Наконец, спутник вернулся с парой птичьих тушек.

Девушка ждала его, закутавшись в найденное тряпье - на удивление довольно чистое - огонь в печке догорал, и на миг вся ситуация показалась ей какой-то уютной и правильной.

Сильный мужчина на ее защите, дом, почти безопасность.

Шум дворца, вся привычная жизнь показались далёкой и не важной суетой.

Крайне порочные мысли.

А слуга принялся колдовать над едой.

Он обходился совершенно без магии, но движения выдавали опытного кулинара.

Скинул куртку, и царевна теперь видела как мышцы перекатывались под бронзовой кожей. Нет. Порядочной девушке нельзя было наслаждаться подобным.

Эти большие руки - намного больше, чем у неё - могли быть нежными?

Их покрывали тёмные волосы в отличие от её гладкой кожи, и это тоже было странно-правильным.

А меж тем, запах готовящегося мяса уже щекотал ноздри.

Мужчина ни взглядом, ни словом не показал, что бездействие царевны как-то его смущало. Не могу сказать, что он был вежлив - просто молчал, и даже это молчание казалось девушке естественным.

Она не оробела, нет, но чувствовала себя словно гостья у радушного хозяина.

Они поели из той посуды, что нашли. Без нескольких приборов, прямо руками.

Мужчина говорил - и его голос, полный хриплых ноток будоражил - что завтра им стоит через лес пробираться в дальнюю деревню. Но сколько они могли скрываться?

Девушка уже умылась найденной в бочке дождевой водой. Рано или поздно её узнали бы, к тому же отец наверняка подключил к поиску лучших магов. Осталась одна безумная идея.

Они стали устраиваться на ночлег: царевна на кровати, а слуга на полу.

Спать в одной комнате с мужчиной - неслыханная вольность. Её репутация погибла. Правда, вряд ли слуга ценил это.

Благородства от простого парня никто не ожидал, и царевна опустилась бы до его уровня, став его женщиной. Зато вполне отблагодарила бы за помощь. А ещё тогда он вряд ли сам сдал бы её властям.

Потому едва мужчина затих на полу, и стало слышно стук собственного сердца, девушка решилась.

Соскользнула с постели как была в одной лишь рубахе и ласково провела слуге по плечу.

Она хотела сказать больше, но язык не слушался. Пальцы дрогнули. Слуга перехватил её руку и мягко сжал.

Тут раздался удар, треск, звон битого стекла, а затем дом заполонили вооруженные мужчины.

Они скрутили слугу, на плечи царевны тотчас накинули покрывало.

Несчастная надеялась, они увидели достаточно, чтобы казнить её.

Возвратиться домой и стать женой оборотня было горше смерти.

Возвращение царевна плохо запомнила, да и стояла темень. К тому же девушку безыскусно посадили в паланкин и понесли, оставив терзаться.

Она проклинала свою судьбу, но то, что молодой мужчина пострадал зазря, было обиднее всего.

Царевна выросла доброй, и эти часы приключений, а также отчаянная затея сблизили её с незнакомцем более, чем со многими слугами. Никогда с ней такого не было.

Влюбилась с первого взгляда. Но думать о том не смела. Не смела и поднять глаза на отца.

Тот выплевывал слова:

- Твой жених так милостив, что не отказывается от тебя. Выйдешь замуж поутру.

Царевна пискнула:

- Лучше казните, батюшка.

- Казнил бы, да он не велит. Повторяет, что ты его истинная. И не дури, девка, до утра никто тебе помереть не даст.

Помереть ей и вправду не дали: погрузили в магический сон, чтобы поутру не упала замертво от усталости.

А утром не отходили. Румянили, одевали, причесывали.

Никаких знакомых служанок не подпустили, царевна ничего так и не знала о судьбе своего помощника.

Но какая там могла быть судьба - жестокая смерть за похищение и поругание царевны.

Когда царь понял, что его смирная и разумная дочь стала готова волком выть, бросаться на служанок или на пол, лишь бы не идти замуж, её опять заколдовали. Сковали волю, чтобы благополучно дошла до жениха.

Оборотень был крайне некрасив: страшный, лохматый, мохнатый, покрытый грубым волосом, точно животное. При том огромный, видно, что очень сильный и неотесанный

Но богатый: никто из придворных не мог поспорить с ним облачением.

У царевны сердце сжалось в тисках при виде ее прежних знакомых лиц, изысканно-утонченных, и такого жениха.

Но согласия не спрашивали. Не было у них принято в царстве. Пришла, значит, согласна.

Девушка смотрела в красное лицо жениха, тот явно любил гневаться, и понимала, что убить его во время брачной ночи не сможет.

Значит, ей самой умирать.

К счастью, ее пообещали расколдовать сразу после церемонии, сочли, что оборотень сам стреножит и усмирит свою уже законную жену.

Конечно, подробности о том, как и с кем обнаружили беглую царевну, скрывались. В лесу их нашли слуги оборотня, даже царь не знал всего.

Надеясь, что распалит жениха, и тот сам её убьёт, царевна шепнула ему:

- Никогда не стану вашей! Я люблю лишь слугу, который помог мне бежать.

Он и ухом не повел, чем ещё больше укрепил несчастную во мнении, что слуга уже был мёртв.

Вместо ярости оборотень взял её нежную ручку своей огромной лапой и выполнял все обрядовые требования, как ни в чем не бывало. И царевна выполняла, её-то принуждало жестокое колдовство.

Сняли колдовство в богато обставленной спальне. Ужасный жених сразу прибыл со свадебными украшениями, царю и тратиться почти не пришлось.

Едва маг, который убрал чары, вышел, дверь вновь распахнулась, и в спальню ввалился оборотень.

Его голос по-прежнему напоминал рёв, но звучал приглушенно:

- Кого ты любишь, жена моя? Ради какого слуги готова на всё?

Царевна испугалась, но отвечала смело.

- Я уже сказала вам - это тот, кто помог мне скрыться от вас. Жив он или мёртв - я люблю только его.

Оборотень побагровел, вены на его теле вздулись.

- Даже если я отдам тебе все свое богатство и сам буду служить вместо негодного парня?!

Царевна дрожала от страха, но лишь кивнула.

Тогда оборотень бросился к ней.

Девушка не успела упасть в спасительный обморок, как уже оказалась в объятиях чудовища.

Вот только не узнавала его: страшные черты поплыли, растворяясь и уступая место другим, таким желанным. Мужчина, что притворялся слугой, сказал:

- Тот облик для устрашения, а об этом немногие знают. Я тоже люблю тебя, жена моя, моя истинная, и буду служить тебе всегда.