— Понятно.

Церия и Фишес смотрели друг на друга ещё немного. Ксмвр уставился на них обоих с разочарованным видом.

— Обмена ударами не будет? Никакой физической конфронтации?

— Нет.

— Не думаю, что это необходимо.

— Понимаю. Что ж, тогда я вернусь к работе.

Спустя несколько секунд Церия и Фишес тоже вернулись к работе. А ещё через несколько минут у них была небольшая кучка того, что оптимист мог бы назвать «добычей» и лестница из костей.

Глядя вверх Церия заметила, что она была тоньше. Она была не менее прочной, но Фишес явно вымотался, создавая её. Маг присел на землю рядом с Йивлон, и они немного отдохнули. Все были измотаны. Церия и Ксмвр тоже, но по сравнению с остальными они были в гораздо лучшей форме.

— Мы с Ксмвром поднимемся наверх. Думаю, огненная тварь мертва… если нет, то мы сбежим вниз. Но мы перетащим все эти… вещи наверх. А вы двое просто отдохните.

Они кивнули, и Церия взяла меч, свою сумку и сумку Фишеса, прежде чем подняться по лестнице. Её ноги шатались, но она твердо решила не поскользнуться и не упасть.

Наконец Церия добралась до вершины. Она подтянулась на выступ обожженного и оплавленного камня и с облегчением почувствовала, что тот больше не горячий на ощупь. Она встала и огляделась.

— Ох…

Всё было чёрным и оплавленным. Стены, потолок… всё было искорёжено, а раскалённое пламя оставило следы копоти на местах пожара. Казалось, что Церия всё ещё находилась в яме.

Но потом она заглянула в сокровищницу: из-за того, что в ней было, сердце её разбилось. Помещение было полностью уничтожено. От того, что она там видела, впервые туда войдя, ничего не осталось. Вообще ничего.

Книжная полка превратилась в пепел. Оружие расплавилось, по крайней мере, так Церия предполагала. Вся комната была практически одного цвета – угольно-чёрного. И, конечно же, ни магического оружия, ни книг с заклинаниями не осталось. Там, где было золото, осталась лишь бесформенная тёмная масса. Посоха тоже не было.

Он был сожжен. У Церии заслезились глаза, когда она взглянула на место, где он лежал, но сейчас она не могла найти в себе силы даже заплакать. У неё внизу ждали раненные друзья… не было времени для самобичевания.

— Даже так. Какая потеря.

Церия уставилась на груду обгоревшего дерева, которое было столом. Ксмвр вошел в помещение и стал разглядывать разрушенные куски. Он остановился, пнув ногой сажу, и посмотрел на Церию.

— Под пеплом есть золото, Капитан Церия.

— Золото?

— И драгоценные камни. Они вплавились в золото.

Ксмвр указал, и Церия практически бросилась к тому месту. Она увидела огромную расплавленную массу того, что сначала показалось ей выжженным камнем. Но под слоем черноты оказался знакомый тусклый блеск.

— Мёртвые боги. Это золото!

Сокровища, которые она видела в глубине помещения, тоже были поглощены огнем. Но в отличие от других материалов в комнате, золото оставалось золотом, какую бы форму оно ни приняло. Церия попыталась выкопать золото и обнаружила, что оно превратилось в одну сплошную массу, которая прилипла к полу.

— Нам придётся его откопать. Но это…

— Я полагаю, это хорошо.

— Очень хорошо.

Сердце Церии забилось быстрее. Золотые монеты, которые она и остальные так бережно использовали для покупки припасов… сколько монет получится из этого куска сплавленного металла? Она не могла себе представить, особенно потому, что знала, что золотые монеты, которые были в ходу по всему миру, не были чистым золотом. А здесь, вероятно, было именно оно.

— Давай позовём Фишеса и Йивлон. Они должны это увидеть.

В то время, как они собирались покинуть комнату, Церия обнаружила ещё кое-что, когда её нога угодила в кучку пепла. Она увидела пятно коричневого цвета и подхватила с пола небольшую сумку с туго затянутыми завязками. Ксмвр покосился на неё, когда Церия её подняла.

— Что за?..

— Это сумка, Капитан.

Церия бросила взгляд на Ксмвра. Тот пригнул голову и замолчал. Полуэльфийка уставилась на маленький ранец и смутно его вспомнила. Он лежал на столе рядом с посохом…

— Он даже не обгорел.

— Он явно магический. Может, откроем его и посмотрим, что в нём?

Это должен был быть мешок хранения. Вероятно, в нём… У Церии голова пошла кругом от возможных вариантов. Но при мысли о том, чтобы его открыть, зазвенели все её внутренние предупреждающие колокольчики.

— Нет. На нём может быть ловушка. Мы возьмём его с собой, но никто не будет его открывать или даже ронять, хорошо?

— Я понимаю. Давайте найдём остальных и передадим им эту хорошую новость.

— Конечно.

Ксмвр и Церия трижды поднимались и спускались по костяной лестнице: дважды, чтобы поднять обгоревшие останки сокровищ, а затем, чтобы помочь Йивлон и Фишесу подняться наверх. И после того, как двое преодолели своё первоначальное уныние и испытали облегчение от найденных сокровищ, они как следует осмотрели то, что нашли.

— Этот меч явно магический. Я бы не рискнул использовать его в бою, но, возможно, его можно починить? — пробормотал Фишес, поднимая сломанный меч.

Навершие треснуло, а лезвие выглядело лишь обгоревшим, но это вполне могло быть частью матрицы заклинаний.

— Треснувший щит. Нехорошо. Мы всё ещё можем его использовать?

Йивлон показала баклер Церии. Она кивнула, глядя на маленькую сумку и рюкзак авантюриста, – единственные два полностью необожжённых предмета.

— Он тоже магический. Мы должны попробовать.

— У нас также есть немного золота.

Ксмвр помог откопать металл и драгоценные камни, а затем распилил их на удобные куски. Теперь он пытался запихнуть как можно больше кусков в их рюкзаки. Церия посмотрела на один объемистый рюкзак. Она сомневалась, что она сможет унести чрезвычайно плотное золото в своём текущем состоянии. Йивлон и Фишес?

Это было трудно произнести вслух, но в одном отношении их авантюра ещё не закончилась. Церия не стала говорить об этом, пока Ксмвр неловко связывал оружие: меч, баклер, кинжал и ещё один меч, от которого осталось только лезвие, в узелок для переноски.

— Нам нужно вернуться в город. Я знаю, что мы устали, но у нас практически нет пайков, и мы здесь как утки. Йивлон ранена: её доспехов больше нет…

— Как и моего меча.

— …У Фишеса нет маны, я почти на нуле, а нести большую часть сокровищ придётся Ксмвру.

Ксмвр поднял голову.

— Мне? Хм.

— Мне неприятно это