С еще большей высоты спускается кавалерия Мароссы, скрытая за деревьями и естественными расщелинами горы.

Лошади бросаются на врага, сбивая его с ног, заставляя катиться кубарем. Мечи опускаются вниз, срубая головы. Летят копья. Топоры пробивают броню.

По моим предположениям, к этому моменту Кимора потеряла половину своих сил, мы – треть.

Но этого недостаточно, чтобы убедить меня, что мы выиграем этот бой. Еще нет.

В скором времени люди Киморы начинают отбиваться.

Ее лучники выпустили свои стрелы, и те погрузились в лошадиную плоть. Некоторые из бедных животных падают, унося с собой своих наездников, и те скатываются с горы. Кимора все еще ждет на том же месте, наблюдая, как сражаются ее люди, выкрикивая приказы. Точно указывая им, что делать, чтобы добиться победы.

У нас просто-напросто нет ни опыта, ни знаний, чтобы противостоять ее инстинктам.

Но у нас есть мужчины и женщины, готовые бороться за то, что принадлежит им.

Лишь бы этого было достаточно.

Когда солдаты Киморы добираются до нас, битва продолжается в полную силу. Сражаться на неровной местности намного сложнее. Тем не менее более вымотанная сторона скорее всего совершит ошибку первой.

Я держусь поближе к сестре, стою спиной к ней, пока мы отбиваемся от нападающих. Она размахивает Полночью с яростной решимостью. Хотя Петрик делает все возможное, чтобы снести посохом любого, кто попытается приблизиться к ней, некоторым все же удается прорваться.

Она сражается как лев, ее удары быстрые и точные. Страшно видеть, как солдаты направляют на нее свое оружие, но у меня есть свои враги, на которых нужно сосредоточиться.

Хотя у меня нет защитного молота, я уворачиваюсь и размахиваюсь изо всех сил, защищая спину Темры со свирепостью, которая, вероятно, могла бы обрушить эту гору.

Наши наемники с магической помощью проделывают замечательную работу, убивая людей Киморы десятками. Но когда еще больше одетых в красное бойцов достигают вершины горы, наши бойцы оказываются окруженными. И они начинают умирать.

Когда псевдо-Кимора вступает в бой, их решимость ослабевает. Люди трепещут при виде нее. Некоторые колеблются в страхе, и этого времени как раз достаточно, чтобы враг взял над ними верх. Одного лишь присутствия этой женщины достаточно, чтобы вызвать еще большее смятение в битве, которую мы уже проигрываем.

Раздается ржание лошадей. Крики людей. Скрежет металла.

Боль и хаос.

Смерть. Так много смерти.

Все больше и больше врагов достигают вершины горы. Стрелы убивают любого, кто пытается отделиться от гущи боя. Меня и моих товарищей окружает больше красных туник, чем когда-либо. Скиро и Тазар, Маросса и Алгароу держатся рядом. Мы боремся всеми силами, что у нас есть.

Прямо в Алгароу попадает стрела. Сбивает его с ног прежде, чем он успевает сделать вдох.

Теперь, когда ее гласного стражника нет рядом, вражеский солдат вонзает меч прямо в незащищенный живот Мароссы.

С возмущенным выражением лица она поднимает глаза на противника.

– Грубо! – кричит она, прежде чем упасть на землю.

Скиро как громом поражен. Они с Тазаром бросаются вперед, отбиваясь от нападавшего.

Петрик замирает и смотрит на эту сцену так, как будто она не может быть реальной. Посох выпадает из его рук, но как только он соприкасается с землей, магия отправляет его обратно к юноше.

Наконец наши взгляды встречаются.

– Зива, пора, – говорит он.

– Нет, – возражаю я. – Я все еще могу сражаться. Мы все еще можем сражаться. Это еще не конец.

Но, к сожалению, мои слова далеки от реальности.

В конце концов, мы подавлены их количеством. Здесь слишком много красных туник. Принцесса умрет, если мы не доставим ее к Серуте. Мы должны положить этому конец.

Взгляд Петрика устремляется к подножию горы, где когда-то стояла настоящая Кимора.

Я смотрю в ту же сторону.

Военачальница исчезла.

Вероятно, присоединилась к драке.

Когда она достигнет вершины, ее победе ничто не помешает. Никому не сравниться с ней в битве на мечах.

– Шахта, – напоминает мне Петрик. – Забирай Темру и уходи. Мы прикроем ваши спины.

Я колеблюсь.

– Сейчас же! – приказывает Петрик, используя свой посох, чтобы повергнуть еще одного врага.

На краткий миг мои глаза встречаются с глазами Келлина.

Я хватаю Темру за руку, и вместе мы бежим.

* * *

Я никогда не подходила к шахте с этой стороны. На самом деле, я вообще никогда не приближалась к ней. Но, по крайней мере, я видела ее раньше – зияющая дыра в горе видна с южной окраины города.

– Ты знаешь, что мы делаем? – спрашиваю я, пока мы бежим, скользим и скатываемся по склону горы, по дуге пробираясь к нашей цели.

– Да, Петрик рассказал мне о плане.

– И?

– Мы еще не дошли до шахты.

Я издаю рык разочарования.

– Как я должна что-то делать, если я не знаю, что именно? Клянусь, если это какой-то трюк, который он придумал, чтобы вывести нас с тобой из боя…

– Тогда мы развернемся и умрем вместе с нашими друзьями.

– Сестер ради, Темра. Обязательно так легко относиться к смерти? Разве ты не могла сказать «Сразимся вместе с нашими друзьями»?

– Если это не сработает, борьба будет недолгой.

С этой воодушевляющей мыслью мы отправляемся на запад вдоль подножия горы в поисках шахты. Я знаю, что она где-то здесь.

Вот она!

Я ускоряю темп, стараясь не думать о Киморе, борющейся и без особых усилий убивающей наших людей.

Прямо у входа в шахту на земле рядом с кремнем и сталью лежит факел. Я зажигаю его, поднимаю повыше и захожу в затемненный проем. Темра идет следом.

Пустая колея на земле, предназначенная для шахтных тележек, уходит все дальше в темный туннель. Мы с Темрой становимся по обе стороны от нее, следуя все глубже и глубже.

Здесь пахнет землей, углем, сыростью. И чем-то еще, что я не могу определить.

– Как далеко нам нужно пройти? – спрашиваю я.

– Не знаю. Мы поймем, когда увидим.

Стены шахты голые – всю железную руду, которая была так близко к поверхности, уже извлекли. Мы идем еще дальше.

Я чувствую себя, словно туго закрученный винт. Как металл перед тем, как он достигнет точки плавления.

– Темра, я не знаю, сколько еще смогу это выносить. Мы слишком далеко от битвы, чтобы что-то услышать, но это только дает волю моему воображению. Я представляю себе все возможные способы, которыми люди могут сейчас умирать.

– Еще немного, – отвечает она. – Должно быть, уже близко.

И тогда я вижу это.

Стоящая на рельсах тележка. Она пуста, хотя и покрыта черным налетом.

Но за