class="p1">– Именно так, – произнес он. – Кстати, ты отлично справился с вратами Льда. Мало у кого из желающих пройти через них хватает терпения сначала немного понаблюдать.

– Э-э-э… Спасибо.

Он улыбнулся:

– Не тревожься о времени. Сейчас для твоих спутников оно течет очень медленно по сравнению с нами.

– О! – сказал я. – Ладно. Это хорошо.

Он кивнул. Сделал глоток вина, вновь посмотрел на огонь и провел пальцами по голове пса, самой ближней.

– Я не из компанейских, так, кажется, это сейчас называется? – сказал он, нахмурившись. – И никогда не отличался особой общительностью. Если бы я мог успокоить тебя словами, то сказал бы их, чтобы ты поверил, что угроза моего гнева над тобой не висит.

– Ваши поступки говорят сами за себя.

Легкая тень улыбки тронула уголки его глаз.

– А-а. Значит, ты не обделен проницательностью.

– Раньше я сам так думал. Потом стал старше и понял, что ничего не знаю.

– В этом начало мудрости, как сказал бы Сократ, – заметил Аид. – Он всегда это говорит, когда мы обедаем вместе.

– Ух ты! – Я удивился. – А что, Сократ… э-э-э… здесь?

Аид выгнул бровь. Поднял свободную руку ладонью вверх.

– Простите. – Я извинился. – Э-э-э… Не возражаете, если я спрошу?..

– Каково ему тут, в Подземном царстве?

Я кивнул.

Уголок рта у Аида дернулся.

– Все ему задают вопросы.

Пес заметил, что его больше не гладят, и ближняя голова вновь подлезла под ладонь Аида. Повелитель Подземного царства начал рассеянно ласкать ее, как простой человек ласкает простую собаку.

Вторая голова приоткрыла глаз и посмотрела на меня из-под косматого собачьего лба. Зевнула и засопела снова.

Чувствуя себя немного сбитым с толку, я выпил еще вина и спросил:

– А почему вы, э-э-э, вмешались в… во вторжение именно сейчас?

Аид некоторое время обдумывал вопрос, затем сказал:

– Возможно, я хотел расстроить ваши планы и наказать вас. Ведь так поступают злодеи?

– Но вы не злодей, – возразил я.

Темные-темные глаза смотрели на меня. Огонь щелкал и потрескивал.

– Конечно, я сужу по классическим мифам, – добавил я. – Которые могут быть вымыслом или могут не упоминать множества деталей, а может, за прошедшее время они отклонились от истины. Но вы не являетесь греческой версией дьявола.

– Телевидение считает иначе, – мягко возразил Аид.

– Телевидение редко придерживается первоисточников, – ответил я. – Но, судя по мифам, вы не такой уж плохой человек. То есть ваши братья строили всевозможные козни. Совершенно кошмарные козни. Превратиться в быка, чтобы соблазнить девственницу! Как скучно тебе должно быть, чтобы это показалось забавным?

– Осторожно, – произнес Аид очень, очень мягко. – Я не отрицаю истины твоих слов… но они все-таки моя семья.

– Э-э-э, ну да, – промямлил я. – Я хочу сказать, что у каждого из них были свои обязанности, но они вроде как проводили кучу времени, увиливая от них. Конечно, не мне судить, однако есть доказательства.

Аид щелкнул пальцами, соглашаясь.

– Дело в том, что про вас таких историй нет. Другие иногда капризничали и творили с людьми всякие неприятные штуки. А вы – нет. Вы славитесь справедливостью, а не жестокостью. Не считая того… того случая с вашей женой.

Яркие языки пламени отражались в его темных глазах.

– Ты имеешь в виду похищение Персефоны?

– А вы правда ее похитили? – спросил я.

И тут же пожалел об этом. На мгновение мне отчаянно захотелось придумать заклятие, которое позволило бы просочиться сквозь пол маленькой дрожащей лужицей, умоляющей не убивать ее.

Аид долго, пристально смотрел на меня, затем издал звук, который мог быть крайне изящным фырканьем, и сделал глоток вина.

– Она пришла по собственному желанию. Ее мать не пожелала с этим смириться. Синдром опустевшего гнезда.

Не в силах сдержаться, я наклонился вперед:

– Серьезно? А… история с гранатовыми зернышками?

– Политическая выдумка, – ответил Аид. – Идея Гекаты, за которую уцепился мой брат. Компромисс, в результате которого все остались недовольны.

– Отличительная черта хорошего компромисса, – заметил я.

Аид поморщился:

– Тогда это было необходимо.

– Мифы излагают немного другую версию, – сказал я. – Насколько я помню, Геката помогала Деметре в поисках Персефоны.

Я был вознагражден блеском белоснежных зубов.

– Это соответствует действительности. Геката водила Деметру. Кругами. Это был ее свадебный подарок нам.

Я кивнул:

– Медовый месяц без тещи.

– Это ценнее золота и драгоценных камней, – согласился Аид. – Но, как уже было сказано, я никогда не любил общаться с семьей. Никогда не просил муз вдохновлять кого-либо на сложение обо мне мифов, никогда не дарил поклонникам видений – тем немногим, что у меня были. Честно говоря, я не понимал, какой смысл смертным поклоняться мне. Рано или поздно они все равно попали бы в мое царство, независимо от своих поступков. Или они считали, что я проявлю снисходительность к их теням? – Он покачал головой. – У меня не те принципы.

Мгновение я смотрел на него, нахмурившись, размышляя.

– Вы не ответили на мой вопрос.

– Слова – не моя сильная сторона, – сказал он. – Ты уверен, что задал лучший вопрос?

Я откинулся на спинку кресла, покачивая вино в бокале.

Аид знал, что мы затеваем, но нам все равно удалось проникнуть в его сокровищницу. Он знал, кто я такой. Очевидно, существовала связь между Аидом и Королевой фэйри. Я сделал глоток вина. Сложить все вместе, и…

Я едва не поперхнулся.

И заслужил мимолетную, но искреннюю улыбку хозяина.

– А… – произнес он. – Озарение.

– Вы позволили Никодимусу узнать об этом месте, – сказал я.

– И?

– Мэб. Все это – затея Мэб, да?

– С чего бы ей заниматься такими вещами? – осведомился Аид с насмешливой укоризной в голосе.

– Оружие, – сказал я. – Война с Иными. Мэб нужно больше оружия. К чему просто мстить, когда заодно можно прошвырнуться по магазинам?

Аид потягивал вино, его глаза блестели.

Внезапно меня охватил ужас, и я уставился на него.

– Подождите. Хотите сказать, что я должен забрать отсюда эти вещи?

– На этот раз вопрос много лучше, – заметил Аид. – Назначение моего арсенала – хранить оружие колоссальной силы, когда оно не востребовано. Во времена затишья я собираю его, чтобы оно не было использовано во вред.

– Но какой смысл прятать его там, куда может забраться любой, обладающий соответствующими возможностями? – спросил я.

– Чтобы до него не могли добраться те, у кого нет навыков или желания использовать его в правильных целях, – ответил он. – Я не должен оберегать его от всех смертных – только от неразумных.

Тут до меня дошло, и у моего желудка отпало дно.

– Это был не грабеж, – сказал я. – Вся эта кутерьма… это была проверка?

– Тоже хороший вопрос. Но не по существу.

Сжав губы, я пнул мозг, чтобы работал. Все это казалось слишком