Шрифт:
Закладка:
Тяжелая рука, опустившаяся ей на плечо и развернувшая так, что она упала на пол, испугала Алену и заставила воскликнуть. Металлический осколок звякнул о стену, когда над девушкой нависла могучая фигура Вейдера. Она не испытывала к нему сильного страха, но сейчас мозг едва не разрывало от нахлынувшей паники. Ему удавалось удерживать Алену одной рукой, и в то же время с каким-то будничным спокойствием что-то искать в темноте. И когда ситх нашел, что искал, у нее окончательно сдали нервы.
— Нет, не надо! Боже, просто дай мне умереть!
Не обращая внимания на жалкие мольбы и тщетные попытки вырваться, Вейдер ударом вонзил ей в бедро шприц и сделал инъекцию.
— Я устала бояться… и ненавидеть, просто…
То ли вещество подействовало быстрее, то ли у нее закончились силы сопротивляться, но для Алены теперь стало понятно, что пытаться предпринимать хоть что-то не имеет смысла. Он победил, теперь ее жизнь полностью принадлежала ему.
Плевать. Пусть делает, что хочет. Она устала сражаться и бороться и… быть грозным лордом и заботливым наставником. За многоликостью масок Алена потеряла себя настоящую, и вряд ли когда-то найдет. Если Вейдер так желает силу магнума, пусть забирает, только черта с два она будет помогать ему. Как хочет, так пусть и выкручивается. С нее хватит…
Опять шли дни. Или недели. И все тот же голос она неизменно слышала при пробуждении.
— Это было глупо.
Глупо. Глупо было не сбежать еще тогда, при пробуждении от стазиса.
— Когда же ты от меня отстанешь? — Устало вздохнула Алена, не в состоянии выразить ничего, кроме отчаяния. — Я тебе не отдам силу, так что убей меня и покончим с этим.
— Почему ты так стремишься умереть?
Вопрос показался девушке оскорбительным, но в текущем состоянии ей удалось выразить недовольство лишь хмурым взглядом. Она даже отвечать не стала.
— У тебя есть выбор…
— Ты предлагаешь мне убить всех, кто хоть как-то мне дорог, — в итоге не стерпела Алена, зашипев, словно дикая кошка. — Я твоя пленница, ты, а не император, диктуешь мне условия. Для него я мертва. И что я получу… — у нее сбилось дыхание, — и что я получу, если отдам тебе силу? Что? Труп моего ребенка?
— Я не трону его, если ты сделаешь, как я скажу.
— Я тебе не верю.
— А я не верю тебе.
— На то есть причины? Не доверять мне. Чего ты действительно хочешь? На самом деле.
— Я знаю, что ты хочешь жить, — проигнорировав вопрос собеседницы, отметил Вейдер. — Твоя жертвенность благородна, но бессмысленна. Не я твой враг, и уж тем более меня не интересует судьба твоего сына. И я хочу того, что желает каждый ситх, что желал бы каждый на моем месте — власти и могущества.
— Моя сила — это не ключ к власти и могуществу.
— Но она определенно может помочь в достижении моей цели.
— Твоей цели?
О мотивах Вейдера Алена задумывалась крайне редко, считая, что он одурманен лишь силой и навязчивой идеей быть первым во всем, за исключением императора. А теперь, складывая пазлы мозаики, она постепенно начинала видеть общую картину. Если она не ошибалась, то ее положение становилось еще более шатким.
— Ты хочешь свергнуть императора и занять его место.
Томительное молчание послужило лучшим ответом, от которого у Алены нервно дрогнуло сердце.
— Он убьет тебя, ты же понимаешь?
— Именно поэтому я выстраиваю стратегию, а не хватаюсь за первую попавшуюся возможность.
— И сколько стратегий уже провалилось? — не скрывая легкого пренебрежения, уточнила Алена. — Полагаю, самой провальной оказался план со Старкиллером.
Несмотря на изоляцию от Силы, Алена прекрасно ощущала, как слова о Старкиллере задели Вейдера за живое. Вполне вероятно, что император также знал об истинной цели, которую преследовал ситх, беря себе ученика. Не исключено, что из-за этого Палпатин способствовал становлению лорда Альзабар в качестве дополнительной защиты от Вейдера. Так себе, конечно, получилось.
— Старкиллер — всего лишь мальчишка, которого погубили эмоции.
— А меня погубишь ты.
— Я спас тебя. — Жестко констатировал мужчина. — Ты должна быть благодарна.
— Ты спас меня для своих целей, — не менее ядовито отозвалась Алена, дернув руками, чтобы зазвенели цепи наручников. — Чувствую себя в безопасности.
— Прекращай разводить сопли. До тех пор, пока ты не будешь настроена серьезна, я не стану рисковать и освобождать тебя. Я знаю, что ты тоже хочешь власти и силы, как бы ты ни пыталась оправдываться другими мотивами и причинами. Император уже разрушает Империю, здесь требуется другой подход в управлении. Ты умная женщина, Алена. Я все же надеюсь, что меланхолия тебя отпустит, и ты прислушаешься к моим словам.
— Я пока что ничего конкретного не услышала.
По тому, как опустились плечи собеседника, девушка предположила, что Вейдеру непросто озвучить мысли.
— Помоги мне свергнуть императора, и я обещаю, что не только не трону твоего сына, но и сделаю тебя своей правой рукой. Докажи мне свою преданность, и это вознаградится.
Более выгодного предложения никто и никогда не делал Алене, даже задумка Гавриэля с магнумом не выглядела столь масштабной. Только имелось одно весомое «но».
— Я должна доказать свою преданность? Я?
— Все верно.
— Предлагаю поступить иначе. Я соглашусь помочь тебе, но при условии, что ты меня отпустишь.
— Нет.
— Позволь тебе напомнить, лорд Вейдер, что будучи Энакином Скайуокером, это ты меня сдал джедаям, а я сохранила в секрете вашу с сенатором Амидалой связь. Это ты задался целью убить меня на Кашиике. Это ты ставил надо мной опыты восемнадцать лет. Это ты постоянно угрожал мне, не я. Хочешь, чтобы тебе доверяли? Научись доверять сам. Я умею держать обещания, и я помогу тебе свергнуть императора, но при условии, что ты позволишь мне уйти.
— Я не могу себе этого позволить.
— Тогда мне с тобой не о чем разговаривать.
Ушел, хлопнув дверью, что называется. И действительно не разговаривал, оставив девушку для начала подумать над предложением, но когда и в следующий раз Алена повторила свои условия, ответом стала инъекция транквилизатора.
Девушка понимала крайнюю осторожность Вейдера, переросшую в паранойю. Но пока он не поймет, что верного союзника необходимо заполучать не угрозами, а выстраиванием доверительных отношений, Алена не собиралась соглашаться. Сейчас он верил своим словам, обещаниям, но если изначально он будет воспринимать ее, как марионетку или оружие, то черта с два поделится хоть крупицей власти.
Так что, став жертвой упрямства и, вероятно,
