Шрифт:
Закладка:
– Вы знаете, я тоже жил какое-то время в горах. Но моей семьи и даже дома теперь нет. Хотел бы я когда-нибудь вернуться в те места, побродить, вспомнить былое. Навестить своё любимое озеро… Правда, боюсь, что мне повезло не так, как вам, Евгения. И я не смогу никогда увидеть то, что так дорого моему сердцу, – произнес многозначительно Флэк, и отошёл от решетки, чтобы не вызывать подозрение.
– Я не думала, что вы тут в таких ужасных условиях существуете. Надо поговорить с мужем. Мы же цивилизованное общество, разве можно так обращаться с заключенными, если их вина не доказана? – Евгения отошла от камеры, поморщившись, и медленно удалялась.
– Пожалуй, вам не стоит гневить Правителя. Уверяю вас, мне и в таких условиях хорошо, ведь я пока жив.
– Милостью Правителя, – добавила холодно Евгения и вышла в сопровождении охраны.
Флэк вернулся на своё место у стены, опустился на одеяло и закрыл глаза. Всё ясно, по каким-то причинам Евгения помогает ему. Скорее всего, она в сговоре с Виком и Оливером, иначе, откуда она могла знать про Мэй? Но почему? Там, на свободе, происходило что-то, о чем даже не мог догадываться Флэк. Но послание было более чем понятным: с Мэй всё хорошо, она ждет Странника. Он выдохнул, почувствовав облегчение. Записку, которую принесла Евгения, открывать не стал до наступления ночи. После скудного ужина, отсчитав сто раз по шестьдесят, Флэк развернул крошечную бумажку, размером с половину его указательного пальца. Там, мелким убористым почерком было написано следующее:
«Флэк. С нами всё хорошо. Работаем. Вопросы про Ронга. Жив? Появился Воин, убивает элиту. Ищем. Опасен. Держись. Она с нами, не предатель»
Значит, Вик и Оливер тоже думают, что Ронг может быть жив? Что за новый Воин, откуда? Так вот почему расследование тормозится, есть более серьезные проблемы. Кто-то устроил чистку в приближенных к Правителю кругах. Есть шанс, что обвинения с Флэка снимут, чтобы он мог посодействовать в поимке этого человека? Нет. Скорее всего, нет. Что могут два Воина? Да ничего, нужна команда, хорошо слаженная, тренированная. Флэк занервничал, пока он сидит здесь, он в безопасности. Тогда как его друзья рискуют жизнью. И Евгения почему-то с ними заодно. Наверное, надеется, что они смогут защитить её, если новый Воин доберется до Правителя.
С грустью и злостью, Странник понимал, что бессилен. Он ничего не знает, кроме тех крох информации, которые передала ему Евгения. За месяц безделья в тюрьме, он ослаб и не сможет быстро вернуться в форму. Ему вдруг показалось, что про него все забыли. Правитель не появлялся, ни судей, ни следователей – вообще никого, кроме охраны. Возможно, стоит применить свою силу и вырваться отсюда? Нет. Нельзя совершать ошибок.
После долгих часов мучительных размышлений, Флэк пришёл к выводу, что действительно стоит ждать. Когда ситуация станет критичной, его наверняка попросят о помощи. И тогда он сможет требовать взамен чего угодно. А пока…
– Я хочу поговорить с Правителем или передать ему послание, – потребовал Флэк, когда охранник принес ему еду на завтрак.
– В условиях вашего заключения нет функции общения или выставления требований, – холодно ответил охранник и ушёл, оставив похлебку и стакан воды на полу перед камерой.
Понятно. Значит, всё не так уж и плохо. Либо Правитель скрывает истинное положение дел ото всех, кроме приближенных. Наплевав на бессилие, собрав волю в кулак, Флэк решил не давать себе расслабляться дальше. Он подстегивал себя электрическими разрядами, заставляя бодро бегать по камере, насколько хватало сил. После пяти минут активности, он падал на пол и долго лежал, пытаясь привести себя в чувства, успокоить сердце и отдышаться. Пот лился ручьем по лицу, ноги тряслись. Но он снова вставал и делал упражнения до изнеможения. Сейчас не время сдаваться.
Со следующего дня, к удивлению Странника, его меню пересмотрели. Добавился обед со скромным кусочком мяса в тарелке, а на завтрак принесли целое яблоко. Эти изменения воодушевили Флэка и он начал ещё активнее занимать своё время тренировками. Тем более, занятия позволяли ему не думать слишком много. В последние дни, он перестал нормально спать, и его не покидало ощущение, что он сходит с ума. Человеку нужно живое общение, возможность увидеть отклик в глазах другого, получить минимальную реакцию. А в случае Флэка – ему требовалось ещё и обсудить свои выводы с товарищами, поделиться мыслями, услышать слова одобрения от Мэй. Иначе ему казалось, что он снова попал в тот вакуум, который сопровождал его в детстве – только он сам и мысли, бесконечные вереницы мыслей, заводившие Флэка в густые дебри заблуждений и предположений.
Когда была зачеркнута первая неделя второго месяца заключения, после завтрака, к Страннику пришёл ещё один посетитель. Тот, кого он никак не мог ожидать. Перед камерой стояла Злата, но узнать её было сложно: черный комбинезон с длинными рукавами и высоким горлом, короткая накидка с капюшоном, яркие рыжие волосы коротко стрижены и уложены так, что кажется, будто они приклеены к голове.
– Ну, здравствуй, Флэк, – сказала она тихо.
– Я смотрю, ко мне присылают исключительно старых знакомых. До каких пор Правитель будет использовать хрупких женщин как посыльных? – Флэк даже не попытался встать для приветствия.
– До тех пор, пока это будет необходимо, Странник. Кого ещё к тебе посылать? Я хотя бы имею опыт общения с тобой, хоть и не самый приятный, – она передернула плечами и холодно продолжила, – Правитель поручил мне передать тебе деловое предложение. В Лимане неспокойно. Кто-то нацелился на элиту, и все мы думаем, что, в конце концов, очередь дойдет и до Правителя. Воины не справляются. Выследить преступника не удаётся. И всем нам очень нужна твоя помощь. Рассчитывать на помилование ты не можешь, но сослужить последнюю службу Лиману и умереть на свободе – вполне.
– Так что за предложение? Выйти на свободу и умереть? А если я выйду победителем из схватки с этим загадочным Воином? – Флэк ехидно улыбнулся, уже уверенный в своем ответе.
– Флэк! Я же ясно сказала – Правитель предлагает тебе выйти на свободу, чтобы присоединиться к Воинам
