.

Сашка настаивал, что решение проводить время у него и внезапное появление вайфая должны выглядеть ненавязчиво, а потому категорически отказал Ганбате в идее засесть под Пандориной дверью, чтобы порадовать подругу сразу, как она проснется, и отправил его восвояси. Вампиреныш покивал, однако для себя решил четко: надо брать дело в свои руки. Папин телефон почему-то оказался вне зоны доступа, но, поскольку в последний раз патриарх был с тетей Таней, Ганбата счел это хорошим знаком. Благополучно добравшись до общежития и стараясь не слишком шуметь, наследник Богдана Ивановича уселся на кровати поудобнее, вставил наушники, пододвинул синюю книжку с английскими словами поближе и запустил «Сладкие небеса». Заставка, чарующий голос Акиры, гаме лоад – и уже Ганбата-героиня открывает глаза в своем общежитии. Итак, подработка, лекции и куда-то надо впихнуть встречи с этими цветастоволосыми мальчиками. Пандора сказала, что при прохождении лучше сконцентрироваться на ком-то одном, но вампиреныш никак не мог выбрать. Блин, надо было у Пня спросить, почему тому понравилась именно Пандора, – может, это натолкнуло бы и его, Ганбату, на какую-нибудь идею. С отцом и русалкой-то все понятно, у них кольца одинаковые, но в игре вампиреныш подобных колец ни у кого не видел, да и вообще таких колец – красных, словно пластиковых, как влитые сидящих на безымянных пальцах, – больше он…

Пораженный внезапной мыслью, наследник патриарха поставил игру на паузу, а потом и вовсе выключил телефон и несколько долгих минут просидел в полной темноте, слушая только дыхание Гены на втором ярусе кровати и отчаянно роясь в клеточной памяти. Не помогало. Закусив губу, посмотрел наверх. Правила приличия и воспитание шептали, что нужно дождаться утра, но внутренний голос оглушительно требовал разобраться в фактах здесь и сейчас. Пообещав себе быть лучшим на свете сувереном три дня кряду, Ганбата в одно юркое движение навис над медведицей и аккуратно затормошил за плечо:

– Ген, Гена, у меня вопрос, срочный…

– Чего тебе? – Девушка с трудом разлепила один глаз и непонимающе уставилась на соседа.

– Ты не помнишь, папка мой кольцо носит? Красное-красное такое?

– Он вообще колец в жизни не носил! – гневно ответила та и, отвернувшись набок и поплотнее накрывшись одеялом, подытожила: – Совсем уже чокнулся…

– Извини! И спасибо!

Ганбата аккуратно сполз вниз и еще какое-то время смотрел в пол. Определенно, он порой видел вещи иначе, чем другие, но как это понимать и почему так получается? Огня Дора не разглядела, но, по ее словам, ощущала что-то похожее. Тень Сашки она тоже не заметила, но тень-то была! Может, и кольца на самом деле есть, просто их никто, включая папу, не видит? С кем бы посоветоваться?

Поразмыслив еще