Такое знакомое грубое вмешательство на этот раз напоминало удар по голове не битой, а перьевой подушкой. Паника моментально отошла на задний фон, словно кто-то щелкнул переключателем, даря девушке ясность мысли. Несколько секунд безмятежности показались Алене раем, напомнили, что держать эмоции под контролем вещь не столь сложная. Странно только, что подобные ощущения спровоцировал никто иной, как Вейдер. Человек, связанный в ее жизни лишь с хаосом, подарил немного покоя.

Больше Алена не просыпалась, точнее, не бодрствовала — едва придя в сознание и успев различить расплывчатые очертания лаборатории и людей, она получала добавку усыпляющего газа. Беспокоило ли врачей повторение приступов паники, во время которых пациентка могла разнести все Силой, или же в этом заключалось лечение — не понятно. Время стало для нее чем-то неосязаемым и неизмеримым, для девушки существовали лишь сны и странные мысли.

Но в конечном итоге ей пришлось проснуться. Сила вытолкнула Алену из теплых глубин дремы, и пробуждение стало для нее чем-то необычным и неестественным. Хотя бы потому, что ее не окружала вода, а дышать она могла без маски. В нос ударил довольно странный запах: солома и влага.

Приглушенный свет все равно резал по глазам, Алена зажмурилась, пытаясь закрыться руками, но не смогла. Звон цепей привел ее в чувство, словно пощечина, но золотые запасы паники оказались на нуле, поэтому на металлические кольца девушка смотрела с потерянностью и легким отупением. Ну наручники. Ну цепи. Чтобы убедиться в реальности, она подергала руками, даже слегка удивившись отсутствию иного эффекта.

— Перестань.

Отпустив внимание от наручников, Алена перевела взгляд на Вейдера, подпирающего стену на противоположном конце довольно маленькой, если не крохотной комнаты. Что-то так и подначивало девушку тряхнуть цепью еще раз, но она воздержалась. После долгого сна у нее в голове царила пустота, ни одна мысль не позволяла поймать себя. Но одну вещь она не оставила без внимания.

— Я жива, — потерянно подметила Алена, нащупав под тонкой хлопковой тканью толстый слой бинтов. А вместе с ним и тугую боль. — Почему я жива?

— Потому что я не дал тебе умереть.

— Поч… а-а… — несколько разочарованно протянула она и уставилась в потолок. — Зря. Магнум я тебе все равно не отдам.

— Посмотрим, что ты скажешь, когда я поймаю твоего сына и ученицу.

— Она твоя ученица. Но выбрала меня. Все отворачиваются от тебя, лорд Вейдер.

Алена говорила беззаботно, даже томимая злость мужчины не впечатлила ее. Ей все казалось легким и мягким после часов, если не дней искусственной комы. В какой-то степени долгий сон пошел ей на пользу, теперь она не ощущала ничего, кроме головокружения и тошноты.

— Больше никаких фокусов, Алена. Я предупреждал о последствиях, которые тебя будут ждать в случае непослушания.

— Да, ты говорил, что стазис покажется мне раем. Или что-то вроде. Если ты прибегнешь к пыткам, то я буду сопротивляться. Не знаю, зачем ты спас меня, уж лучше бы дал умереть.

— Не опережай события, времени у нас будет достаточно.

— Император того же мнения?

— Теперь твоя судьба его не будет волновать.

И почему же, интересно? Только одна причина могла бы заставить Палпатина закрыть на нее глаза, и убедительность Вейдера не является таковой. Он уже понял, что его ученик испытывал слабость и привязанность к лорду Альзабар, поэтому напрашивался очевидный вывод:

— Он думает, что я мертва?

— И так должно оставаться впредь.

Алена, тем не менее, не обрадовалась, а засомневалась. Император был могущественным человеком, способным чувствовать малейшие изменения в Силе, и он не спутал бы ни с чем смерть лорда Альзабар. Или же девушка действительно находилась в столь плачевном состоянии, что висела на волосок от гибели?

Тема любопытная, возможно, за долгие годы правления Палпатин ослабил хватку. Хотя с годами у такого человека паранойя, наоборот, должна развиваться в геометрической прогрессии. Только углубиться в размышления Алена не смогла, обратив внимание на куда более странную, и не менее пугающую деталь.

Они с Вейдером молчали, и их окружала мертвая тишина. Ни звука.

Обернувшись к мужчине, Алена посмотрела на него не то испуганным, не то удивленным взглядом.

— Что? — спросил он.

— Твое дыхание. Его нет.

Конечно, оно было, но угрожающее шипение респираторной маски более не терзало слух, и это вряд ли можно отнести к технической неисправности.

— Теперь ты понимаешь, почему я не могу отпустить тебя.

— Это невозможно, — испуганно прошептала девушка. — Моей Силы бы не хватило, чтобы излечить тебя.

— Ты меня не излечила, и речь идет не о твоей силе.

— Но ты, черт возьми, дышишь. Сам! — От накатившей злости девушка приподнялась с койки, но тупая боль в животе вернула ее обратно и заставила скривиться.

— Постарайтесь не напрягаться, лорд Альзабар, вы мне еще понадобитесь.

— Да я скорее сверну себе шею, чем помогу тебе.

— Вряд ли получится.

— Сила все еще при мне.

— Попробуй.

Прозвучало как-то пессимистично, без вызова, будто Вейдер действительно призывал обратиться к Силе, чем Алена не постеснялась воспользоваться. Только ответа не последовало. Она подозревала, что ослабла, но не до такой же степени, чтобы ничего не чувствовать. Энергия магнума тоже слабо отзывалась, во всяком случае, этих крох не хватит, даже чтобы сломать наручники. Что-то блокировало Силу.

— Я принес тебе питомцев, чтобы ты не скучала, — кивнул Вейдер в сторону изголовья койки.

Алена, как бы ни изворачивалась, все равно не смогла бы увидеть, о чем он говорил. Но в сложившихся обстоятельствах речь могла идти об исаламири — рептилиеподобных древесных животных с планеты Миркр, известных способностью отражать Силу. Теперь понятно, откуда запах.

— Где мы находимся? Вряд ли на Корусанте, ты бы не стал так рисковать.

— Это не имеет значения.

— Это бесполезно… Я тебе не стану помогать, сколько бы ты угроз не сыпал. Если мой сын или Иона попадутся в твои руки, то… сами виноваты.

— Это ты сейчас так говоришь.

Алена промолчала. Да, она могла говорить, что угодно, но если произойдет худшее и Эдгар с Ионой окажутся в руках ситха, вряд ли ей удастся быть бессердечной тварью до конца. Но вместо ответных колкостей она предпочла сменить стратегию.

— Как ты собираешься объяснить императору свое исцеление?

— Он ничего не заметит. Не заметил. Костюм хорошо скрывает любые изменения от чужих глаз, я ведь могу дышать и с респираторной маской.

— Но зачем тебе скрывать это? Если только ты не собираешься свергнуть его.

— Я этого не говорил.

— Запасной вариант, значит. — Предположила девушка. — Неужели ты его так боишься?

— Он мой мастер.

— Это не ответ.

И без использования Силы